Он резко замолчал.
— Но ведь Ландрету Марина говорила совсем другое…
— Она солгала.
Мелфаллан подмигнул ей. Брилли не верила собственным глазам. Неужели Верховный лорд может подмигивать колдунье? Или, пока она пребывала в забвении, мир перевернулся?
— Так, значит, вы все слышали. Вы уже не спали тогда, мисс? — Он легонько потряс ее руку. — А сейчас как вы себя чувствуете? Я не утомляю вас своей болтовней?
Брилли слабо улыбнулась.
— Вы такой добрый, граф Мелфаллан. Никогда не думала, что лорды бывают такими милостивыми.
Она услышала, как кто-то добродушно усмехнулся где-то в углу. Мелфаллан поднял голову и улыбнулся.
— Слышал, мой дорогой кузен? — добродушно и спокойно спросил граф, совершенно не боясь держать за руку колдунью. — Ты очень хочешь как можно больше думать о народе, а такую характеристику в свой адрес от мисс Мефелл еще наверняка не получал.
— Еще не вечер, Мелфаллан. — Граф Ревил появился в поле зрения Брилли. — Вы спали так долго, мисс Мефелл, всю ночь и почти весь день. Мы уже начали беспокоиться.
— Беспокоиться? — Брилли в изумлении уставилась на лордов.
«Как долго они находятся здесь? — подумала она. — Я проспала всю ночь и почти весь день… Неужели борьба с Монстром была такой продолжительной?»
Вокруг царила тьма, и воздух пах ночной сыростью. Наверняка Компанией находился где-то на другом конце земли. Неожиданно ей все стало понятно.
— Я в камере! В темнице! — воскликнула она.
— У меня нет другого выбора, — принялся поспешно объяснять Мелфаллан. — Поймите меня. Вы сами слышали, что Бартол обвинил вас в колдовстве. Лишь герцог имеет право судить колдунью. Закон ничего не говорит об этом, но так повелось еще со времен Рахорсума. Если я поведу себя неосмотрительно и отвечу отказом на требование Теджара, то он обвинит меня в бунтарстве и пойдет войной на Ярваннет. — На его лбу появились морщины. — Ему не удастся так просто со мною справиться. Ни сейчас, ни потом!
— А если вы проиграете… — едва слышно пробормотала Брилли.
— Я не намерен проигрывать! — твердо ответил Мелфаллан и плотно сжал губы. — Все это политические интриги, пропади они пропадом. Из этой игры я должен выйти победителем. Ведь вы могли, заручившись моим разрешением, покинуть замок — я был уверен, что вы именно так и поступите! Исчезнуть, скрыться где-нибудь и начать новую жизнь! Вы могли выбрать собственную безопасность и не думать об остальных. «Я оберегаю…» Вы сказали: «Я оберегаю» . Что вы имели в виду? Колдуньи не оберегают, не лечат, они разрушают и уничтожают. А вы оберегаете, и — о Океан! — вы врачуете. Так ведь, мисс Мефелл?
Брилли закрыла глаза, беспомощно вздохнула и почувствовала, что пальцы Мелфаллана крепче сжимают ее худенькую руку.
— Я собираюсь вступить в опасную игру, мисс. Вы мне доверяете? — с чувством спросил граф.
Она не ответила. Он выдержал продолжительную паузу, потом опять заговорил, пытаясь уверить ее в своей искренности:
— Я понимаю вас. Наверное, вам сложно верить Верховым лордам, а может, и вообще всем. Или я ошибаюсь? Вы знавали многих лордов? — Он прищурил глаза.
— Нет, — тихо ответила Брилли.
— Я так и думал. Вы искусно прятались от людей, милая мисс. Но о вас многие знают. Вас любят и уважают. В Ярваннет прибыла целая толпа народа, желающая защищать вас. — Мелфаллан помолчал. — Неужели вы думали, мы уничтожим вас, как только поймаем?
Брилли отвернулась к стене, не открывая глаз, не желая встречаться с ним взглядом.
— Думаю, глупо будет с моей стороны отрицать, что я колдунья, — сказала она, но тут же поспешно добавила, открывая глаза и поворачивая голову: — Если колдуньи вообще существуют. А в это я не верю.
— Вы уже признались, — заметил Мелфаллан.
— Я не верю в колдуний, — упрямо повторила она.
Граф пожал плечами:
— Что ж, ваше дело. Наверное, это вам поможет.
Брилли опять изумленно уставилась на него. Как ей хотелось в это мгновение воспользоваться колдовством. Она бы многое отдала, лишь бы узнать, какие мысли крутятся в голове Мелфаллана. Ее книги рассказывали о жестокости и неумолимости лордов. Рахорсум уничтожал колдуний, не задумываясь, а его потомки с готовностью и удовольствием следовали его примеру. По крайней мере в пещерных дневниках она читала лишь о подобном. Но Мелфаллан разговаривал с ней так дружески, и Ревил смотрел так добродушно, что сомневаться в их искренности не приходилось.
— Они скажут, что я затуманила ваши головы, — тихо сказала она.
— Чепуха! — Ревил засмеялся и хлопнул в ладоши. — Все это — выдумки Бартола.
Брилли скривила губы.
— Раньше вы наверняка не верили в существование колдуний. А теперь… — Она спокойно взглянула в глаза Мелфаллану. — Если только я действительно колдунья.
— Если, — улыбаясь, согласился Мелфаллан и еще раз пожал ее руку. — Спасибо вам за Сари, мисс. Я уже благодарил вас? Если нет, то благодарю сейчас.
— Это мое ремесло, — ответила Брилли и тут же испугалась.
«Как легко я поддалась ласковым речам и открыла свои секреты! Теперь мне не выбраться из этой ловушки», — с отчаянием подумала она, убрала руку из руки Мелфаллана и вновь отвернулась к стене.
— Поговорим позже, когда вам станет лучше, — спокойно сказал граф и хотел было подняться со стула, но замер, пораженный следующей ее фразой:
— Лорд Ландрет наступил на подол ее платья. Думаю, он сделал это умышленно.
Обменявшись мрачными взглядами с Ревилом, Мелфаллан нервно провел рукой по волосам.
— Ландрет хочет навредить мне? — требовательно и жестко спросил он, желая выведать все, что ей известно.
Брилли почувствовала, как на одну опасность нанизывается другая, как эта другая грозит третьей, содрогнулась, тяжело вздохнула и нехотя взглянула ему в глаза.
— Мне почти нечего добавить. Знаю только, что этот человек очень жесток и скрывает это от вас и что ему было бы абсолютно безразлично, если бы мальчик-конюх умер тогда. Я слышала от людей, что он много раз обедал с Бартолом, а капитан представляет большую опасность для вас. Больше мне ничего не известно о лордах, ничего. Пожалуйста, не расспрашивайте меня. — Она закрыла лицо ладонью. — Я прошу вас.
Мелфаллан осторожно убрал ее руку и поднес к своим губам, словно перед ним на койке в мрачной камере лежала не простая девушка, да еще и колдунья, а благородная особа. Она замерла, потом порывисто отдернула руку и испугалась своей дерзости.
Мелфаллан усмехнулся.
— Как вижу, вам нечасто целуют руки.
— Естественно, я ведь не светская дама, — выпалила Брилли, невольно допуская очередную грубость. — Упаси меня Океан от общества лордов!
Она резко замолчала, закусив губу, а Мелфаллан и Ревил громко и весело расхохотались.
Брилли вновь уставилась на лордов, не веря, что происходящее вокруг — реальность, еще больше забавляя графа и его кузена. Наверное, если бы светлые волосы Мелфаллана на ее глазах превратились в зеленые, она удивилась бы меньше.
— Я рад, что вы приходите в себя, мисс, — сказал наконец граф. — Марина предупредила меня, что вы можете обладать упрямым нравом. Вижу, она была права. А молитву о спасении от лордов приберегите для другого случая. Кстати сказать, мы считаем лордов вполне достойной и необходимой прослойкой общества.
— Вы не должны защищать меня, — пробормотала Брилли. — Если вы намереваетесь это делать.
— Еще как намереваюсь, — заверил ее Мелфаллан. — Это мое решение, мисс, не ваше.
Он кивнул ей, и они с Ревилом вышли, закрыв за собой тяжелую дверь. Она слышала, как сразу после их ухода к ее камере, звучно ступая по каменному полу, приблизился стражник.
Через некоторое время вернулась Марина с подносом в руках. Она опять села на стул и заставила Брилли подкрепиться.
Поесть самой у Брилли не получилось: рука дрожала, и бульон из ложки пролился ей на платье, так и не попав в рот, Марина заботливо промокнула домотканую материю чистой тряпкой, забрала ложку у Брилли и принялась терпеливо кормить ее.
