— Тоже мне леший. Ладно, пойдете с нами. И возьмешь второго.

Александр Михайлович приподнялся с пола и посмотрел на тело лежащее рядом. Это был какой-то индус, стонущий что-то на своем языке. Старик взял свой костыль, лежащий около скамьи на который он спал, если так можно сказать, и, приподняв индуса, вскинул себе на спину. Оглянувшись вокруг, старик нигде не увидел Кирилла Павловича. По всей станции ходили люди с фонарями и достреливали без того мертвых людей.

— Выдвигаемся. — Крикнул незнакомец, спасший ему жизнь. Все пошли в южные туннели и Александр Михайлович, с индусом на спине тоже.

— Папа, папа, просыпайся. Там дяди плохие пришли.

— Что ты сказал?

— Дяди плохие пришли.

Здоровый мужик, лет сорока в милицейской форме, резво вскочил с кровати, схватил автомат и побежал за сыном. Выбежав из комнаты, они направились в сторону рынка, на платформу, там, где должна была работать мать мальчика. Она торговала вещами, которые приносили сталкеры с поверхности. После очередной вылазки она их сытно кормила, а взамен они отдавали кое-какие вещи. Конкурентов было мало, да и рынок у них на станции был сам по себе мал.

Прибежав туда, отец мальчика не поверил глазам. По станции как будто прошелся ураган. Не выжил ни один из прилавков с товаром. Повсюду лежали окровавлены тела, из разных уголков станции был слышен плач и мольбы о помощи. Однако не было видно ни одной гильзы. Придя в себя, отец закрыл глаза мальчику и велел вернуться в комнату. Сам же зашагал по платформе, пристально оглядываясь. Такой бойни он еще ни разу не видел. Кровь, можно сказать, реками стела на рельсы. У многих жертв не было конечностей, но почему-то казалось, что это сделали далеко не мутанты. Тела были не разодраны, а именно аккуратно разрезаны. Пройдя еще пару шагов, отец мальчика увидел прилавок, за которым обычно торговала его жена. Ее тела нигде не было, и это внушало надежду. Оглядевшись вокруг, мужчина увидел стонущего старичка, лежащего в лужи крови. Подбежав, он растерялся, у старика не было руки по локоть. Тот что-то мямлил, но понять было трудно.

— Дмитрий Исаакович, что случилось.

— Боги пришли за нами, боги! Они нас всех покарают, и тебя, и твою жену, и твоего сынишку! Боги!

— Что ты несешь, старик? Что случилось?

— Боги… — Старик умер.

— Аркадий, оставь его. — Сзади медленно кто-то подошел. Обернувшись, Аркадий увидел своего подчиненного, Бориса. Они вместе несли службу в южных туннелях. И сегодня они должны были вместе стоять на посту, но Аркадию стало не по себе, и он остался отлеживаться в служебных помещениях.

— Где моя жена?…

— Я не знаю, сейчас не об этом надо думать.

— Почему? Вдруг… вдруг она умерла. — Через слезы спросил Аркадий.

— Скорее всего, она уже в безопасности.

— Да что тут произошло?

— Никто точно не знает. Мы шли с дежурства, как увидели в туннелях бегущих в слезах людей нам на встречу. Они начали нести всякий бред, про богов, про кару, но через какое-то время они пришли в себя, но все равно говорили, что-то невероятное. Из их рассказов мы поняли, что станцию захватили, скорее всего, это отродье с Заельцевской, а перед этим все потеряли рассудок. Вася с Сашей повели всех к Красному проспекту, а мы… мы вернулись.

— Кто мы?

— Я, Савва, Гена и еще пятеро добровольцев из спасшихся

Вернувшись, мы увидели все это. Но тут Савва понес опять какой-то бред про богов. Решив не рисковать, мы нацепили противогазы, кстати, я бы тебе тоже советовал, а его оставили с одним из добровольцев. Обследовав станцию, мы наткнулись на парочку каннибалов. Они сидели и нагло обгладывали косточки разведгруппы, вон за тем поворотом. Мы даже толком выстрелить не успели, а они уже в северные туннели смылись. Там естественно уже никакой обороны не было, всех парней положили. Мы сейчас восстановили, что смогли, но эти ублюдки продолжают лезть. Нам нужна твоя помощь. Кстати, где ты был все это время?

— Я… Я спал.

— Как, просто спал?

— Ну да… Я, я просто…

— Успокойся, главное ты жив. А где… твой сын?

— В служебных помещениях.

— Слава Богу! Еще выжившие есть?

— Да, скорее всего, я слышал чьи-то голоса. Нам надо им помочь. — Раздались выстрелы.

— Нет, нам надо помочь удержать станцию до прихода подкрепления. Они как раз и займутся ранеными. Скорее бежим, ребятам нужна наша помощь!

— Гады на одиннадцать часов! — Раздался возглас с вышки, стоявшей прямо в туннеле.

— Огонь!

Стволы заревели. Несколько каннибалов, выбежавших на свет, разом упали на рельсы. Прожектор был разбит, так что противника было видно, лишь, когда он подходил почти в плотную.

— Еще есть?

— Пока не видно. — Раздался ответ с вышки.

— Товарищ капитан, у меня патроны кончаются. Скоро там эта подмога будет?

— Не знаю. Ты самое главное не дрейфь, Геннадий. Если что, то мы сможем отступить на станцию, а там…

— Что там, товарищ капитан?

— А там,… а будь что будет…

Раздались громкие шаги за спиной. Это был один из добровольцев с докладом.

— Товарищ капитан, мы взорвали правый туннель.

— А где остальные?

— А, так там к нам ребята с Красного проспекта на дрезине приехали, эвакуируют раненых. А Борис пока велел мне к вам прийти, доложить.

— А сам он, что? Струсил?

— Так нет, он сейчас с самим мэром Красного проспекта толкует по рации. Они мне кажется не…

— Сукины дети на час! — Опять крикнули с вышки.

— Огонь! — Еще один каннибал шлепнулся на рельсы. Обождав с полминуты, Аркадий дал отбой, но в ту же секунду из темноты вылетели дымовые шашки.

— Надеть противогазы, живо!

Воспользовавшись маленькой заминкой, надевая противогаз не очень удобно стрелять, противники атаковали. Из темноты раздалась очередь, и дозорный с вышки схватился за горло, пытаясь остановить фонтан крови, не устояв на ногах, он с грохотом рухнул на рельсы. В тот же миг из темноты выбежало около десяти противников, сметая все баррикады на их пути. Когда противогазы были одеты, то половины защитников уже не было в живых — каннибалы двигались очень быстро и стремительно, так что им было достаточно и трех секунд. Драться в рукопашную с ними не было ни какого смысла, большинство их оружия состояло из: ножей, дубин, арматур и даже топоры находились. Конечно же когда-то давно, еще в двадцатые годы Заельцевская, логово каннибалов, была приличной станцией и на ней водились и пистолеты и автоматы, в общем огнестрельное оружие. Она бы и дальше оставалась приличной станцией, если бы однажды с поверхности к ним не пришли каннибалы и не стали пропагандировать свою религию. А религия их заключалась в том, что не мясо свиньи, не мясо крысы не заменит человеческое. Конечно же когда они только пришли, все Метро было ошеломленно, что на поверхности тоже выжили люди, и как зомбированные принялись слушать их рассказы — какого это жить на поверхности. Увидев это, каннибалы воспользовалась положениям и принялись талдычить, что они живы лишь благодаря друг-другу, а точнее физической оболочки человека — мясу. Многие жители, поняв, что это не к чему хорошему не приведет, стали гнать каннибалов в шею, но те говорили, что пришли с миром, желают только добра и каждый раз их оставляли. Но жирную точку поставил один случай, когда на очередном промывании мозгов, куда приходило большинство населения станции, каннибалам понадобился доброволец, который отдаст себя на съедение. В общем, на глазах у всей станции эти твари принялись жрать человека, заживо. Тот конечно орал и извивался как мог, но было уже поздно. Когда основных органов жизнедеятельности в нем не было, то каждому желающему было предложено попробовать кусочек. Все жаждали вкусить истинную «пищу», но бедняги на всех не хватило, так что пришлось взять еще одного добровольца из толпы. А человеческое мясо, оно как наркотик. В общем, на следующую ночь убили, а точнее съели, всех не верных их религии. Поняв, что мяса не хватает, всей станцией, дружно, отправились на Гагаринскую, но те уже были оповещены о случившимся, одним счастливчиком, которому удалось бежать. Это как раз и был Борис. Одним словом людоедов на станцию не пустили и пригрозили пушками, но у тех мозги были промыты окончательно и бесповоротно. Они бросились голыми руками на блокпост после чего сытые и счастливые двинулись восвояси. Поняв, что блокпосты из трех человек не эффективны, были возведены настоящие укрепления, с вышками, прожекторами, насыпями с пулеметами, в общем как полагается. Со временем народ Заельцевской одичал и казалось было, редкие стычки превратились в регулярные. Иногда жители Гагаринской жалели каннибалов и кидали им в туннель куски свинины, но те отказывались есть, на их взгляд вреднейшую пищу на земле и продолжали дичать с каждым днем. Потом проблема начала набирать обороты. Всем казалось, что каннибалы давным-давно съели друг друга но однажды не вернулась разведгруппа с поверхности, затем следующая, и так до тех пор пока несколько везунчиков, спасшихся, не рассказали об этих людоедах, которые подкарауливали их у самого входа на станцию. С одной стороны всем было на это наплевать, ведь гермозатвор был крепким и те не пройдут, но с другой стороны, подобные вещи начали повторяться на других станциях, а это значило, что все выходы из метро закупорены и без провизии с поверхности ни одна из станций, не протянет и двух лет, а это означало… Были конечно храбрецы, которые осмелившись выйти, давали отпор людоедам, но таких, увы, было не много. В скором времени уродцы нашли какое-то оружие и даже пару раз пытались взорвать гермоворота на Березовой рощи и конечно же Гагаринской. Но не это было страшно теперь, когда они были вооружены, давать им отпор на поверхности перестало быть реальным. Там они были у себя как дома и засада могла быть где угодно. Целый год весь метрополитен сидел и ломал себе голову над тем, что делать. Родилась идея, глупая на первый взгляд, но все же идея. Было решено послать лучших из лучших на саму Заельцевскую. Как и предполагалось, каннибалов на ней было мало, потому, что большинство из них облюбовали поверхность, и на станции с ними расправились в два счета. Устроив там засаду, отряд принялся ждать появление остальных. Каждый день отстреливая по несколько людоедов, отряд справился со всеми за месяц. С поверхности на станцию никто более не приходил и отряд двинулся назад, в большое Метро. Было объявлено, что станция свободна и ее можно по новой заселять, однако никто не решился туда переехать. За все время оккупации станции, по Метро расползлись не хорошие слухи про нее, мол она проклята и все такое. В общем станция осталась заброшенной и вход на нее сначала замуровали, а после и гермоворота закрыли. Все были счастливы, пока в один прекрасный день с северных туннелей на Гагаринскую снова не напали людоеды. Было не понятно откуда они снова взялись, но проблема оставалась проблемой. Опять туда начали посылать отряды, но те ничего не рассказывали, так как просто не возвращались. Туннели заваливать боялись, именно над тем участком, по схемам, которые уже после Ядерной войны нашли в архивах, располагался маленькое секретное убежище для мирного населения. Там давным-давно никто не жил, это проверялось и неоднократно, но если произойдет обвал, то бункер провалится под землю, а чудом уцелевшие здания над ним рухнут прямиком на станцию, так как находятся они в не посредственной близости от нее, а тем самым могут проломить потолок станции. Метро в Новосибирске хоть и было мелко заложенным, и людям удалось пережить в нем Ядерный взрыв, но с годами оно обветшало и могло обвалиться в любой момент от малейшего толчка. А обвал пятнадцатиэтажного здания, станция уж точно не выдержала бы. Вот таким образом, жителям Гагаринской пришлось свыкнуться с периодическими нападениями каннибалов. Люди их удерживали, до некоторых пор…