— Ключ-карта от второго уровня… С помощью нее можно открыть любую дверь на этом этаже. — Слова довались Толе с трудом.

— А вы уверенны, что мы именно на этом самом уровне?…

— Уверен, все шахты из Метро в Гидру, идут только до второго уровня, в целях безопасности. — Техник покрутил головой и ничего лучше не придумав, отодрал от своей майки кусок ткани и закусив нижнюю губу — перемотал ногу как смог.

Старик на удивленье не получил ни царапинки, при палении с такой высоты, чем жутко был доволен и начал гордиться тем, что он сверхчеловек!

Кирилл Павлович хотел было помочь своему спасителю и самому перевязать рану, но Толя лишь отодвинул старика рукой и продолжил сам останавливать кровь. Старичок лишь пожал плечами.

Пока Анатолий перевязывал раны, старик встал и медленно шагая, принялся изучать обстановку. Не обнаружив для себя ничего нового, все как всегда: стул и стол посреди комнаты, Кирилл Павлович уставился на плакаты его молодости, призывающие быть бдительными и ответственными. Старый, добрый, Советский Союз… о нем здесь напоминало буквально все. Видима эта часть катакомб не подверглась реставрации, о которой упоминал Аркадий и все осталось как было при товарище Сталине. Переборов ностальгию, старик отправился изучать огромную металлическую дверь, судя по всему крепко-накрепко загерметизированную. Она была размером с небольшую легковую машину, но по высоте была не больше двух метров. В неярком свете искр, Кириллу Павловичу удалось разглядеть рубильник с красной головкой. С опаской дернув за рычаг, старик напрягся и сморщился ожидая худшего. Но ничего плохого не произошло, и лишь небольшая лампочка замигала и загорелась на потолке регистратуры, название которой красовалось на металлической двери красной, и уже облупившейся, краской.

— Там под рубильником, должен быть вход для ключ-карты, посмотрите…

Найдя взглядом ячейку, с синим цветов, старик медленно всунул внутрь карточку, но ничего не произошло. Затем вновь попробовав — получил отказ. Все выяснилось, когда Толя посоветовал вставить другой стороной, тогда-то дверь, с тяжелым потрескиванием заскрипела и, впервые за несколько десятков лет отворилась. В появившемся проходе стоял мрак, держась за руку с лучшим другом — тишиной. Запах был точно такой же прелый, как и в комнате, но только чуть разреженнее.

Взвалив на плечо Анатолия, старик заковылял к выходу, опираясь за стену. Выглянув наружу, Кириллу Павловичу неожиданно стало боязно и он еще раз пожалел, что его ружье осталось где-то в искореженном лифте. Рядом с выходом стояла керосиновая лампа. Керосина в ней уже давно не было, зато канистра с горючей жидкостью и спичками имелась. Быстро выполнив процедуру зажигания лампы, старик обратил внимание, что со светом в руках все вокруг казалось более уютным и доброжелательным.

— Нам налево. — Заявил Толя.

— Откуда вы все это знаете? — Не выдержав уточнил старик. Уж больно подозрительны были знания простого техника о Сталинских катакомбах.

— Да я вообще многое знаю… Я ведь видел чертежи, чуть ли не всей Гидры.… Вот такой вот я любопытный. — Расплылся в улыбке Анатолий.

— И вы прямо-таки изучили и все запомнили? Каждый поворот что ли? — Продолжал допрос старик.

— Да нет конечно, просто именно этот участок считается утерянным. О нем только в документах вскользь упоминалась, но «толстопузы» так и не нашли его в этих лабиринтах. Вот я и на всякий запомнил эту схему в голове.

Пара выдвинулась в узенький коридор и пошла по указаниям Анатолия. Мимо мелькали двери, как закрытые, так и выбитые, что очень напрягало старика.

— Ну хорошо, предположим, что всю схему вы запомнили, а тогда откуда вы знали, что у охраны есть эта карточка? — Говорить становилось тяжело, т. к. Кирилл Павлович начал уставать под тяжестью спутника.

— Да мы давно об этом знали и все никак не могли спереть ключ, уж больно тщательно его охраняли. Одного нашего за это даже расстреляли… эх Вовка…

— А зачем вам нужен был этот ключ? — Добивал вопросами старик.

— Ну как, тут же вон сколько всего! — Толя повел рукой, но вновь скривился от боли. Каждое его движение отдавало в ногу. — Техника! Оборудование! Медикаменты! Жилье в конце концов!

— Ну а почему же тогда охрана им давно не воспользовалась?

— Да я же говорю, я смотрел на схеме, которая была только у нас — у Березовцев. А «толстопузым» мы ее показывать не хотели… Вскрыли бы еще один уровень, и тогда совсем про нас с жиру забыли бы! Хрен им, а не планы! — Разбушевался Анатолий, и последняя фраза разошлась по коридорам и помещениям эхом. Старик, удостоверившись, что его собеседник говорит правду, тяжело вздохнул и продолжил шагать молча. Вскоре, кажущийся бесконечным, коридор, с его такими же бесконечными дверьми, наконец-то закончился и старик с Толей уперлись в громадную дверь с табличкой «пром. зона». Ключ-карта не подошла и техник посоветовал идти в обход. Отворив соседнюю, деревянную дверь, с плакатам, призывавшим к труду, пара вошла в средненькую по размерам подземелья комнату. Повсюду стояли и валялись шкафчики, с небольшими полочками и номерками внутри. Внутри висели темно-желтые комбинезоны и рабочие каски для головы.

— Что это? — Озадаченно пробубнил старик, который большую часть своей жизни прожил в лесу и не видел ничего подобного, ну или по крайне мере не помнил.

— Раздевалка рабочих… — Оглядываясь заявил Толя. — Так, значит, айййй…. — Завопил Анатолий от боли в ноге. — значит там должна быть котельная.

— Котельная?

— При Сталине не было ядерных реакторов, они чуть позже появились, а до этого использовали котельную. Она почти не просуществовала, т. к. сразу же было решено, что создать альтернативный источник энергии гораздо экономнее и проще… — Нога вновь дала о себе знать.

Пройдя через раздевалку, перешагивая и огибая шкафчики, Кирилл Павлович с Анатолией предстали перед дверьми, с большим засовом.

— Из котельной мы сможем попасть на первый уровень, а там уж что-нибудь придумаем…

Толя не успел договорить, как старик понял засов и из открывшейся двери, на них уставилось несколько дул автоматов.

— Hände hoch! — Воскликнул кто-то.

— Nicht schießen, wir sind ihre… — Неожиданно для старика ответил Анатолий.

Неяркий огонек костра виднелся в глубине темного туннеля. Аркадий не спешно плелся, чтобы как можно ближе подобраться к часовым. В свете костра были различимы три фигуры, одна из которых играла на гитаре. Мелодия казалось знакомой, будто из прежней жизни, которых у Аркадия было уже две. Одна до Войны, а другая до предательства друга… Сейчас начиналась новая — уже третья.

Часовой закончил играть на гитаре и отставил ее в сторону, что-то говоря второму дозорному. Вскоре в беседе принял участие третий часовой, и страсти закипели не на шутку. Спор, обсуждение, демагогия или доказательство чего либо, Аркадий так и не сумел разобрать и воспользовавшись моментом вынырнул из темноты, приставив нож к горлу дозорного, стоявшем к нему ближе всего. Двое остальных наставили на заложника и его «похитителя» дула автоматов и одновременно передернули затворы. Простояв, таким образом, меньше минуты, один из часовых заулыбался, а после залился смехом и опустил автомат. Все остальные не могли понять, что происходит. Второй часовой, держащий на прицеле нападавшего, толкнул своего заливающегося от смеха товарищем локтем, не сводя взгляда с Аркадия.

— Сень, ты че?… — Ели слышно произнес растерянный дозорный.

— Да это ж… эгггг-хаа — не прекращая ржать лошадиным смехом, попытался ответить Сеня. — Да это же Аркаша!

— Аркаша? — Переспросил и напрягся второй. — Аркашка! — Заорал часовой, повнимательнее всмотревшись в лицо нападавшего. — Живой! — Но автомат не опустил.

Тут Аркадий больно получил по печени локтем своего заложника и удар, с разворота, кулаком по лицо. Нож выскользнул из руки, воткнувшись в землю, а его владелец, пошатнувшись, упал на спину.