— Вот это-то меня и волнует, — твердо сказала Сильвия Кауфман. — Хотя мы находимся всего лишь в одном квартале от Рузвельт-авеню, наш дом всегда пользовался хорошей репутацией. Никаких наркотиков, никаких оргий. И даже когда латиносы стали въезжать к нам двадцать лет назад и все говорили о том, что наш район потеряет свое лицо, мы смогли удержать порядок. Вот только в последнее время…

— Расскажите мне, что вы видели, — попросил Данлеп.

Сильвия Кауфман глубоко вздохнула. Она выросла в другую эпоху и помнила старые католические правила, а также список запрещенных фильмов. Ее подруга Анна Боннастелло всегда обращалась к этому списку перед тем, как пойти в кино. Во времена их молодости женщины не осмеливались даже говорить о сексе. А теперь, если верить прессе, девочки избавлялись от девственности до наступления половой зрелости.

— Я видела юную девушку, которая производила акт орального секса по отношению к довольно немолодому мужчине.

— Прямо в коридоре?

— Да. И этот мужчина бросал мерзкие реплики в мою сторону. Он даже предложил мне присоединиться к ним.

Порки старался, чтобы в его словах не прозвучало недоверие. Но тем не менее он пришел к тому же выводу, что и сержант внизу, — она была сумасшедшей. Теперь ему предстояло решить, как избавиться от посетительницы.

— До вас кто-нибудь из них дотронулся?

Сильвия пыталась найти слова, чтобы объяснить, что она видела и что при этом пережила. Она чувствовала себя очень уставшей после уборки в квартире Анны. У нее проблемы со зрением. К тому же в коридоре темновато (освещение с годами становится все хуже и хуже). Сначала она услышала шум — кто-то скрипел зубами, — а потом звук, похожий на поцелуй. Сначала Сильвия подумала, что это Фей Дзеларди, которая живет на пятом этаже. Родители ненавидят парня, с которым она встречается, и не разрешают ей с ним видеться. Дело в том, что они приехали из деревни и до смерти боятся соблазнов, подстерегающих подростков в Нью-Йорке. Сильвия всегда считала себя воспитанной женщиной. Чтобы предупредить подростков о своем появлении, она покашляла, но реакция оказалась весьма неожиданной. «Смотри-ка, старая сука! Что ты тут делаешь?» — услышала она и разглядела фигуры — мужчины и женщины. Женщина, совсем еще девочка, стояла на коленях, а брюки у мужчины были спущены до щиколоток.

Сильвия Кауфман глубоко вздохнула. Она все еще пыталась выразить свои оскорбленные чувства, ощущая себя первым человеком, который заметил инопланетян.

— Нет, — наконец ответила она сержанту. — После того как мужчина кончил, я прошла в свою квартиру.

— Вы видели, как он ей платил? Откуда вы знаете, что это не были подростки, которые увлеклись игрой?

— Мужчине около сорока. На нем был костюм и галстук. Девушка не старше восемнадцати, в ярко-розовом жакете, кажется, из перьев. И очень короткой юбчонке, едва прикрывавшей ягодицы. Жакет был расстегнут, и Я видела ее бюстгальтер. Он был красного цвета и оставлял открытыми соски.

Сержант заерзал на стуле. Его увлекло добросовестное подробное повествование женщины. Решив окончательно, что она сумасшедшая, он было расслабился. Но, выслушав рассказ, переменил мнение: вряд ли это сбрендившая старушка из тех, что иногда заходят в участок. Похоже, у этой голова работала, как компьютер.

— Девушка живет в квартире 1Ф вдвоем с еще одной особой, — продолжала Сильвия Кауфман. — Это однокомнатная квартира. Они спят весь день и работают всю ночь. — Она немного замялась, но затем продолжила: — Вы знаете, около двух месяцев назад поменялся хозяин дома. Сейчас «Джексон Армз» владеет новая компания. Прежнего управляющего выгнали и на его место никого не взяли. Теперь мы должны выносить мусор сами. Сейчас в здании много пустующих квартир. Жильцов выкинули, потому что представитель новой компании заявил, что они не подписывали документов об аренде. Предыдущего хозяина это не волновало. Он просто собирал квартплату.

— Подождите минуточку, — прервал посетительницу сержант. Этот рассказ был достаточно типичен для нищих районов, вроде Короны, с полуразвалившимися домами, населенными черными. Но дома на Холмах Джексона!.. Даже в шестидесятые годы латиноамериканцы — большинство из Пуэрто-Рико, с Доминиканских островов и из Колумбии, — когда они начали здесь селиться, все же были трудолюбивыми и целеустремленными людьми. Они хотели получить свой кусочек от пирога американской мечты: Уличная преступность не была тогда столь животрепещущей проблемой.

Раздумывая над услышанным, Порки Данлеп снова почувствовал, что здесь не все гладко. Казалось, ситуацией руководит кто-то посторонний, но он постарался отбросить сомнения и вернулся к реальности, красочно обрисованной в рассказе старушки Кауфман.

— Если у вас есть жалобы по поводу здания, вы должны обратиться в агентство по сохранению и развитию недвижимости. Добейтесь, чтобы комиссия направила в ваш дом инспектора, и он зафиксирует все нарушения правил проживания. Что же касается проституции, то мы можем произвести арест только в том случае, если вы видели, как были заплачены деньги за интимные услуги. Конечно, безнравственное поведение в общественном месте нарушает правила порядка, но вы должны будете все аргументированно доказать в суде. Самое большее, что получит девица, даже если предположить, что ее признают виновной и если у нее были приводы в полицейский участок либо аресты, это штраф или несколько дней тюрьмы. Но тогда уж и она и ее сутенер будут знать, кто подал жалобу. Возможно, вы окажетесь в ситуации, когда вас будут терроризировать. Боюсь, вам ничего не добиться, так что даже не стоит предпринимать усилий.

Порки был удовлетворен своей импровизацией и откинулся на спинку стула.

— Ну а что же делать? Просто забыть об этом? Мой муж и я прожили в этом доме тридцать лет. Я плачу за квартиру по триста долларов. Если мне придется съехать, то я не смогу за эти деньги найти приличное жилье. В дом въехало много новых людей, но у меня все же остались здесь друзья. Мы живем одной семьей.

— Вы должны были прийти сюда с мужем. Чем больше людей подпишут жалобу, тем более вероятно, что кто-нибудь займется этим делом. Примите сказанное мною к сведению. Количество пострадавших всегда производит впечатление:

— Мой муж скончался в тысяча девятьсот восемьдесят втором году, — ответила Сильвия.

— Извините. — Внезапно Порки Данлепу захотелось чем-нибудь помочь этой женщине. Он мечтал почувствовать себя настоящим полицейским хотя бы раз в жизни, но эта ситуация, даже если предположить, что все, о чем рассказала женщина, произошло на самом деле, выходила за рамки полномочий нью-йоркской полиции. — Послушайте, я думаю, вам нужно организовать жильцов. Достаточно мощный союз заставит владельца здания предпринять соответствующие шаги. Если вы окажете давление на хозяина, ему ничего на останется, кроме как принять меры к этой шлюхе и ее соседке по комнате. — Он заметил испуг на лице Сильвии. Она пришла в полицию, чтобы решить свои проблемы, а ей предлагали организовать массовое движение. — Послушайте, — сказал Порки. — Работая офицером по профилактике преступлений, я много раз бывал на собраниях жильцов, организующих протесты против высокой квартирной платы. Знаю как они проходят. Конечно, сразу всех вы организовать не сможете. Сначала надо составить список жильцов, которых вы дольше знаете, на кого можете рассчитывать. Соберите их вместе, объясните ситуацию, — и, если они согласятся с вами, можно будет предпринять следующий шаг. Сколько в вашем доме квартир?

— Восемьдесят.

— А сколько из них пустует?

— Точно не знаю, но думаю, около пятнадцати.

— Следовательно, шестьдесят пять заняты. Если вы организуете десять человек, а потом каждый из этих десяти постучится еще к пятерым, то вы сможете поговорить с каждым. Составьте петицию и в ней потребуйте от домовладельца удалить из дома проституток. Я не думаю, что у вас есть повод для волнений. Такие дома, как ваш, достаточно приличны. Это не строения, где жилье сдается на короткий срок. Вряд ли владелец дома, где вы живете, не думает о своей собственности. Знаете, когда здание переходит из одних рук в другие, необходимо время, чтобы компания поняла, как работать с жильцами. Тем не менее чем быстрее вы организуетесь, тем лучше.