Хиггинс усмехнулась с оттенком восхищения (так же, впрочем, как и Тиллей).

— Ты всегда был практичным сукиным сыном, — заметила она, — даже после того, как не стало Риты. Логика железная. Я не думаю, что мне будет сложно просмотреть эти данные. Пожалуй, уже завтра я смогу ознакомиться с материалами Агентства по сохранению и развитию недвижимости и, может быть, зайду в ближайшие пару дней в то, что стоит над ним. Кстати, это учреждение имеет отдел по недвижимости и восстановительным работам. С его помощью агентство штата наблюдает за городским, а те в свою очередь наблюдают за тем, как богатеют владельцы недвижимости.

Леонора рассмеялась, но тут же стала серьезной.

— На самом деле это только подтверждает, как сложно остановить процесс гниения. Например, я работала по делу, касающемуся одного здания, расположенного на улице Питт в восточной части. Владельца звали Фурман. Он купил дом за триста тысяч долларов. Через две недели после покупки задняя стена здания начала оседать. Владелец не согласился делать ремонт. И жильцы подали на него в суд. В свою очередь судья заявил о необходимости проведения инспекции. Инспектор представил в суд документы, из которых следовало, что стена может обрушиться в любую минуту. И тогда судья решил — все жильцы должны покинуть этот дом, то есть лишил их крова. Жильцы не сдавались. Они еще раз подали в суд. Другой судья вынес решение в пользу жильцов, несмотря на заявление владельцев о том, что стоимость ремонта превысит сумму, уплаченную им за здание (одновременно он подал заявление в апелляционный суд). Судебное разбирательство заняло около девяти месяцев, в течение которых пустующее здание начало разрушаться. Наконец, за две недели до того, как апелляционный суд подтвердил предыдущее судебное решение, в доме в разных местах произошли пожары и рухнула крыша. Теперь это пустырь, на который вскоре будут подтверждены права собственности.

Бетти Халука появилась вместе с сержантом Полом Данлепом.

Стенли ее обнял, и она почувствовала, что если пробудет в его объятиях хотя бы еще минуту, то уже не сможет от них освободиться. Однако, когда Бетти отодвинулась от Стенли, глаза ее были сухими.

— Ты хочешь, чтобы мы продолжили это дело? — спросил Мудроу.

— Больше, чем чего-либо, — ответила она. — Мне на самом деле сейчас ничего другого не остается.

Мудроу с невозмутимым видом представил друг друга Данлепа, Тиллея и Хиггинс. Леонора улыбнулась, узнав, что Бетти служит юристом в отделе по работе с неимущими. Ведь она была помощником прокурора округа, и большинство адвокатов, с которыми ей приходилось сталкиваться, работали в этой системе. Однако ни для кого не секрет, что в любой, даже самой мирной ситуации прокурор и адвокат смотрят друг на друга как на соперников.

— Где именно вы работаете? — спросила Леонора.

— Последние шесть месяцев в комитете по правам заключенных. Мы пытаемся что-либо сделать в отношении Райкерс-Айленд.

На Райкерс-Айленд рядом с аэропортом в Куинсе размещалось семь тюрем, в которых содержалось около семнадцати тысяч заключенных. Федеральный судья Моррис Ласкер утверждал, что в этих тюрьмах чаще, чем где бы то ни было в Америке, совершались акты насилия. Различные группы реформаторов в течение многих лет пытались изменить положение.

— Может быть, поэтому мы с вами не встречались, — заметила Леонора. — Последнее время у меня много дел в Манхэттене Мудроу понял их естественный антагонизм, но он знал, что это никак не должно помешать его планам (уж он-то, конечно, просто этого не позволит). Оставался Пол Данлеп, который был сержантом нью-йоркской полиции, в то время как он, Мудроу, — всего лишь полицейский на пенсии, с удостоверением частного детектива. Стенли сомневался, станет ли Порки работать у него в подчинении, и поэтому решил не настаивать на этом, если тот откажется, а обратиться к помощи Джимми Тиллея.

— Вы ходили к капитану? — спросил Мудроу, обмениваясь с Данлепом рукопожатием. Он удивился, обнаружив, что рука Порки была такой же большой, как и его собственная.

— Да, — ответил Данлеп. Он старался не выдать волнения, хотя его так и распирало от значительности происходящего. — Капитан сказал, чтобы я рассматривал это происшествие как убийство. По крайней мере, до того, как инспектор заявит об обратном. Кажется, пастор церкви Святой Анны звонит ему по три раза в день по поводу проблем жителей «Джексон Армз».

Это была идея Мудроу, но Данлеп сделал все так, как нужно. Порки, не имея опыта в работе с преступниками, знал каждого христианского священника и каждого раввина на территории сто пятнадцатого округа. Пастор церкви Святой Анны, отец Джон Кассерино, хотя и не был пьяницей, но имел определенную склонность к шотландскому виски в компании офицера по профилактике преступлений Пола Данлепа, который развлекал его рассказами собственного сочинения о насилии, кражах и убийствах. Ему не составляло большого труда убедить отца Джона замолвить словечко перед начальником участка Джорджем Серрано по поводу тех жалоб, которые поступали от жильцов «Джексон Армз». Произошло это как раз в тот самый момент, когда Пол Данлеп зашел в кабинет начальника участка с просьбой разрешить ему расследовать пожар на Тридцать седьмой улице. Так как «расследовать» в понимании Серрано означало не более, чем ожидать доклад инспектора по противопожарной безопасности, то он с готовностью согласился.

— Ты что, хочешь поиграть в фараонов и грабителей, Данлеп? — рассмеялся Серрано.

— Дело совсем не в этом, капитан. Просто я знаю кое-кого, кто живет в этом доме.

— Можешь дальше не продолжать, Данлеп. Это дело твое. Час назад я разговаривал с инспектором пожарной охраны. Он будет на месте завтра утром. Будь здоров! И не пропускай своих бесед.

Последним из тех, кого Мудроу призвал на помощь, был Джордж Ривера, явившийся десятью минутами позже, — невысокий широкогрудый человек с темными блестящими волосами. Он смущенно, кивком поздоровался с собравшимися. Как обычно, в присутствии граждан американского происхождения Ривера чувствовал себя не в своей тарелке.

— Джордж, — разреши представить тебе моих друзей, — сказал Мудроу и продолжал после соответствующих рукопожатий и приветственных улыбок, обращаясь ко всем присутствующим:

— Мы разговаривали вчера с Джорджем Риверой, и он согласился быть нашим посредником. Я выбрал именно его потому, что Джордж постоянно делает что-то на благо живущих в «Джексон Армз». Это значит, он активный человек, в противоположность большинству квартиросъемщиков, которые только и умеют, что трепать языком. Знаю, прошло слишком мало времени после пожара и, наверное, надо подождать, пока люди оправятся от всего этого. Но на самом деле у нас нет времени. Не хочу сказать, что я знаю всю подоплеку событий. Не знаю! Но уверен — все, что там происходит, не случайность. Кое у кого есть долгосрочный план, и этот кое-кто ведет себя агрессивно. Если мы подождем еще несколько дней, то инспектор засунет куда-нибудь свой отчет, и все улики с места пожара исчезнут. Что же касается уведомлений о выселении, они вновь появились на прошлой неделе. Скоро состоится по этому поводу суд, а мы все еще сморкаемся в свои носовые платочки. Может быть, это звучит слишком резко, но происходящее того требует.

Подошла очередь Бетти подтвердить или опровергнуть слова Мудроу. Она кивнула в знак согласия.

— Я вижу свою роль в том, чтобы попытаться остановить губительные процессы, происходящие в доме. Петицию от жильцов о сохранении недвижимости, как только она будет составлена, мы передадим в суд, рассматривающий споры между жильцами и домовладельцами. Судья прикажет проинспектировать состояние дома, и, когда доклад будет сделан, администрации придется провести все необходимые ремонтные работы во исполнение решения суда. Это будет началом наших действий. Надеюсь, мистер Ривера…

— Джордж, — уточнил тот, произнося свое имя на латино-американский манер. — Пожалуйста, продолжайте.