Джессике, которая варит зелья и является специалистом по Джилии.

Пролог

Обход лабиринта

 На северо-западе города в церкви, раскрашенной черными и белыми полосами, монах в черно-белой рясе ждал своей очереди, чтобы ступить на странный участок пола с узором в виде лабиринта из полос черного и белого мрамора, неровно заключенных  в круг. Монахи подходили к этому лабиринту и двигались по нему, оставляя следы на полу. Они шли молча. С хоров доносились голоса других монахов, тихо поющих грегорианские хоралы. Утро только началось, и в церкви никого не было, кроме монахов, которые, бесшумно идя друг за другом, образовывали в кругу узор.

 От внешнего круга до его центра было одиннадцать оборотов, но все они так петляли, что чем ближе монахи подходили к своей цели, тем дальше, казалось, они удалялись. Тем не менее, почти каждую минуту один или два монаха достигали центра, где на несколько минут опускались на колени в проникновенной молитве, прежде чем вернуться на тропу, которая снова выводила их за пределы круга назад, к миру.

 Брат Сульен вошел в лабиринт последним. Это было его привычкой и его правом как старшего монаха. Сегодня, обходя лабиринт, Сульен как никогда был погружен в свои мысли, и к тому времени, когда он дошел до центра, он оказался единственным кто остался в церкви. Другие монахи ушли по делам: кто-то пошел кормить рыбу в монастырском пруду, кто-то ─ собирать морковь, а кто-то – ухаживать за виноградными лозами. Даже члены хора разошлись, и брат Сульен остался один в прохладном помещении церкви, освещенной сиянием утренней зари.

  Он неподвижно сидел на коленях в центре круга, обрамленном шестью меньшими кругами, как сердцевина цветка – лепестками. Его фигура, скрытая монастырской рясой, застыла в самом центре лабиринта. Ранний посетитель церкви Святой Марии из виноградника сразу же увидел бы Сульена, тихо сидящего на коленях, с лицом, закрытым капюшоном.

 После долгих раздумий монах встал с колен, сказал «Аминь» и постепенно начал возвращаться к своей обычной жизни. Так начинался каждый день Сульена, но в этот день, что-то было по-другому. В конце ритуала он, как всегда, перетянул через круг потертый ковер, но вместо того чтобы вернуться через Большой монастырь к своей работе в Фармации, сел на скамью, размышляя о будущем.

 Он думал об угрозе, нависшей над городом Джилией, и о назревающих трудностях. Влиятельное семейство ди Кимичи, на богатстве которого держался весь город, было занято подготовкой к важным событиям. Герцог объявил о предстоящем бракосочетании сразу нескольких молодых членов семьи, в том числе троих своих сыновей, каждый из которых брал в жены кузину. И никто не сомневался в том, что отнюдь не любовь была главной причиной заключения этих браков.

 Все знали, что герцог организовал сеть шпионов, контролирующих весь город. Во главе этой сети стоял жестокий человек, агент герцога, известный всем как l’Anguilla – Угорь, прозванный так из-за своей способности выпутываться из любого трудного положения. Целью шпионов и здесь, и в других городах было разнюхать все, что возможно, о неком Братстве, или Ордене, образованных мужчин и женщин, которых одни называли учеными. А другие – волшебниками. Брат Сульен ерзал на жесткой деревянной скамье, думая об этом Ордене, членом которого он являлся.

Ди Кимичи оказывали ожесточенное противодействие Братству, подозревая, что оно тайно препятствовало осуществлению их планов распространить власть семейства на всю Талию. Герцог Николо также полагал, что это Братство виновно в смерти его младшего сына, князя Фалко, умершего почти год назад. Юный князь, который два года назад упал с лошади и сильно ушибся, покончил с собой (и это было очевидно) во время пребывания в летнем дворце ди Кимичи недалеко от Реморы.

Но, как знали все, герцог считал, что это было убийство. Одни говорили, что повсюду бродит призрак мальчика, а другие – что он вовсе не мертв. Когда герцог Николло вернулся из Реморы с телом сына, все горожане были потрясены тем, как изменилась внешность герцога: он выглядел стариком – волосы на его голове стали белыми, а борода – серебристой.

Похороны князя Фалко были скорбными, но роскошными. Герцог похоронил его в часовне своего palazzo[1] недалеко от центра города, а статую для памятника высекла сама великая Джудитта Миеле.

Но Сульен знал, что следующий заказ Джудитта получит из Белеццы, независимого города-государства в Восточной лагуне. Ходили слухи, что правившая Беллеццой Duchessa[2] – молодая и красивая Арианна Росси, приедет в Джилию на свадебные церемонии семейства ди Кимичи. Несмотря на то, что ее город упорно сопротивлялся всем попыткам ди Кимичи лишить его независимости, сама Арианна была удивительно дружна с третьим сыном герцога, Гаэтано. Он был одним из помолвленных, и Duchessa приняла приглашение ради него.

Сульен был знаком с Белеццой, так как он всего несколько лет назад прибыл из религиозного братства недалеко от города в лагуне, чтобы вступить во владение мужским монастырем при церкви Святой Марии из виноградника. Он видел, какой опасности подвергалась молодая Duchessa. По случаю праздника в Джилию съедется множество приглашенных, в городе станет абсолютно многолюдно, и обеспечить Duchessa необходимую ей охрану будет нелегко. Сульена несколько удивляло, что отец и регент Арианны – сенатор Родольфо, согласился на ее поездку.

Монах подобрал полы рясы и большими шагами направился в Фармацию, как будто приняв решение. Он прошел через спокойный Малый Монастырь, с его рядом часовен, в Большой монастырь и открыл там дверь в первую комнату – собственную лабораторию.

Как всегда, поднимаясь по двум каменным ступеням в свои владения, брат Сульен с облегчением и радостью вдыхал наполненный ароматами воздух. В городе могут происходить перемены, но здесь, в церкви Святой Марии из виноградника, есть то, что никогда не меняется,- лабиринт, всегда приносящий покой, а также духи и лекарства, которые теперь вновь изготавливают тут, в Фармации, под его опекой.

Он прошел через лабораторию, где два подмастерья в рясах послушников склонились над установкой для перегонки. Коротко поприветствовав их, он вошел в свою личную внутреннюю комнату, больше напоминавшую келью, и сел за письменный стол. Он составлял список рецептов всех духов, кремов, лосьонов и лекарств, которые изготовлялись здесь, в церкви при монастыре. Не забыл и о знаменитом ликере церкви Святой Марии из виноградника, и о секрете приготовления лечебного серебра, которое можно пить.