— …Мне было предсказано, что мой одноухий муж погибнет у меня на руках. — Марта наклонилась и поцеловала Зорана в потный горячий лоб. — Я давно подготовилась к этой утрате. Теперь я почти счастлива… Но настоящая беда случится чуть позже. Здесь нет колдунов. Одна я не сумею раздавить всех последышей. Уршады убьют всех на этой планете.

— Не беспокойся, Женщина-гроза! Всех последышей изловили и утопили в спирте. — Сгорая от нетерпения, Снорри подпрыгивал в дверях палаты. — Можешь сама их увидеть! Великий лекарь Ромашка поймал всех…

— Вы должны немедленно кинуть их в огонь! — Женщина-гроза обернулась так резко, что замолчали и отшатнулись все. — Рахмани… передай это тому, кто спас моего мужа. Лучше пока оставайтесь тут. Впрочем, Кеа найдет вас…

Она распорола пояс, выложила на тумбочку три крупных сапфира и умчалась.

— Но ведь… ведь это ее показывали по телевизору, — сдавленно охнула Настя. — Это она… они убили милиционеров.

— Убили?! Не может быть. А что такое «ми-ли-ци-о-не-ры»? — осведомился водомер.

— Это… как вам объяснить? Стражи порядка, понимаете?

— Теперь понятно. Когда Поликрит проснется, мы пойдем к губернатору, и там все разъяснится, — постановил Рахмани. — Мы расскажем, кто мы такие, и вместе примем верное решение. Марта Ивачич никого не убивает из прихоти… Толик, ты покажешь нам дорогу?

— Вас арестуют. — Толик смотрел без тени иронии. — Слушайте, если ваша Марта грохнула мента, тем более при исполнении, — это беда…

— Ага, вы, в лучшем случае, — огребете по почкам и окажетесь в кутузке, а его, — сестра Лена мотнула головой в сторону храпящего гиганта, — его сразу пристрелят. А потом скажут, что никого не было.

— Как это «не было»?! — опешил Ловец.

— Сдается мне, дом, я догадался, в чем тут корень зла! — ахнул водомер. — Наверное, ваш губернатор — игрушка в руках иноземных врагов.

— Игрушка? — удивились лекари.

— Вы можете нас не бояться, — доверительно продолжал водомер. — Вы спасли лучшего друга дома Саади, мы вас не выдадим стражникам.

— Стражникам? — открыл рот Анатолий.

— Сдается мне, что подлые бритты захватили ваш чудесный город, — заговорщицки подмигнул Снорри. — Повсюду их латинские письмена, повсюду развешаны флаги с их противными голыми женщинами… Мы понимаем, что каждое слово может стоить вам жизни, мы не требуем от вас отваги…

— А ведь он в чем-то прав, — рассмеялась Настя. — Сначала «Форд» построили, затем — «Ниссан», теперь — китайский город затевают. Обложили, проклятые…

Снорри жалобно оглядывался, не понимая, отчего русские смеются.

— Английские слова давно всех достали, — объяснил наконец Толик. — Но губернатор тут ни при чем. Жизнь такая. Сволочная.

— Скажи мне, о… — Рахмани запнулся. Он робел теперь называть эту тоненькую девочку по имени. — Скажи мне, о, Елена, что вы делаете, когда ваши Камни пути умирают?

— Умирают? — Земляне снова непонимающе переглянулись. — Поставите новый аккумулятор и ройте каналы, сколько хотите.

— О, Елена, это слишком дорогой подарок. — Рахмани вежливо протянул Камень обратно.

— И вовсе не дорогой, — отмахнулась девушка. — Это устаревшая модель. Видишь, какой экран хилый? Ну, ничего страшного. Денег на счет подкинешь, и оживет как миленький. Смотри, вот здесь номер в кармашке записан…

— Покажите-ка ваши деньги, — очнулся вдруг Ромашка.

Рахмани послушно развязал кошель и высыпал на стол серебро.

Воцарилось молчание. Лекарь и сестры переглянулись с ошарашенным видом.

— Кто это?.. Кто это такой на вашей монете? — Настя нерешительно потрогала влажный металл. — И что здесь написано?

— Здесь написано… что это пресветлый монарх Ютландии и фьордов, Георг Второй, покоритель Вечной Тьмы.

— Неплохо, — кашлянул Ромашка. — Нет, уважаемый Рахмани, у нас эти деньги не подойдут. Мы вам дадим немного рублей, да много у нас и нет… Вот, теперь вы сможете оживить телефон.

Девушка рассмеялась, глядя как Ловец Тьмы сосредоточенно трет между пальцами бумажные купюры.

— Нет, это мы вам должны деньги за спасение нашего друга. Вы спасли не просто племянника герцога, он настоящий герой своей страны…

— Это исключено, — жестко заявил Ромашка. — Ни денег, ни ценностей мы не возьмем! И камешки ваши не забудьте.

Он накинул на белый халат пиджак и ушел курить на крыльцо. В щель хлынул поток серого света и рев просыпающегося города.

— Берите, берите, не стесняйтесь. Эти копейки даже не вздумайте отдавать! — затараторила Лена. — Иначе мы обидимся. Эти двести рублей вам надо положить на счет, Настеньке к метро по пути, она пойдет с вами и покажет, как это делается. В ближайшем пункте оплаты закинете на счет Мегафона…

— Вас не примет ни один городской чиновник, — угрюмо подтвердил Аркадий. — Страшно далеки они от народа, знаете ли… Вот вам живой пример — Толик. Он прошел всех чиновников, снизу доверху, и что? Только наслушался оскорблений.

— Ему и угрожали, кстати, — добавила Лена.

— Толику можно верить, — сочувственно кивнула Настя. — Он у нас, бедняга, так пострадал, пока по своим турнирам рыцарским мотался…

— Как пострадал? — наклонился к девушке Рахмани.

— Как, как… Квартиры лишился, вот как. И никто помочь не может. Обдурили их с покупкой, и деньги пропали, и квартира, — понизила голос медсестра. — Что, не понимаете? Дом у него отняли, квартиру. Все всё знают, а сделать ничего не могут. Эти аферисты, они нагрели человек сто… И судиться там не с кем, они и на суд не являются. Толик вон второй год как жену бывшую, с дитем, отправил в область, к бабке, а сам ночует прямо здесь. Только ведь второй раз не накопишь, сейчас цены другие…

— Да к чему вся эта болтовня, — скривился Аркадий. — Все равно ему никто помочь не может…

— Постойте! Вы упомянули, что обидчики, отнявшие дом, известны? — удивленно перебил Саади.

— Еще бы! Только концов не найти. Они собрали бабки, этажей пять подняли и бросили. Теперь стройка под арестом, непонятно кому принадлежит, цены выросли в шесть раз, достраивать некому. Зато там… — Аркадий многозначительно показал пальцем в потолок, — там хорошо нагрелись. Потому никто не арестован.

Рахмани послушал, хорошо ли спит Зоран. Затем внимательно поглядел в глаза Снорри. В ответ Два Мизинца сделал своими прославленными пальчиками сложное движение, которое на тайном языке ютландских воров означало — ставка принята.

— Сколько времени будет спать мой друг?

— Наркоз еще будет длиться часа четыре. Но вы не беспокойтесь, — засуетилась Настя, — у Толика — золотые руки. Он все вычистил и зашил идеально. Да и мы не уйдем, вас не бросим. Правда, Аркадий?

— Да какая уж тут пересменка, — отмахнулся Аркадий. — Надо придумать, как… коня вашего спрятать. Пожалуй, этот вход мы запрем. Леночка, напиши табличку, что авария водопровода, пусть идут через терапию.

— Я пока не представляю, сколько длятся на вашей тверди четыре часа, но с удовольствием проведу это время в приятной беседе, — заявил Рахмани. — Теперь я хочу услышать все медленно и по порядку. Я должен успеть перевести для моего уважаемого друга. Он… э-э-э… большой специалист в вопросах права. Итак, кто отобрал у лекаря Ромашки дом?

Огромный драккар с разгневанной богиней на носу несся на нас, и Одноглазый Нгао не мог ничего поделать. Он мог только бессильно рычать и стрелять по тем молодцам из его команды, кто пытался спастись вплавь.

Вплавь спасались немногие. Следует отдать должное знаменитому пирату — он дал залп из пушек. И даже нанес бронзовому чудовищу некоторый урон. Несколько шипов на носу драккара погнулись.

Одноглазый в последнем порыве ярости выхватил саблю и замахнулся. Как будто кто-то собирался вести с ним поединок. Я видела его кривые ноги снизу, из-под лодки, он в ярости колотил по палубе каблуками. Я могла бы вылезти, но бежать было некуда. Рядом с моим убежищем столпились преданные подручные Нгао, они собрались дать последний бой.