Опустив взгляд, Мара застыла от ужаса. В легких вдруг закончился воздух.

Мистер Мясник убрал руки за спину.

— Теперь вы видите, миледи, что я могу обратиться к вам с просьбой. Не думаю, что вы сочтете ее невыполнимой.

Мара негнущимися пальцами вынула из коробки маленькую разноцветную шапочку, которую она собственными руками связала Томасу. Утром миссис Басби надела ее на мальчика.

— Где Томас? — От невыносимого ужаса у нее закружилась голова. Мара медленно подняла взгляд на Мясника. — Что вы сделали с моим сыном?

— Успокойтесь.

— Что вам нужно? — закричала она.

— Небольшая услуга. Один маленький листочек бумаги. В обмен на жизнь вашего сына.

Поездка в Карлтон-Хаус прошла как во сне.

«Пожалуйста, я сделаю все, что угодно, только верните мне моего сына!»

Мара выскочила из дома в такой спешке, что забыла надеть шляпу, только успела схватить ридикюль. Дрожащими пальцами она сунула туда обрывок бумаги, на котором Мясник записал адрес в Севен-Дайалс, куда она должна будет потом отправиться.

Она ехала в наемном кебе. Для виконтессы это необычный способ передвижения, но сегодня она отправила Томаса в собственном экипаже.

В ушах похоронным звоном звучали инструкции Дрезденского Мясника. «Поедете в Карлтон-Хаус, зайдете в главную библиотеку. Вот этим ключом откроете кабинет регента. Он же подходит к ящику письменного стола».

Если бы Джордан не рассказал ей об истинном смысле своей работы и о том, что происходит в темных углах Карлтон-Хауса, у Мары не хватило бы сил держаться. Но сегодня утром, прося у нее прощения, он кратко описал положение, и Мара поняла, что от нее требуют того же, что и от герцога Холифилда.

Должно быть, у герцога ничего не вышло. После встречи с Дрезденским Мясником Мара не сомневалась, что бедный незадачливый Альберт погиб, но погиб не раньше, чем предложил ее в качестве более удачной альтернативы.

Часть ее существа стремилась побежать к Джордану, упасть в его объятия, умоляя спасти Томаса. Но Мара не смела. Мясник распорядился очень определенно. «Нигде не останавливайтесь. Ни с кем не разговаривайте. Не пытайтесь обратиться к властям. Если вы совершите любое из этих действий или как-то иначе нарушите мои указания, за вашу глупость будет расплачиваться ваш ребенок.

Если вы замешкаетесь и я не получу список до полуночи, первой умрет старая няня».

«Миссис Басби! Боже, помоги мне, несчастной!»

Подъехав к Карлтон-Хаусу, Мара вышла из кеба, трясущимися руками расплатилась с извозчиком и устремилась к личному входу, которым она обычно пользовалась, когда бывала у принца.

Гвардейцы в красивой форме, отлично вооруженные и обученные, приветствовали леди Пирсон не только почтительными улыбками, но и озабоченными взглядами — каждому было видно, что дама очень расстроена. Только немыслимым усилием воли Мара заставила себя не закричать и не позвать на помощь, а изобразить вымученную улыбку. Ворота перед ней распахнулись без всяких препятствий.

Кивком поблагодарив служителей, Мара вздохнула с облегчением, когда ей сообщили, что принца нет дома.

— Тогда я его подожду. Мне… мне надо с ним поговорить, — дрожащим голосом произнесла она. — Он всегда так добр ко мне.

Подлинные слезы в ее глазах послужили столь мощным оружием, что ни один мужчина не смог ему сопротивляться.

— Разумеется, леди Пирсон. Сюда, пожалуйста, направо. Я провожу вас, — произнес капитан гвардейцев с обычной офицерской любезностью.

Мара, как в трансе, отправилась следом за ним.

— Вам, очевидно, надо присесть, — добавил он, предлагая ей руку. Похоже, он боялся, что она сейчас упадет в обморок.

Неужели она так плохо выглядит?

— Чем еще могу вам служить? — обеспокоенно спросил он.

— Спасибо. Мне ничего не нужно. Все в порядке. Дело в… моем сыне. Проблемы с родственниками мужа. Ничего нового. Просто мне нужен совет от крестного отца мальчика. Мне бы посидеть в спокойном уголке и подождать, пока он вернется.

— Ну разумеется.

— Не возражаете, если я подожду в библиотеке? — собравшись с духом, спросила Мара, хотя все в ней кричало, что за этот поступок она будет гореть в аду. — Почитаю что-нибудь, пока буду ждать.

— Конечно, миледи. — И нарядный гвардеец повел ее по мраморному коридору.

В сверкающем вестибюле перед библиотекой Мару заметил один из дворецких Джорджа, тут же обратил внимание на ее необычную бледность и заботливо обратился к ней:

— Леди Пирсон, вы хорошо себя чувствуете?

— Да-да, все в порядке, — выдавила Мара.

— Леди Пирсон немного огорчена. Она приехала повидаться с его королевским высочеством.

— О, боюсь, регент сегодня занят. Открытие новой школы возле Виндзора. Но он скоро вернется, миледи.

— Леди Пирсон желает подождать в библиотеке, — сообщил капитан.

— Конечно. Подать вам чаю, миледи? Мы как раз получили партию великолепного улунга.

— Да, пожалуйста. Вы очень добры, — сдавленным голосом проговорила Мара. «Только бы он поскорее убрался!» Она явилась сюда, чтобы предать их всех, а эти добрые люди так носятся с нею! Ужасно. Мара не могла этого вынести.

— Думаю, ее светлость желает побыть в одиночестве, — многозначительно заметил капитан, когда они с дворецким собрались уходить.

— Понимаю. Я подам чай для леди Пирсон, а потом лично прослежу, чтобы ее никто не беспокоил.

— Благодарю вас обоих, — вымученно улыбнулась Мара.

— Не стоит благодарности, миледи. — Капитан открыл перед ней дверь библиотеки и проводил к большому кожаному креслу.

Мара с облегчением опустилась на мягкое сиденье.

— Вот, пожалуйста. На всякий случай, — пробормотал капитан и с понимающей улыбкой достал свой чистый, отглаженный платок.

На глазах Мары снова показались слезы, она промокнула их сложенным платком.

Она не желала думать, что произойдет с ним и с добросердечным дворецким, когда ее предательство обнаружат. Никто из них не мог ее ни в чем заподозрить. Все привыкли, что леди Пирсон часто бывает в Карлтон-Хаусе.

— Прикройте, пожалуйста, дверь, — попросила она капитана. — Не хочется, чтобы все видели, в каком я сегодня состоянии.

— Разумеется. — Капитан поклонился и, выходя из библиотеки, аккуратно закрыл за собой дверь.

Она предает свою страну.

Мара прикрыла глаза, стараясь унять нервную дрожь. Следовало спешить, времени осталось мало. Скоро вернется Георг, а через несколько минут дворецкий принесет чай.

Мара достала из ридикюля ключ, который вручил ей Дрезденский Мясник. Сжимая его в кулачке, она посмотрела на запертую дверь личного кабинета регента и проглотила комок в горле. Это ради Томаса, сказала Мара себе. Ради сына она готова на все, абсолютно на все.

Если требуется предать всех, кто ей дорог: возлюбленного, своего августейшего друга, народ своей страны, — значит, так тому и быть. Даже если ее за это повесят, что скорее всего и случится.

Джордана самого могут послать арестовывать ее. И он, вероятно, не будет возражать, когда узнает, что Мара по своей воле помогала его врагам. Но сейчас имеет значение только жизнь ее сына.

Мара оглянулась на дверь библиотеки. Дворецкий еще не должен вернуться. Прошла всего пара минут, просто каждая из них тянулась как целый месяц.

«В письменном столе регента вы найдете официальный список имен. Этих людей Корона предназначает для выполнения особых заданий».

Мара поднялась с кресла и с бьющимся сердцем прошла к небольшой двери в дальнем углу комнаты.

Пальцы дрожали так, что она не сразу сумела вставить ключ, но потом замок щелкнул и дверь открылась.

Воровато оглянувшись, Мара проскользнула в личный кабинет регента и захлопнула за собой дверь, на случай если дворецкий вернется раньше времени. Казалось, сердце стучит прямо в горле. Мара огляделась. Стол регента был похож на него самого: нарядный, слишком большой для скромных размеров комнаты, с обилием позолоченных деталей.