Литмир - Электронная Библиотека

Дух Земли, если это был он, конечно же, сделал всё как надо, куда там мегатоннам ядерных зарядов. Тектоническое оружие, вот что это было. На месте долины начало наливаться соком будущее озеро. Пока ещё, судя по людям, которые суетились внизу, неглубокое, в средней её части — примерно человеку по пояс. Но народец здешний почему-то норовит забраться на кочки и никаких действий по спасению барахла не предпринимает. И не бегут никуда, хотя это, казалось бы, первое дело. На поверхности плавают бревна, доски, ящики и всякий мусор. Горы трупов пока не видать, мы ж не звери какие-то. Плотины ГЭС тоже нет, одни обломки торчат из-под бурунов, горное озеро сильно обмелело и перетекло в долину почти всё. Где, как говорится, убыло, то в другом месте прибыло. Заводские корпуса потихоньку затапливает, а оттуда тащат всё, что плохо привинчено. Издалека видно, что там какие-то надсмотрщики суетятся. Но ничего, пусть побегают, здесь им уже не работать, а выход из долины один.

Я себе разрушение химических заводов представлял несколько иначе. Думал, возьму, как порядочный, на инопланетном складе гиперболоид, и, подобно инженеру Гарину, проведу разящим лучом по цехам. А они будут красиво взрываться в ночи, разноцветные сполохи, все дела. Не сложилось.

Мы с Ичилом расположились немного вдали от мирской суеты, на газовой плите приготовили себе перекусить. Надо дождаться результатов, чтоб два раза сюда не летать. Водичка в будущем Онежском озере потихоньку прибывает, народ, очнувшись от векового гнёта, начал проявлять самостоятельность. А именно, потянулся к выходу из ущелья. Это-то мне и надо было. Узнать, когда они полезут из ущелья, чтобы их там всех достойно встретить. Я позвонил Тыгыну, рассказал, что мы тут учудили, и пообещал, что дней через десять народ начнёт появляться. Надо всех встретить, рассортировать и принять меры к недопущению.

— Да, — ответил мне Тойон, — я помню наши разговоры. Я уже брёвна приготовил, скоро подвезут. Ты что там еще обещал?

— Я что обещал, то и привезу, — ответил я ему, — с меня не заржавеет.

— Ну давай, жду.

— Имей в виду, — добавил я, — они оттуда голодные придут, надо бы подкормить, чтобы не перемерли раньше времени. А то судить некого будет. Вообще-то я сейчас подъеду, поговорим ещё.

Следом я позвонил Сайнаре и, на всякий случай, признался в любви. Женщины, они ушами любят, так что надо время от времени им что-нибудь такое говорить, витиеватое и с грязными намёками. Иначе, как показывает практика, им это будут говорить другие. А там и до греха недалеко.

Для ускорения процесса перемещения, мы выкинули за борт все мешки с трухой, хуже от этого долине не будет. Тут, по любому, ещё лет двести купаться нельзя будет. Смеркалось, надо поспешать на склады. Тыгыну привезти колючей проволоки, гвозди и еще кой-какие мелочи. Мы обернулись как раз к утру, выгрузили барахло и отвалились спать. Насыщенный день был, ничего не скажешь.

А с утра, тут, кто не помнит, традиция такая, праздник, бли-и-и-н. Снова праздник, вот так вот в чистом поле, ну, в смысле, в полупустыне, и ведь не лень людям гнать сюда стада баранов, мешки с крупой, дрова и казаны. Буза, похоже, сама материализуется, из межпространственного вакуума. Единственное доброе дело я успел сделать за это время, так втолковать Тыгыну, что делать с будущими пленниками. Три дня втолковывал, пока праздник длился. На меня некоторые стали косо посматривать, когда я по пятому разу повторял.

Мастеров разогнать по дальним аулам. Они там маленько одичают, улетучится из них привнесённое, останутся чистые знания. Смогут восстановить хоть что-нибудь, значит пусть так и будет. Не смогут, или не захотят, или не будет спроса на их продукцию — значит всё это пустое. Значит, Харкадару это не нужно. Отдельно выделить тех, кто делал порох. И под собственный присмотр. Чтоб не баловались запретным знанием. А лучше — сразу под нож. Нечего тут гуманизмом страдать, производство оружия — это монополия правителя, а не артели «Умелые руки». Найдётся Гольденберг — отдай его мне.

За три дня первая партия пленных уже вкопала столбы по периметру будущего пересыльного лагеря, и под моим чутким руководством натянула колючую проволоку. В торжественной обстановке я на ворота прибил собственноручно намалёванную вывеску: «НКВД СССР. Главное Управление Лагерей. Опытно-экспериментальный Лагерь N 38». Отошел в сторону, полюбовался и остался доволен. Посеяв ростки цивилизации в этих негостеприимных местах, я счёл свою прогрессорскую миссию в Харкадаре выполненной, и теперь, с чистой совестью, могу паковать чемоданы. И даже ниразу не сомневаюсь, что дырка в дом у меня уже в кармане. Осталось только добраться до базы «Место встречи», и разобраться с последними непонятками.

Но тут, между делом Тыгын сообщил мне, что у него кончаются наличные, чтобы выплачивать премии ловцам жёлтоповязочников, и вообще, скоро все мало-мальски крепкие парни будут щеголять с орденами Меч Возмездия. Из-за этого земли на восточном берегу большой реки практически очищены от мятежников. Те боотуры, которые прощелкали клювом начало кампании, теперь делают набеги на земли Рода Чёрного Медведя и волокут коммунаров оттуда. Но это дело рисковое, там уже поняли в чём соль и сопротивляются, как могут. Но наших доблестных кандидатов в герои это только раззадоривает.

Намёк на золото я понял, можно будет подкинуть старику пару тонн.

— Кстати, — решил уточнить я, — а монеты вообще откуда берутся?

— Монетный двор есть, в Алтан Сарае. Оттуда всё и идёт.

— Хорошо. Мы решим этот вопрос. Подожди только недельку.

— А почему ты моим бойцам не даёшь свои аптоматы? — вдруг спросил Тыгын.

— Патмучта. Не, я могу дать, конечно, но они же не умеют ими пользоваться.

— Так научи!

— Не научу. Не потому что не хочу, а потому что твои бойцы не понимают и не хотят понимать, что новое оружие — это новая тактика. Что надо с коня слезть, хотя бы для начала, чтобы правильно пользоваться автоматом. Поэтому я и взяли молодых пацанов, специально из города, чтобы у них в голове не прижились понятие о доблести. Ваши, я имею в виду, понятия.

— Но ты всё равно дай. Я сам прослежу, чтобы правильно применяли. Талгат же всё равно пока с нами будет. Он и покажет.

— Хорошо, — скрепя сердце я согласился.

Упёртый старик. Ладно, пусть наступит на грабли, тут хоть кол на голове теши. Я вызвал гринго и отобрал у них ППС. Передал Тыгыну, вместе с патронами. Их всё равно осталось с гулькин хрен. Пусть порадуется.

Прежде чем смазывать пятки салом, надо бы проверить, что там в моей деревеньке у Пяти Пальцев делается. Ну не могу я дела на полпути бросать, от этого образуется пузырь незавершенных деяний, а от этого, как известно, карма начинает портиться, проявляются разные неврозы, а там и до импотенции недалеко. Беречь себя надо. Так что кое-что надо сделать и, доев бешбармак, мы с Ичилом забрали Дайану, гринго и отправились на своем драндулете в сторону Пяти Пальцев, с таким расчетом, чтобы прибыть туда в сумерках, не пугать народ летательным аппаратом.

Для контроля я еще раз пролетел над долиной и убедился в правильности выбранного пути. Народ потихоньку тащил на себе в сторону выхода разный бытовой скарб, вода уже перестала бурлить, и, помимо деревянного барахла, на поверхности водоёма стали появляться радужные разводы. Надеюсь, что мы окончательно утопили производственную базу повстанцев. Жалко мне только ликероводочный завод, нигде я такой качественной водки не пил, как здесь. До слёз жалко. Помаленьку мы добрались до Пяти Пальцев, именно так, как и собирались. Не раньше и не позже. Тихонько прокрались, в камнях припрятали нашу тачку и пошли к своему дому. Пока я отсутствовал, в ауле наметились кое-какие изменения, видные невооруженным взглядом. Но я решил оставить разборки на утро, что тут в полутьме разберёшь.

В моём уютненьком домике — жаль без кондиционера, уже вполне легально старик Улбахай живёт. И это правильно. Чтоб все знали, кто в ауле хозяин. Я немедля пресёк попытку организовать торжества по случаю своего приезда. Я этими праздниками, тоями, ысыахами сыт по горло. Спать, чёрт возьми, я в двух шагах от своего счастья, а тут такие тормоза.

33
{"b":"190311","o":1}