– А та, что консервную банку расплющила? – кивнул в ту сторону, откуда они пришли, Брейгель. – Тоже флуктуация?

– По всей видимости.

– И что нам теперь делать? – спросил Камохин.

– Проявлять максимальную осторожность, – глубокомысленно изрек Орсон.

Камохин посмотрел на Осипова.

– Ну, в общем, Крис прав, – кивнул ученый.

Ничего другого ему просто в голову не приходило.

– Хорошо, – сказал Камохин.

Осипову совершенно не понравилось, как прозвучал его голос – ровно и умиротворенно, как будто стрелок разговаривал с душевнобольными, совершенно не контролирующими себя и в любую секунду, по малейшему поводу и вовсе без такового, готовыми сорваться в буйство.

– Я буду очень, очень осторожен.

Камохин быстро глянул на Брейгеля, сделал ему какой-то знак рукой и повесил шемаг на плечо. Вытащив из-за пояса фонарь, он посветил сначала на пришпиленную дротиком к стене шоколадку, затем – на противоположную стену. Провел световую линию от одной стены к другой. Все было как и прежде. Ничего не изменилось. Квестер сдернул шемаг с плеча, взмахнул им перед собой и сделал шаг вперед.

– Игорь…

– Док-Вик! – не оборачиваясь, стрелок поднял руку с зажатым в ней платком. – Мы не можем оставаться на месте!

– Можно попытаться свести риск к минимуму, – уверенно заявил Орсон.

– Как?

– Пока не знаю.

– Вот когда придумаешь, тогда и скажешь.

Камохин снова взмахнул шемагом.

Сделал шаг.

И исчез.

Брейгель схватился за автомат. Рука с фонарем – под ствол. Провел стволом и лучом света из стороны в сторону.

Ничего.

Ничего и никого.

– Док-Вик!

– Я все еще здесь, – с ледяным спокойствием ответил Осипов.

– А Игорь?

– Это пространственно-временная ловушка!

– То есть он все еще здесь?

– Он черт знает где!

– Бамалама!..

Брейгель сорвался с места.

– Ян! – кинулся за ним Осипов.

– Стоять! – вскинув руки над головой, рявкнул Орсон. – Всем оставаться на своих местах!

И, как ни странно, его послушались.

– Бамалама, – едва слышно выдохнул Брейгель.

Вытерев концом шемага лоб и щеки, фламандец кинул бесполезный автомат за спину. Перехватив фонарь правой рукой, он направил его вглубь прохода и принялся водить лучом из стороны в сторону.

– Что ты там ищешь? – устало спросил Орсон.

– Не знаю, – зло огрызнулся Брейгель.

– Ты чего рычишь? – удивился англичанин.

– Не в настроении, – ответил фламандец. – Док-Вик! Ну скажи же что-нибудь!

– Что я должен сказать? – беспомощно развел руками Осипов.

– Ну ты же специалист по этим пространственно-временным закавыкам.

– Я специалист в теории хаоса.

– А это что? – Орсон указал лучом света на то место, где исчез Камохин. – Не хаос, что ли?

– Может быть, и хаос, но не тот.

– Ах вот оно как. Выходит, и хаос бывает разный.

– А что, если нам всем пойти туда? – спросил Брейгель.

– Куда?

– Туда, где Камохин! Тогда мы снова окажемся вместе!

– Если бы все было так просто, то Игорь сам уже вернулся бы назад.

– Логично, – кивнул Орсон.

– Выходит, мы ни вперед, ни назад? И там, и здесь – ловушки?

– Но так не может быть! Должна быть какая-то система передвижения по этому подземелью!

Осипов снял с плеча сумку, кинул ее на пол, присел на корточки и принялся все из нее выгребать. При этом он что-то бормотал себе под нос.

Орсон и Брейгель непонимающе переглянулись. Фламандец пожал плечами. Англичанин глубокомысленно закатил глаза. В смысле – ученый за работой, лучше ему не мешать.

Наконец Осипов нашел то, что ему было нужно. В руке у него лежал дескан. Осипов включил прибор, и сразу же раздалось негромкое попискивание.

– Я так и знал, – глядя на дисплей, тихо произнес Осипов. – Здесь должен быть пакаль.

– Естественно, – Орсон достал пакаль из кармана и помахал им. – Вот он.

Осипов улыбнулся, поднялся на ноги и повернул дескан так, чтобы и остальные увидели дисплей с двумя красными точками.

Двумя, а не одной!

– Bloody hell… – едва слышно произнес Орсон.

– Час от часу не лучше, – сказал, вторя ему, Брейгель.

– Я должен был сразу догадаться. В этом подземелье с пространством и временем и без того творится черт знает что. И на тебе еще – пространственно-временные флуктуации. Это все равно что новая вспышка в эпицентре ядерного взрыва. И если это происходит, значит, должно быть что-то, что детонирует. Источник пространственно-временного возмущения, пусть даже очень слабого. Но в какой-то момент он резонирует с одним из пространственно-временных потоков, и в результате получается то, что мы приняли за ловушки.

– Это нас Док сбил нас с толку! – указал фонарем на Орсона Брейгель. – Он все твердил про ловушки.

– Ну, правильно, – опустил голову англичанин. – Давайте теперь во всем меня винить.

– Никто никого не собирается обвинять. Мы все оказались не готовы к тому, что случилось.

– Не нужно было вообще в этот колодец лезть, – все-таки проворчал Брейгель.

Осипов предпочел сделать вид, что не услышал его слов.

– А как же этот пакаль? – снова помахал пластинкой с изображением паука Орсон. – С ним почему не случалось этих… как ты их называешь?.. Детонаций?..

– Трудно так сразу ответить. – Осипов забрал пакаль у биолога. – Как нам известно, свойства и степень активности пакалей неравнозначны. В этом отлично разбираются «серые», а вот мы пока не очень.

– То есть вообще никак, – уточнил Брейгель.

– Однако с помощью этого пакаля и камня Ики наемникам удалось открыть вход в подземелье, – напомнил Орсон.

– При этом они еще использовали кучу перьев, ящик стеклянных шариков, несколько литров крови, тряпичные куклы, веревки с узелками и череп с пулей внутри, – добавил Брейгель.

– Собственно, не исключен и другой вариант. – Осипов положил дескан на пакаль, и тотчас весь дисплей залило равномерное, чуть красноватое свечение. – Вполне возможно, что наш пакаль тоже взаимодействовал с пространственно-временным хаосом, в котором мы оказались. Но поскольку все мы находились в зоне его действия, мы просто не замечали, как перемещались из одного измерения в другое.

– Так, значит, мы тоже сейчас можем находиться черт знает где?

Осипов извиняющеся улыбнулся и пожал плечами.

– А Камохин? Где нам его искать?

– Я думаю, нужно попытаться нейтрализовать действие другого пакаля. Не уверен, но, может быть, это сработает.

Осипов убрал пакаль в карман, и на дисплее дескана вновь появились две красные точки. Одна возле небольшого треугольника, обозначающего местонахождение прибора, другая – чуть в стороне от первой. Осипов сориентировал прибор по второй точке и медленно двинулся вперед.

– Вик, – окликнул его Орсон. – Ты, часом, не увлекся?

– Точно, Док-Вик, что мы будем делать, если и ты исчезнешь?

– Надеюсь, что нет! – Осипов постучал пальцем по спрятанному в карман пакалю.

– Может, и камень возьмешь? – предложил Орсон.

Осипов сделал отрицательный жест рукой.

– Как знаешь, – пожал плечами англичанин.

И на всякий случай покрепче зажал черный камень в кулаке.

Осипов вовсе не был уверен в том, что пакаль защитит его от этой идиотской пространственно-временной флуктуации. Если это вообще была она, а не что-то совсем иное. Собственно, вся его гипотеза базировалась на предположениях и догадках. Чтобы сцементировать их, у него не было ни единого факта. Наука так не делается. Если бы он рискнул сделать подобный доклад на кафедре Принстонского университета, где работал до Центра Изучения Катастроф, его бы там подняли на смех. А потом, скорее всего, поперли бы с работы. И правильно – фантазерам не место в научной среде. То есть воображение – оно, конечно, требуется. Но ценятся в первую очередь факты. А какие факты имелись у него? Странные картины на стенах, жестянка из-под супа, летающая от стены к стене, и шоколадный батончик, пришпиленный к стене дротиком, вылетевшим из ниоткуда. Осипов посветил фонариком туда, где к стене прилип шоколадный батончик. Он был на месте. Никуда не делся.