— Внутри дома, — смогла произнести она.

— Что-то внутри Ремембер-Хаус, дорогая?

— Тобиас Найт, — с трудом выговорила Фоби.

Скотт Ковей настоял, чтобы Элейн, Адам с Менли и Генри зашли к нему на стакан вина.

— Я не задержу вас, но мне хочется иметь возможность выразить вам свою благодарность.

Адам взглянул на Менли и она кивнула.

— Не надолго, — согласился он.

Генри отклонил приглашение зайти к Ковею даже на несколько минут.

— Джен была с Фоби целый день, — объяснил он.

Менли рвалась домой к Ханне, но хотела использовать возможность спросить Элейн о причине, по которой та отменила наем дома миссис Чэмберс. Заскочив к Ковею, она получит такой шанс.

По дороге она обсуждала слушание с Адамом.

— Не хотела бы я быть на месте Фреда Хендина, когда все слушают, как твоя невеста рассказывает о том, что гоняется за другим мужчиной, — заметила Менли, — но он безусловно был за нее, когда давал свидетельские показания.

— Если он не дурак, то бросит ее, — сказал Адам, — но надеюсь, что он не сделает этого. Скотту повезло, что Тина подтвердила его рассказ, но это слушание не помешает снова созвать большое жюри, если появятся какие-то доказательства. Скотту надо быть осторожным.

Скотт открыл бутылку выдержанного бордо.

— Я надеялся, что открою ее по этому поводу, — сказал он.

Когда он разлил вино, то поднял свой бокал.

— Это не празднование, — начал Ковей. — Оно было бы, если с нами была бы Вивиан. Но я хочу выпить за вас, мои друзья, за все, что вы сделали, чтобы помочь мне. Адам, вы больше всех. Менли, я знаю, это вы уговорили Адама помочь мне. Элейн, что я могу сказать, кроме слов благодарности.

Он отпил и потом продолжил:

— А теперь я хочу поделиться с вами своими планами на будущее. Первое, я уезжаю утром и не вернусь. Уверен вы можете меня понять. Я никогда не пройду по здешней улице без того, чтобы на меня не показали пальцем и не посплетничали. Думаю, что и для Карпентеров будет лучше не встречать меня, пусть даже случайно. Поэтому, Элейн, я бы хотел немедленно продать дом.

— Если вы действительно этого хотите, — пробормотала Элейн.

— Я не могу не согласиться с вашим решением, — заметил Адам.

— Адам, я позвоню вам в офис на следующей неделе, и если вы подготовите счет, то пошлю чек, — он улыбнулся. — Сколько бы ни было, вы стоите каждого пенни.

Через несколько минут Адам сказал:

— Скотт, если вы рано уезжаете, вам надо складывать вещи.

Менли и Адам попрощались, но Элейн осталась обсудить детали продажи дома.

Когда они шли по дорожке к машине, Адам удивился, почему он не чувствует больше триумфа. Почему у него такое чувство, будто его обманули?

Нэт Куган сидел в гостиной, потягивая холодное пиво и прокручивая в уме события прошедшего дня.

— Вот что происходит, — рассказывал он Дебби. — Убийцы ускользают с убийствами. Я мог бы провести следующие два дня, подбирая дела, в которых все знают, что муж, сосед или партнер по бизнесу совершил преступление, но для обвинения просто не хватает доказательств.

— Ты будешь продолжать это дело? — спросила Дебби.

Нэт пожал плечами.

— Беда в том, что нет улик.

— В таком случае, давай подумаем о нашей годовщине. Устроим вечеринку?

Нэт забеспокоился.

— Я думал пойти с тобой на праздничный обед вдвоем и, может быть, мы могли бы переночевать в мотеле.

Он подмигнул ей.

— Никому — не скажу мотель? — это была их старая шутка.

Нэт допил пиво.

— Черт возьми, Деб, — сказал он, — есть улика. И она прямо у меня под носом. Я это понимаю. Но не могу найти!

Пока Фред Хендин вез Тину домой после слушания, у него было тошнотворное ощущение, что он не сможет снова высоко держать голову. Он не пропустил, что зрители сравнивали его с этим жиголо, Скоттом Ковеем. Фред понимал, что Ковей был сладкоречивым лгуном, но легче от этого не становилось. Угнетало и то, что Тина так свободно призналась в том, что навязывала себя Ковею всю зиму.

Когда Фред давал свидетельские показания, он делал все, что мог, чтобы выгородить ее, и решение судьи показало, что он не видит связи между интрижкой Тины и Ковея и смертью Вивиан Карпентер.

Фред понимал Тину лучше, чем она сама. Пару раз в коридоре во время перерыва она смотрела на Ковея такими глазами, что даже слепой увидел бы, она по-прежнему сходит по нему с ума.

— Ты очень тихий, Фредди, — сказала Тина, просовывая свою руку под его.

— Похоже на то.

— Я так рада, что все закончено.

— Я тоже.

— Я посмотрю, смогу ли взять отпуск и навестить брата. Я устала от разговоров.

— Я не виню тебя, но Колорадо слишком далеко, чтобы просто уехать отсюда.

— Не так далеко. Около пяти часов от аэропорта Логан.

Она положила голову ему на плечо.

— Фредди, я просто хочу поехать домой и расслабиться. Ты не против?

— Нет.

— Но завтрашний вечер мы проведем вместе. Я даже приготовлю обед.

Фред болезненно сознавал, как ему хочется погладить эти блестящие темные волосы, которые разметались у него на плече. Ты мне очень нравишься, Тина, подумал он. Это не изменится.

— Не утруждай себя готовкой, — сказал он, — но приготовь чего-нибудь выпить. Я буду к шести.

— Что заставило тебя спрашивать Лейн о доме в Истеме? — спросил Адам по дороге от Скотта Ковея.

— Потому что она солгала о причине, по которой поместила нас в Ремембер-Хаус. В том доме не было никаких проблем с водопроводом.

— Но Элейн говорит, что миссис Чэмберс никогда бы не призналась в том, что у нее постоянные неполадки с трубами.

— В таком случае, почему Элейн сдала его кому-то еще?

Адам хмыкнул.

— Думаю, что понимаю. Лейн возможно поняла, что мы могли бы стать хорошими кандидатами на покупку Ремембер-Хаус. Наверняка именно поэтому она поменяла нас. Она всегда знала много способов, как получить выгоду.

— Включая ложь? Адам, ты потрясающий юрист, но иногда я дивлюсь твоей слепоте.

— С годами ты становишься вредной, Мен.

— Нет, я становлюсь честной.

Они въезжали на остров Моррис и дальше по Квайтнесет-Лейн. К вечеру похолодало. Листья акации шумели, некоторые начали опадать.

— Осенью здесь, должно быть, красиво, — заметила Менли.

— Ну, через две недели нам придется решать, хотим ли мы это выяснить сами.

Эми только что кончила кормить Ханну. Девочка радостно подняла ручку, когда Менли склонилась над ней.

— Она перепачкалась, — предупредила Эми, когда Менли стала поднимать дочку из стульчика.

— Мне все равно. Я соскучилась по тебе, — сказала Менли Ханне.

— Я тоже соскучился по ней, — заметил Адам, — но твою блузку можно постирать, а этот костюм нет. Привет, Тутс.

Он послал ей поцелуй, но держался подальше.

Менли предложила:

— Я возьму ее наверх. Спасибо, Эми. Завтра в два часа подойдет? После того как я заброшу кормильца семьи в аэропорт, хочу поработать часа четыре.

Эми кивнула, а когда Менли уже не слышала, спросила:

— Вы говорили с Элейн о фильме, мистер Николс?

— Да. Она уверена, что вернула его мне. Ты точно видела именно мой?

— Вы были в нем. Вы подняли Бобби из бассейна и велели ему бежать к маме. Он позвал «Мамочка, мамочка» и потом миссис Николс разговаривала с ним, спрашивала, в какой сад он ходит.

— Детский садик, — сказал Адам.

Эми заметила блеск слез в его глазах.

— Я так рада, что у вас есть Ханна, — тихо сказала она. — Но ведь это тот фильм, который вы ищете, правда?

— Да. Эми, Элейн не хочется признаваться в ошибках. Может, ты просто возьмешь его для меня в следующий раз, когда будешь у нее? Звучит как мелкое воровство, но он наш, а я не могу настаивать, что он у нее, не вовлекая тебя в неприятности.