Менли потянула лестницу вниз, взобралась по ступенькам, отперла и распахнула дверь, потом вышла. С опаской она попробовала пол. Крепкий. Прошла несколько шагов и взялась за ограду. Ограда была почти по грудь. Тоже безопасно.

Что же увидела Эми, когда подумала, что видит меня, спросила она себя. Дорожка была около десяти квадратных футов и примостилась между массивными каминными трубами. Менли пересекла ее и посмотрела на то место в ста футах, где сидела Эми. Потом обернулась, чтобы осмотреть место за собой.

Привлекла ли взгляд Эми вот эта металлическая полоска? Солнечные зайчики играли на металле, создавая движущиеся тени.

Я все-таки не понимаю, как она могла так ошибиться, подумала Менли, спускаясь по лестнице. Боже, как здесь зябко. Она вздрогнула от усиливающегося холода в узком чулане.

На нижней ступени она замерла, пораженная внезапной мыслью. Может быть, Эми была права?

Когда я представляла Мегитабель, ждущую своего капитана на вдовьей дорожке, было ли представление таким ярким, потому что я сама поднималась сюда, гадала Менли.

Может, я действительно теряю рассудок? Такая возможность привела ее в отчаяние.

Адам оставил машину у «Вейсайд-Инн» и прошел два квартала до офиса Элейн. Через окно он увидел, что она сидит за столом. Ему повезло. Она была одна.

Витрину украшали фотографии домов, выставленных на продажу. Когда Адам повернулся к двери, его привлекла аэрофотосъемка Ремембер-Хаус и он изучил ее. Хорошая фотография, подумал он. На снимке были запечатлены дом, океан, отмель, пляж, скала, рыбачья лодка — все изображено с удивительной четкостью. На карточке, прикрепленной к фото, было написано «Ремембер-Хаус. Продается». Ничего подобного, подумал он.

Когда открылась дверь, Элейн подняла глаза и, отбросив стул, поспешила в приемную.

— Адам! Какой приятный сюрприз! — Она легко поцеловала его.

Он прошел за ней в кабинет и уселся в удобное кресло.

— Эй, чего ты пытаешься добиться, продавая мой дом прямо из-под меня?

Элейн подняла брови.

— Я не знала, что ты его покупаешь.

— Давай назовем это определением «может быть». Я просто еще не говорил тебе. Менли он нравится, но я не хочу торопить ее с принятием окончательного решения. У нас ведь отсрочка до сентября, правда?

— Да, я была уверена, что вы захотите этот дом.

— Тогда зачем эта картина в окне?

Она засмеялась.

— Это приманка. Люди спрашивают, и я говорю, что сделка отсрочена, и уговариваю их выбрать что-нибудь еще.

— Ты всегда была выдумщицей.

— Приходилось. Бедная мама никогда долго не держалась на работе. Она всегда с кем-нибудь ругалась и ее увольняли.

Глаза Адама смягчились.

— Тебе нелегко было расти, Лейн. Мне не хочется говорить тебе слишком много комплиментов, но приходится сказать, что ты всегда потрясающе выглядела в те времена.

Элейн скорчила рожицу.

— Ты просто становишься добреньким.

— Нет, в самом деле, нет, — тихо сказал Адам, — может быть, не такой тупой. Не помню, благодарил ли я тебя за то, какой потрясающей ты была, когда я приезжал сюда в прошлом году.

— После гибели Бобби и разъезда с Менли ты был в очень плохом состоянии. Я была рада, что оказалась рядом.

— Я хочу попросить тебя еще немного помочь.

— Что-то случилось? — быстро спросила она.

— Нет. Просто мне придется ездить в Нью-Йорк чаще, чем я думал. Мне совсем не нравится так часто оставлять Менли одну. Мне кажется, что у нее было больше проявлений посттравматического стресса, чем она говорит. Думаю, что она чувствует, что справится сама, и, может быть, так и будет.

— Если Эми будет оставаться, это поможет?

— Менли этого не хочет. Я подумал, что вечерами, когда меня нет, Эми могла бы оставаться с Ханной, а ты одна или с Джоном могла бы пригласить Менли пообедать. Когда я дома, нам лучше проводить время вдвоем. Мы еще… Ну, вот и все.

— Адам, в чем дело?

— Ни в чем.

Элейн была достаточно умна, чтобы не настаивать. Вместо этого она предложила:

— Дай мне знать, когда снова поедешь в Нью-Йорк.

— Завтра днем.

— Я позвоню попозже, приглашу вас обоих пообедать завтра, потом настою, чтобы Менли пришла одна.

— И я буду настаивать, — улыбнулся Адам. — Это хорошо. Кстати, я завтракал с Ковеем.

— И? — глаза Элейн широко раскрылись.

— Ничего, о чем я могу сейчас говорить. Привилегия пары адвокат — клиент.

— Я всегда оказываюсь ни при чем, — вздохнула она. — О, я вспомнила. Большие новости. Отметь в своем календаре субботу после Дня Благодарения. Мы с Джоном женимся.

— Потрясающе. Когда вы решили?

— Вчера. У нас было барбекью и был Скотт Ковей. Он рассказал Эми о своей мачехе и позже Эми сказала отцу, что она счастлива за нас. Джон позвонил мне ночью. Это Скотт произвел перемену в настроении Эми.

— Ты все время твердишь, что Ковей прекрасный парень, — Адам встал. — Проводи меня.

В приемной он обнял ее за плечи одной рукой.

— Будет Джон беситься, если я буду прибегать к тебе со своими проблемами, когда вы поженитесь?

— Конечно, нет.

У дверей он крепко обнял ее и поцеловал в щеку.

— Раньше это у тебя получалось лучше, — засмеялась она.

Резким движением Элейн повернула к себе его лицо и прижалась губами к его рту.

Адам отступил и покачал головой.

— Это называется долговременной памятью, Лейн.

Завтрак фактически закончился. Несколько случайных посетителей допивали кофе. Менеджер велел Тине сесть за столик в дальнем конце зала и поговорить с детективом. Она принесла кофе для двоих и зажгла сигарету.

— Я пытаюсь бросить, — сказала она Нэту Кугану после первой затяжки, — и только иногда закуриваю.

— Когда волнуетесь? — предположил Нэт.

Глаза Тины сузились.

— Я не волнуюсь, — отрезала она. — С чего бы?

— Вы расскажите мне, — предложил Нэт. — Одну причину я мог бы назвать вам. Это могут быть ваши свидания с недавно женившимся мужчиной, у которого внезапно умерла богатая жена. И если эта смерть окажется убийством, у многих мог бы возникнуть интерес, насколько вы были посвящены в планы безутешного мужа. Конечно, это гипотеза.

— Послушайте, мистер Куган, — сказала Тина, — я встречалась со Скоттом в прошлом году. Он всегда говорил, что в конце лета уедет. Я уверена, что вам известно о летних романах.

— А я слышал о некоторых, которые не заканчиваются с летом.

— Этот закончился. Только когда я увидела его с женой, прямо вот в этой комнате, а после поспрашивала и выяснила, что он виделся с ней прошлым августом, я взбесилась. У меня был парень, который сходил по мне с ума, даже хотел жениться, а я бросила его из-за Скотта.

— И поэтому месяц назад вы встретились со Скоттом в том пабе?

— Как я только что говорила мистеру Николсу…

— Мистеру Николсу?

— Это адвокат Скотта. Он был здесь со Скоттом утром. Я объяснила ему, что это я звонила ему, а не иначе. Он не хотел видеть меня, но я настаивала. Потом, когда я пришла в бар, какой-то человек разговаривал со Скоттом и я смогла понять, что Скотту не хочется, чтобы наша встреча походила на свидание, поэтому ушла.

— Но вы увидели его в другой раз?

— Я звонила ему. Он попросил меня сказать, что я хочу, по телефону. Поэтому я все ему и высказала.

— Высказали?

— Я сказала ему, что хотела бы никогда его не знать, что, если бы он просто оставил меня в покое, я была бы уже замужем за Фредом и все было бы в полном порядке. Фред сходил по мне с ума и у него были деньги.

— Но вы говорили, что все время знали, что Скотт собирается уехать после окончания сезона в театре.

Тина глубоко затянулась и вздохнула.

— Послушайте, мистер Куган, когда такой парень, как Скотт, обхаживает тебя и говорит, что от тебя без ума, начинаешь думать про себя, что может именно тебе удастся зацепить его. Многие девушки поймали ребят, которые клялись, что никогда не женятся.