То есть с несчастным, прямо-таки собачьим выражением лица добавил:

— Но если ты хочешь, я могу остаться с тобой.

На такое имеются лишь два варианта ответа.

Вариант первый:

«Черт, ну конечно, отменяй все к чертовой бабушке. Ты ведь не знал, что я по уши в дерьме, что я пытаюсь расследовать убийство, так что останься со мной. Правда, это весьма эгоистичный, а кроме того, прозрачный намек на то, что я не способна самостоятельно решать собственные проблемы. Которые, если уж на то пошло, частично я сама накликала на свою голову».

Так что я остановилась на варианте номер два:

«Ничего страшного. Ты вот уже целый месяц вкалываешь без выходных. Тебе нужно немного проветриться. Не имею ничего против».

Я не покривила душой в том, что касалось половины сказанного: Патрик действительно заслужил отдых. Однако я искренне оскорбилась по поводу того, что он собрался развлечься, когда моя жизнь висит буквально на волоске.

Я приняла душ, высушила голову, после чего решила вернуться домой и переодеться. Ходить два дня подряд в одном и том же, причем почти без косметики, — это не для меня. Это даже страшнее, чем постоянно жить с мыслью о том, что меня где-то подстерегает убийца. Так, ну или почти так.

В общем, я решила проделать путь длиной в три мили и вернуться домой. По дороге я через каждые тридцать секунд проверяла в зеркало заднего обзора, не преследует ли меня черный седан.

Меня так и подмывало позвонить Лайаму, хотя сейчас было лишь начало десятого. Противная, вредная часть моего существа норовила прервать его посткоитальную негу, потому что где ему сейчас быть, как не в постели со своей бывшей женушкой.

Повод у меня был, причем вполне обоснованный: мне требовалась информация по подозрительной машине. Я почти убедила себя в том, что именно так и поступлю, когда, повернув к моему жилому комплексу, неожиданно заметила машину Лайама. Вернее, Лайама собственной персоной. Он стоял, облокотившись на свою тачку, которую, осмелюсь заметить, поставил на моей личной парковке.

В одной руке он держал видеокассету и газеты, за доставку которых я заплатила из собственного кармана, в другой — стакан колы. По крайней мере, я могу дать ему сто очков вперед по части кофе.

Пока я шла к нему, он окинул меня придирчивым взглядом с головы до ног и криво ухмыльнулся.

— Ну-ну, первый раз вижу такое. Финли Таннер в естественном виде.

«Что еще хорошего ты мне скажешь?» — подумала я и указала на его машину.

— Между прочим, вы нарушили правила парковки нашего жилого комплекса. Хотела бы я посмотреть, в каком виде будете вы сами, когда сюда приедет эвакуатор.

— Бессонная ночь? Или, погодите, нас не интересуют подробности интимной жизни друг друга. Если не ошибаюсь, вы сами так заявили.

Ну и поганец! Это надо же так уметь испортить настроение! Меня раздирали на части два желания. Желание первое — залепить ему пощечину, и желание второе — просто желание. Или же у меня поехала крыша и я сама этого даже не заметила?

Горы, долины, горы, долины. Черт, мне в срочном порядке нужно выпить кофе.

— Что на кассете?

— «Старбакс» в то утро, когда погиб Маркус Эванс.

— Отлично.

Я вставила ключ в замок. Сказать по правде, я была рада, что Лайам приехал сюда. Когда рядом с вами высокий темноволосый, до противности красивый мужик — знаете, в этом есть свои плюсы.

— Кажется, я знаю, какую машину мы ищем.

— Вы что, звонили по горячей линии какому-нибудь экстрасенсу?

Фигушки. Просто когда ты лежал, подставив спину под умелые ручки своей Эшли, и мурлыкал от удовольствия, я трудилась в поте лица.

— Кое-кто из тех, с кем я поговорила, упомянули подозрительную машину.

Не упомянули, а упомянул, потому что поговорила я только с одним, Гарольдом Грином, но Лайаму это знать не обязательно.

Увидев на столе огромную подарочную корзину, я растрогалась едва ли не до слез. Скорее всего, это дело рук Оливии, это она у нас мастерица по части корзин. Думаю, что Сэм, Бекки и Джейн скинулись, чтобы сделать мне приятное.

Я отцепила прилагавшуюся к подарку открытку и раскрыла ее.

— Счастливого увольнения, — прочел через мое плечо Лайам.

Я потянула за симпатичную розово-зеленую ленту, и моему взору открылись сказочные богатства. Прежде всего ноутбук.

— Интересно, с каких это пор увольнение стало поводом для подарков? — съехидничал Лайам. — Может, пора начать выпускать специальные поздравительные открытки? Надо подкинуть идею «Холлмарку».

— В вас говорит циник. Или же у вас нет таких преданных и отзывчивых друзей, как у меня.

— Вроде вашего летчика? Где он? Бороздит на веслах океан, пока вы расследуете сразу несколько дел об убийствах? Сразу видно, какой преданный.

Как он узнал?

— Откуда вам известно, каким образом Патрик сегодня проводит время?

— Оттуда.

Это же надо, какой нахал! Ведь ни за что не скажет, не стоит даже надеяться. Притворившись, что его присутствие мне совершенно безразлично, я продолжала перебирать подарки. Ноутбук оказался в исправном состоянии. Единственное, к нему был приклеен стикер, извещавший о том, что интернет-кафе, куда я заглянула всего раз, прислало по электронной почте счет на мое имя. Зато в придачу к компьютеру друзья на прощание снабдили меня целой кучей подарков.

Карточка из «Старбакса», не иначе как дающая право на потрясающие скидки. Значит, мне есть на чем протянуть ближайшие месяцы без зарплаты. Книги двух моих любимых авторов: лихо закрученный приключенческий роман и третий по счету том из серии книжек про итальянскую обувную компанию. Оливия также добавила от себя сверток, который я доставила к ней в офис. Кроме того, была еще дюжина пробных флакончиков с моей любимой туалетной водой «Лаки чармс». Да, друзья у меня что надо!

— Мне надо переодеться. Можете пока прокрутить кассету.

Я разделась и сказала себе, что надену лифчик и трусики из моего специального запаса для особых случаев, потому что такой случай подвернулся. Поскольку на два часа у меня была назначена встреча с Холлами, я остановила выбор на «Анне Кляйн». К черной, довольно кокетливой юбке я добавила черно-розовую трикотажную кофточку, после чего надела свою единственную пару лодочек, купленных за полную цену, — рождественский подарок от матери. Немного косметики — и я готова к выходу.

Лайам поджидал меня, и на этот раз от волнения у меня просто ноги подгибались. Казалось, даже воздух потрескивает от статического электричества. Скажу честно, я ожидала, что он пройдет через всю комнату и поцелует меня.

«Патрик-Патрик-Патрик…»

Мы просмотрели с ним пленку около десяти раз. Мимо окошка, в которое выдают заказ, проехали несколько черных седанов, однако ракурс был такой, что нам была видна лишь небольшая часть парковки.

— Да, кажется, толку от этого мало, — заметила я и пошла сварить себе свежего кофе. — Извините, что заставила вас попусту потратить время.

— У меня при себе есть кое-что еще.

Я одарила его выразительным взглядом.

— Что за дурацкая привычка выдавать информацию микроскопическими порциями?

Моя раздраженная тирада ничуть его не задела.

— Просто я помогаю вам оттачивать навык терпения.

— Не надо мне ни в чем помогать. Лучше сразу скажите то, что собрались мне сообщить.

Я принялась перекладывать вещи из одной сумки в другую, то есть в «Шанель».

— Уговорили, — произнес он и достал из заднего кармана джинсов блокнот. — На момент смерти в крови Маркуса была обнаружена высокая концентрация альпразолама. Аптечное название для этого вещества…

— Ксанакс. Знаю. Моя мать утверждает, что это я виновата в том, что она вынуждена его принимать. Успокоительное средство, вызывающее сонливость.

— В крови Маркуса концентрация была такая, что вполне могла вызвать кому.

— Разве этого не достаточно, чтобы передать дело в полицию?

— Лучше это сделать после того, как я проконсультируюсь с семейным врачом. Он даст показания, что его пациент никогда не принимал никаких успокоительных средств.