Наконец она села в кресло, и я предложила ей напитки на выбор. Она предпочла кофе, но когда я налила ей чашку, оставила ее на краю стола.

— Я удивилась вашему звонку, — начала Марта Келлер, прижимая к груди маленькую кожаную сумочку. — Сын сказал, что поскольку имущество было записано на нас Грэмом, то адвокат мне не нужен.

— Я не адвокат, миссис Келлер.

— Но вы сказали, что занимаетесь вопросами наследства.

По телефону я разговаривала с ней довольно туманно. Подумайте сами, не могла же я сказать ей в лоб: «Здравствуйте, с вами говорит Финли. Мне кажется, что вашего мужа убили». Сейчас же я сказала другое:

— Наша фирма представляет интересы Стейси Эванс.

Это имя не произвело на нее ни малейшего впечатления.

— Я занимаюсь вопросами, связанными с имуществом ее супруга, — добавила я.

— И какое отношение это имеет ко мне? — спросила Марта Келлер, еще крепче сжав сумочку. — Я не знаю, кто такая миссис Эванс.

— Ее муж был в коллегии присяжных по делу доктора Холла. Насколько мне известно, ваш муж тоже.

— Но это было несколько лет назад, — удивилась миссис Келлер.

— После того судебного процесса ваш муж и мистер Эванс встречались?

— Боже, нет, конечно, — ответила она и слегка расправила плечи. — С какой стати им было встречаться?

— Я просто собираю нужные мне сведения.

Марта Келлер настороженно посмотрела на меня.

— Вы чего-то недоговариваете.

— Мистер Эванс скончался, э-э-э… при довольно странных обстоятельствах. Почти так же, как и ваш супруг.

— У моего мужа случился сердечный приступ.

— Но ведь вскрытие не производилось, верно?

Моя собеседница тотчас поникла.

— Нет. Врачи объяснили его смерть естественными причинами, да и сама мысль о вскрытии мне крайне неприятна.

«Тогда, скорее всего, голубушка, ты вряд ли захочешь, чтобы я стала раскапывать обстоятельства смерти твоего мужа».

— Да, миссис Келлер, я все понимаю. Вы не знаете, у него брали кровь на анализ?

— О чем вы? — удивилась моя посетительница.

В ее глазах я прочитала настороженность. Она нервно поерзала на стуле и закинула ногу на ногу.

— Вы в курсе, что кроме вашего мужа и мистера Эванса в течение трех последних месяцев умер и еще один присяжный по делу доктора Холла?

Глаза Марты Келлер затуманились слезами.

— О господи. Я же говорила сыну, здесь что-то не так, когда я это нашла.

Это? Что «это»?

Марта Келлер тихонько всхлипнула.

— Сын постоянно твердит мне, что это все нервы, потому что Грэм умер так внезапно. — Она потянулась за бумажным носовым платком и промокнула глаза. — За несколько недель до смерти у моего мужа были какие-то неприятности. Мне показалось, — она сделала паузу и, взяв еще один платок, высморкалась, — это имело какое-то отношение к его работе. Он был погружен в собственные мысли, но мне думается, что не это стало причиной его смерти. Нет, конечно, стресс тоже способен вызвать сердечный приступ, но Грэм всегда заботился о своем здоровье. У меня и в мыслях не было, что все так случится. Клянусь вам, я ничего не знала.

Не в силах больше сдерживаться, я спросила:

— Что же вы нашли?

Она хлюпнула носом.

— Все его деньги.

— О какой сумме идет речь? — спросила я.

— Простите, что?

— Сколько денег? Где вы их обнаружили?

— В нашем домашнем сейфе, — ответила миссис Келлер. — После смерти Грэма сын попросил меня сложить все важные документы вместе. Когда мы с мужем строили дом, то заказали несгораемый сейф. Его установили внутри шкафа в спальне.

«Давайте поскорее о деньгах, прошу вас».

— Он предназначался для хранения завещаний, сертификатов на владение акциями и тому подобных бумаг.

«Деньги. Рассказывайте о деньгах!»

— Я хранила там свои лучшие драгоценности. Те, что достались мне от родственников, а также подаренные бабушкой Грэма на нашу свадьбу.

Я откинулась на спинку стула. Похоже, мне предстоит услышать полную историю семейной жизни Грэма и Марты и происхождение каждого предмета из принадлежащих ей «лучших драгоценностей». Я не осмеливалась прервать ее. Пока на мой вопрос не последует ответа, мне ничего не остается, как дать ей возможность выговориться. Судя по всему, по части «поговорить» сия дама достигла неоспоримых успехов. Так что я решила покориться судьбе и тупо уставилась в угол монитора, где на часах минута сменялась минутой.

Спустя полчаса я знала, что на их свадьбе было двести двадцать пять гостей. Марта Келлер с улыбкой сообщила мне, что Грэм-младший появился на свет ровно через девять месяцев после свадьбы. (То есть как Лиза Мари Пресли?) После чего с гордостью поведала о профессиональных успехах мужа — сама она решила посвятить себя дому и сыну.

Грэм-старший поступил на работу в Южно-Флоридский банк, где получил должность кассира. Его постепенно повышали по службе, и в конечном итоге он стал вице-президентом отдела частных вкладов.

— А что это такое? — удивилась я, впервые услышав такое название.

— Это отдел, предназначенный для э-э-э… обслуживания важных клиентов.

Сомневаюсь, чтобы уважающий себя банк отнес к этой категории меня. Черт побери, я не сумела добиться ни в одном из них даже карточки «Виза» с низким процентом.

Между тем Марта Келлер продолжала:

— Его офис находился в Уэст-Палм-Бич, за мостом во Флаглере и Окичоби.

Я знала этот район. Расположен прямо на Береговом канале, потрясающий вид на Палм-Бич. Кроме того, оттуда рукой подать до моста, отделяющего Тех, Кто Имеет Все, от Тех, Кто Имеет Много. По соседству с дорогими офисными комплексами — несколько дорогущих кондоминиумов и клиника Св. Марии. Первые этажи жилых домов арендуют под кабинеты местные светила медицины — разумеется, самые высокооплачиваемые. Они скооперировались и образовали что-то вроде бюро медицинских услуг. За небольшую сумму, примерно две тысячи долларов в год, гарантируется, что вам не придется часами ждать приема к врачу: граждан с более скромным достатком бесцеремонно сдвинут на другое время или вообще отменят назначенный заранее прием. А за дополнительную тысячу долларов врач сам приедет к вам домой. Капитализм — это замечательно, хотя и не всегда справедливо.

— Что-то я не припомню никакого банка на том углу, — сказала я, подумав с минуту.

— Вы и не можете его помнить. В том-то и дело. Согласитесь, какой же это был бы банк для особо важных персон, будь на нем вывеска, окно для обслуживания автомобилистов и ночной депозитарий. Разве не так?

— Пожалуй, — улыбнулась я. — Чем же занимался ваш муж?

— Его отдел обслуживал корпоративные счета и крупные частные портфели ценных бумаг.

— Обслуживал?

Марта Келлер пожала плечами.

— Я уже многого не помню, знаю только, что Грэм занимался инвестициями. Кроме того, он был бизнес-менеджером каких-то трастовых фондов. Тех, что принадлежат богачам, живущим на другой стороне моста.

— Выходит, он имел непосредственное отношение к их деньгам?

— Безусловно. — Миссис Келлер, должно быть, заметила, как далеко отклонился наш разговор от первоначальной темы, и подозрительно прищурилась. — А почему вы спрашиваете об этом? Какое это имеет отношение к его сердечному приступу?

«Я не уверена, но мне почему-то кажется, что сейф, набитый наличностью, — очень даже подозрительная вещь. Деньги и убийство нередко идут рука об руку, во всяком случае, так явствует из повторных показов сериала «Она написала убийство»».

— Как я уже сказала, моя клиентка, миссис Эванс, считает, что смерть ее мужа была не случайной. Моя же работа заключается в том, чтобы подтвердить ее подозрения или же опровергнуть их. Я достоверно знаю лишь то, что трое присяжных, участвовавших в судебном процессе по делу доктора Холла, скончались в течение последних трех месяцев. Поэтому надеюсь получить от вас согласие на запрос, брали ли у вашего мужа анализ крови в тот вечер, когда он умер.