Единственной наградой в этом надувательстве была сама Бет Энн Линдер, и у Зака сводило кишки каждый раз, когда он думал о ней и Томе. А что если, доведенная до отчаяния, она покинет этот город и убежит с этим негодяем?

Эта мысль заставила Зака озлобиться. Бет Энн заслуживала лучшего. Она заслуживала… ну, в общем, человека, который бы заботился о ней. Кого-то, кто забрал бы ее из этого жалкого, паршивого городишка для лучшего и дал бы ей почувствовать прелести жизни. Кого-то… вроде него.

Зак откинулся на стуле, сузив глаза и глубоко задумавшись. Зачем же еще он торчал здесь последние несколько недель, как не затем, чтобы наконец, затащить эту маленькую обворожительную женщину в свою постель? Зак не желал так ни одну женщину, как желал Бет Энн Линдер, и если он может отказаться от кучи золотых самородков, то от нее — не может. По крайней мере пока.

Встреча Вольфа с Барлингсом предоставила Заку неплохой шанс съездить в «Отдых путника» и заставить Бет Энн выслушать себя. Когда все остальное рушится, всегда остается правда. Может быть, она станет думать о нем немного лучше, когда узнает, что он вообще никогда не был священником.

Зак улыбнулся про себя, представив себе ее лицо. Ну да, это был выход! Он сделает это признание и сыграет роль белого рыцаря: увезет ее из Дестини и избавит от тяжелой нудной работы. Они могут отправиться в Мехико или в Калифорнию, где всегда найдутся возможности для такого ловкого человека как он. Господи, какую они составят пару! При том, как зажигающе они действовали друг на друга, они бы получили удовольствие в духе доброго старого времени, прежде чем пламя выплеснется наружу.

Если только она выслушает его.

Если она перед этим его не застрелит.

Усмешка Зака стала шире. Азартный человек, он понимал, что эти шансы несколько рискованны, но для того, чтобы один раз иметь в руках Бет Энн, у него было в запасе несколько трюков, которые могли повернуть дело в его пользу. Зак встал из-за стола. Мысленно он был уже на полпути к постоялому двору.

Дьявольщина, а что, собственно, он теряет?

Дела обстояли не слишком хорошо.

Потея под тяжелым макинтошем, Бет Энн откинула голову, чтобы из-под насквозь промокшего отцовского сомбреро, разглядеть, как быстро поднимается река. Тяжелые капли дождя падали на иссушенную землю, ветер гнал косые струи до самого горизонта, и эхом отдавался гром. Хотя Бет Энн знала, что еще целый час оставался до захода солнца, небо приняло синюшный оттенок, сумеречный свет быстро сменялся тьмой: приближалась буря.

Покусывая губы, Бет Энн стояла в нерешительности перед вздувшейся рекой, силясь сквозь мрак разглядеть поток грязной воды, которая сделала невозможной переправу вброд. Сухая земля не могла принять такого количества влаги достаточно быстро, и теперь множество ручейков сливались вместе в могучий поток, который грозил смести всех и вся на своем пути к морю. «Отдых путника», расположенный на возвышении, не подвергнется опасности, но несмотря на уверения Бака в отсутствии повода для беспокойства, судя по уровню прибывавшей воды, могло залить конюшню Вольфа с его породистыми лошадьми.

Бет Энн мрачно сказала себе, что по крайней мере сохранила достаточно присутствия духа, чтобы при первом приближении грозы отправить Аму в сопровождении Бака в ее родную деревню. Теперь не нужно было беспокоиться за ее безопасность, а так как па застрял где-то в городе, а Бак не сможет переправиться через реку из деревни Пима, то кроме нее некому переправить лошадей в более безопасное место.

И ей надо спешить.

Дождь заливал глаза. Бет Энн кинулась вниз по склону, скользя башмаками по грязи в зарослях хлопчатника. Одежда промокла насквозь, ноги подгибались, ее качало от ветра. Ветка хлопчатника хлестнула ее по щеке, заставив вскрикнуть от боли, но отдаленная вспышка молнии и еще один раскат грома заставили ее ускорить шаг.

Бет Энн была даже рада, что Нелли с жеребенком в безопасности. Конечно, если бы не вмешался папочка, они все вместе могли бы быть на ранчо в Юме, откуда сама Бет уже добралась бы до Калифорнии. Вместо этого Бобби Барлингс был сейчас владельцем ее кобылы. После такого крушения всех планов, Бет глупо возмечтала о счастье с Заком Темплом, что привело ее к новому унижению. Что-то в ее сердце ныло, когда она думала о нем. Глупо было верить, надеяться. А мечта эта была такой сладкой…

Встречи с Заком в городе причиняли Бет невыносимую боль. Она не могла оставаться здесь, испытывая все большую и большую горечь, а она все еще желала его. К собственному стыду, стараясь сдержать себя, Бет не могла скрыть биения сердца при виде его. И ночью, одиноко лежа в своей кровати, она терзалась воспоминаниями о его ласках, вкусе его поцелуев…

С тихим мучительным стоном Бет Энн отбросила воспоминания и продолжала идти против ветра, направляясь сквозь глубокие лужи к конюшне. По крайней мере у нее хватило разума не придумывать новых планов бегства. Благослови, Господи, Виски Джин! Она обещала помочь Бет Энн покинуть Дестини, когда настанет сезон дождей, и дороги сделаются непроходимыми для повозок, запряженных быками. Все, что Бет Энн оставалось, это дожить до этого времени. Похоже, она дождалась сезона дождей, и пришло время свершений.

Дюжина встревоженных лошадей беспорядочно сгрудились в конюшне, но громкое испуганное ржание, раздавшееся с другой стороны, вынудило Бет Энн замедлить шаг. Повернувшись, она с трудом разглядела излучину покрытой волнами реки и раскрыла от изумления рот.

— Вот идиот!

Одинокий всадник со своей каурой лошадью боролись со стихией в самой середине водоворота. Сила потока толкала его с мелкого брода в глубину, представляющую большую опасность из-за несущейся воды и обломков деревьев. Увлекаемые течением, лошадь и всадник плыли наискосок, стремясь достичь противоположного берега в том месте, где стояла Бет Энн, но вода неслась так стремительно, что они еле-еле продвигались вперед. Лошадь начала уставать, и если утомленное животное в скором времени не найдет точку опоры на речном дне, то оба, и лошадь, и всадник, будут унесены за излучину реки.

Бет Энн сделала шаг вперед, ее руки беспомощно сжались в кулаки. Она ничем не могла помочь погибающим. Лошадь шла ко дну, увлекая за собой всадника, и у Бет Энн перехватило дыхание от ужаса. Но вот они снова показались на бурной поверхности. Всадник потерял шляпу. Бет показалось, что они чуть-чуть приблизились…

В слепящих вспышках молнии она разглядела всадника.

— Зак!

Сердце Бет Энн ушло в пятки, она ринулась вниз по склону к берегу реки, испуганная драмой, которая разыгрывалась перед ее глазами. Снова и снова выкрикивая его имя, она скакала и размахивала руками как сумасшедшая, призывая его под бушующими потоками дождя. У Бет не было уверенности, что Зак заметил ее, но в последний момент, когда ей уже казалось, что он погиб, его лошадь ощутила под копытами дно. Устремившись к берегу, лошадь и всадник вырвались из воды и поднялись вверх по раскисшему склону.

С облегченным вздохом Бет Энн поспешила навстречу Заку.

— Зак!

Он стряхнул капли воды с лица и увидел ее.

— Ангел?

— Ты с ума сошел? — Бет неуверенно остановилась около его стремени, затем, разъярясь, кулаком ударила его. — Ты же мог погибнуть!

Уставшая лошадь резко рванулась назад, вынудив Зака с силой схватиться за поводья.

— Черт возьми, женщина..! Не могла бы ты хоть на минуту забыть свои волчьи ухватки!

Облегчение и ярость смешались в Бет, но слезы, накопившиеся внутри, были заглушены немедленной вспышкой ее взрывного характера.

— Как же ты напугал меня? Разве я не велела тебе держаться подальше отсюда? — Ее яростный крик почти заглушил вой ветра. — Где мой карабин? Я проучу тебя, паршивец, подлец!

Одним гибким движением Зак соскользнул с седла и схватил ее за руку.

— Придержи язык, сварливая мегера!

— Прочь руки!

— Бет Энн, клянусь Богом, я задушу тебя, если ты не заткнешься!