«Любил ли он меня?» — сама себя спросила Тера. Любил ли он ее? А то письмо в старой книге баллад? А тот взгляд в Клон-Эйгель, когда она появилась в дверях? Да, любил. Конечно, любил…

Но почему я постоянно думаю о нем?

— Потому что я люблю его, — вслух сказала Бриджит, и сама удивилась твердости и уверенности своего тона. Для нее неожиданно все стало ясно. Мучения и тревоги бессонных ночей слились воедино, сгладились, превратились в светлое, трепетное чувство, нашедшее свой первый выход в словах…

До сих пор любовь не тревожила ее душу, но Бриджит почему-то всегда знала, что, стоит ей появиться, она сразу же узнает ее. И вот любовь пришла. Взаимна ли она? Нет… Дайон любит Теру… И Бриджит вдруг поняла, что это новое чувство рождает в ней не только нежность, но и смелость, упорство, желание во что бы то ни стало добиться своего…

Думая об этом, Бриджит стояла, опершись о парапет моста рядом с отелем, глядя в зеленоватую воду внизу и не замечая ничего вокруг себя. Вдруг она почувствовала, что рядом с ней кто-то стоит и едва не вскрикнула, увидев Дайона.

— Что с вами? Вы меня не узнаете? Где это вы были? — спросил он в своей обычной немного насмешливой манере.

— Миссис Стивен пригласила меня в Клон-Эйгель на чай. И я пригласила миссис Брент… Теру и Патрика Байерда прийти к нам в воскресенье.

— О Боже, Тера на семейном чаепитии! Да-а, многое ей довелось пережить, но такое с ней будет впервые. Она всегда как могла избегала всех этих плесневелых традиций… Но зачем вы позвали ее?

— Хотела узнать ее получше. Кроме того, миссис Стивен сказала мне, что вы с ней были когда-то большими друзьями.

Дайон одарил ее долгим, изучающим взглядом и сухо сказал:

— Если это означает, что найден благовидный предлог восстановить за чашкой чая и домашним пирогом мои былые знакомства, то не стоит беспокоиться. Я и сам способен, если захочу, разумеется, открыто и без каких-либо ухищрений встречаться с Терой. Вам ясно?

— Простите, — смущенно ответила Бриджит, — но ваша прошлая дружба явилась причиной приглашения лишь отчасти. Миссис Стивен хочет, чтобы Тера нашла себе новый круг общения… И потом, мне она интересна.

— Это я могу понять… Но почему? У вас с ней нет ничего общего!

— Не знаю… Мне трудно судить, мы виделись лишь мельком, но…

— А где же хваленая женская интуиция?

— Я не слишком доверяю первому впечатлению о людях, и предпочитаю узнавать их получше, прежде чем выносить суждение.

— И часто ли это суждение отличается от первого впечатления?

— Как вам сказать…

— А часто ваши суждения меняются со временем?

— Бывает. Я могу привязаться к человеку, который по-прежнему не обращает на меня внимания.

— О, вы добры, я знаю. Но и доброта может быть жестокой.

— Прошу не забывать, что мой пример… абстрактен, — поспешно заметила Бриджит.

— Мой тоже, — ответил Дайон и почему-то улыбнулся.

Все воскресное утро шел проливной дождь, безнадежно испортив планы Бриджит превратить чаепитие детей в маленький пикник.

Мальчиков, девятилетних близнецов, которых привезла Тера, под присмотром Дженни отправили к их сестрам в игровую, а взрослые устроились в гостиной.

— Вы столько времени уделяете детям, — заметила Тера. — Мне кажется, если долго с ними общаться, то и самому можно поглупеть.

— О нет! — живо отозвался Патрик. — Такого риска не существует. Дети наоборот развивают ваш ум, поскольку не так-то просто понять их логику и следовать ей. Они, например, могут спросить: «Сэр, а что будет, если человек пробежит милю за ноль минут?», и попробуйте им не ответить! Вас перестанут уважать раз и навсегда…

Бриджит заметила, что говоря все это, он не сводил глаз с открытой двери в игровую, где вместе с детьми была Дженни.

— Если не возражаете, — сказал он наконец, — я покину вас на некоторое время… Пойду посмотрю, как получается у вашей сестры вытирать носы четверым малолетним гениям одновременно.

— Патрик так еще молод, — сказала Тера, закуривая, когда он вышел. — Из него так и брызжут энергия и энтузиазм…

— Вы полагаете, это ненадолго?

— Как знать, как знать… Отчасти это зависит и от Дженни.

— Тогда, в Клон-Эйгель, я заметила, что она ему вроде бы нравится, — кивнула Бриджит.

— Нравится? Да он по уши влюблен! Думает и говорит только о вашей сестре. Его чувство довольно навязчиво. Ну что бы вы сказали, если бы вас осаждали с таким вот щенячьим восторгом?

— Если бы меня искренне любили, то я была бы ужасно благодарна, — задумчиво ответила Бриджит.

— В самом деле? А меня бы это, возможно, и развлекло поначалу, но потом я бы взвыла от тоски…

Разговор как-то не клеился. Бриджит перепробовала еще несколько тем, в том числе пьесы и книги, но Тера читала мало, а театральную жизнь, вернее ее изнаночную сторону, знала слишком хорошо. После ряда безуспешных попыток Бриджит решила, что Дайон был прав. У них с Терой действительно мало общего…

В отчаянии Бриджит предложила своей гостье присоединиться к Патрику и Дженни, но та ответила:

— Вы идите, а я поищу Дайона. Он знает, что я здесь?

— Да, я ему сказала. Он у себя в кабинете.

— Сейчас я его приведу.

— Вообще-то, — смутилась Бриджит, — мы стараемся не мешать ему, когда он работает…

— Вы хотите сказать, что к нему и войти нельзя? — рассмеялась Тера.

— Нет, — довольно сухо ответила Бриджит. — Просто я отношусь к его работе с таким же уважением, как, например, к занятиям Дженни.

— Ничего, на меня он сердиться не станет, — спокойно возразила ей Тера и направилась к террасе.

Бриджит услышала, как она постучала дверь кабинета, потом что-то сказала, а Дайон ей ответил… Затем дверь закрылась за ней, а через минуту донесся ее приглушенный смех…

Бриджит почувствовала острый приступ ревности. Дайон любил ее… когда-то, а теперь она снова вторглась в его жизнь. Именно вторглась, со свойственным ей напором и безапелляционностью… И его любовь может вернуться…

Сделав над собой усилие, Бриджит вошла в детскую.

Неожиданный приезд Гордона Трента внес некоторое оживление, и Бриджит была ему почти благодарна.

Все снова собрались в гостиной. Тера устроилась рядом с Дайоном, Патрик — неподалеку от Дженни, которую, казалось, вовсе не смутило появление Гордона. Более того, она совсем не обращала на него внимания и кокетливо улыбалась Патрику. Бриджит даже почудилось в этом нечто нарочитое.

Трент держался легко и непринужденно, шутил, рассказывая о делах в пансионе, о том, как ремонтировал недавно машину, о превратностях погоды, словом вел себя вполне уместно. Закончив очередную историю, он бросил быстрый взгляд в сторону Дайона и Теры и сказал:

— Надеюсь, друзья мои, мой вопрос не покажется вам неуместным… Просто мне всегда было чертовски любопытно знать, о чем могут говорить старые… знакомые после долгой разлуки?

Бриджит почувствовала в его словах провокацию, но Дайон только весело рассмеялся:

— О чем? О птицах, разумеется… О чем же еще?

— Верно, — улыбнулась Тера. — Сегодня меня потрясли рассказом о том, что эти комочки перьев способны перелетать на огромные расстояния…

— Ужасно интересно, — хихикнул Трент, — правда, я мало что смыслю в орнитологии.

— Мне это напоминает одну фразу из книжки, — сказал Патрик. — Звучала она так: «Мы и не подозревали, что у него на уме». Так нот чтобы узнать, о чем думал сей скрытный персонаж, мне пришлось прочитать всю книгу от корки до корки!

Все рассмеялись, а Трент прикусил губу. Улучив момент, он шепнул Бриджит:

— Вот видите, все устраивается само собой… Ваша сестра предпочла мне этого несносного мальчишку, и нам уже ничто не мешает…