Генрих резко поднялся, сошел по ступеням и принялся медленно прохаживаться.

– Вы еще многого не знаете! По этому поводу поднялся шум, превзошедший мои ожидания при первом полученном от вас известии о личности заложниц. Я не давал вам аудиенции до сих пор потому, что ждал возвращения вашего безрассудного брата, чтобы лично расспросить его о точном месте захвата девушек. Похоже, – сообщил король Генрих с шумным вздохом, – по всем признакам, он взял их на землях аббатства, где они пребывали, в точном соответствии с заявлением их отца. В результате Рим требует от меня компенсации во всех мыслимых формах! Кроме того, вдобавок к протестам со стороны Рима и всей католической Шотландии по поводу похищения девушек из святого аббатства есть еще Макферсон, который грозит повести горские кланы на нас войной, ибо вы обесчестили его нареченную супругу!

– Его кого? – прохрипел Ройс.

Генрих взглянул на него с сердитым неудовольствием:

– Вам не известно, что молодая женщина, которую вы лишили девственности, а потом увешали драгоценностями, уже была обручена с могущественнейшим в Шотландии вождем клана?

Гнев красной пеленой застил глаза Ройса, и в этот момент он окончательно убедился, что Дженнифер Меррик – искуснейшая на земле лгунья. Он еще видел ее, ни на секунду не опустившую невинных улыбающихся глаз, рассказывающую о заточении в аббатство, заставившую его поверить, что ее сослали туда надолго, может быть, на всю жизнь. Она только позабыла упомянуть, что вот-вот выйдет замуж. Он припомнил и небольшую душераздирающую историю о королевстве грез, и клокочущая в душе ярость стала почти невыносимой. Он не сомневался, что она все это выдумала, все… Сыграла на его симпатиях столь же мастерски, как арфист на струнах своего инструмента.

– Вы испортите кубок, Клеймор, – сердито заметил Генрих, глядя, как под нажимом стиснутых пальцев Ройса серебряный ободок приобретает овальную форму. – Кстати, раз вы не отрицаете, можно предположить, что вы переспали с этой женщиной?

Стиснув зубы от злости, Ройс только еле заметно кивнул головой.

– Довольно разговоров, – резко оборвал монарх, и в его голосе уже не было никаких дружеских чувств. Поставив кубок на украшенный богатой резьбой стол из золоченого дуба, он взошел по ступеням на трон и произнес:

– Иаков не может заключать договор о мире, когда с его подданными обращаются так, что подвергают насилию обитательниц монастыря. И Рим не удовлетворится простым пополнением своей казны. Посему мы с Иаковом пришли к единственно правильному решению.

Чтобы подчеркнуть важность последующего, Генрих по-королевски стал именовать себя во множественном числе и объявил громким, не терпящим возражений тоном:

– Вы немедленно проследуете в Шотландию, где обвенчаетесь с леди Дженнифер Меррик в присутствии дипломатических представителей обоих дворов и на глазах у всего ее клана. Несколько членов нашего собственного двора будут сопровождать вас в дороге и почтят бракосочетание от имени английского дворянства и в знак того, что оно безоговорочно принимает вашу супругу в свою среду и считает ее равной по положению.

Произнося все это, Генрих не сводил грозного взгляда с высокого мужчины, стоявшего перед ним с белым от злости лицом и нервно подергивающейся темной щекой. Когда Ройс наконец позволил себе заговорить, голос его шипел, как выпускаемый пар:

– Вы просите невозможного.

– Я и прежде просил у вас невозможного – в битвах, и вы мне никогда не отказывали. У вас нет оснований и права делать это сейчас, Клеймор. Больше того, – продолжал он, вновь возвращаясь ко множественному числу и повелительному тону, – мы не просим. Мы приказываем. Далее, не доверив этого распоряжения нашему эмиссару, вручившему вам приказ освободить заложниц, мы отныне лишаем вас поместья «Большие дубы» вместе со всеми доходами, полученными от него за прошедший год.

Одержимый злобой при мысли о женитьбе на этой хитрющей рыжеволосой ведьме, Ройс едва слышал дальнейшие речи Генриха.

– Однако, – король чуть смягчился теперь, когда увидел, что Ройс явно не собирается высказывать вслух глупые и недопустимые возражения, – чтобы поместье «Большие дубы» не совсем было для вас потеряно, я передаю его вашей невесте в качестве свадебного подарка. – Неустанно заботящийся о росте своей казны король вежливо добавил: – Но все-таки вам придется уплатить штраф в размере доходов от него за весь прошлый год.

Он указал на свиток пергамента, лежащий на столе у подножия тронного помоста рядом с помятым кубком.

– Этот свиток отправится отсюда через час с посланцами Иакова, которые доставят его прямо шотландскому королю. В нем содержится все, что я вам сказал, все, о чем мы предварительно договорились с Джеймсом, и я приложил к нему свою руку и печать. Как только Иаков получит его, он пошлет эмиссаров в Меррик, и они немедля известят графа о бракосочетании, которое состоится между его дочерью и вами в замке Меррик ровно через две недели.

Король Генрих смолк, ожидая от подданного вежливых слов благодарности и заверений в преданности.

Однако подданный бешено просвистел тем же шепотом, который издавал до сих пор:

– Это все, сир?

Брови Генриха сомкнулись, терпению его пришел конец.

– Либо виселица, Клеймор, либо вы даете слово со всей поспешностью обвенчаться с леди Меррик.

– Со всей поспешностью, – процедил Ройс сквозь зубы.

– Прекрасно! – заключил Генрих, хлопнув себя по коленям, и тут же обрел хорошее расположение духа. – По правде сказать, друг мой, я на минуточку в самом деле подумал, что вы предпочтете женитьбе смерть.

– Не сомневаюсь, что пожалею, сделав другой выбор, – отрезал Ройс.

Генрих фыркнул и ткнул пальцем в кольцах в изуродованный кубок.

– Поднимем тост за вашу свадьбу, Клеймор. Я понимаю, – продолжал он через минуту, глядя, как Ройс выпивает еще один кубок в явной попытке залить злость, – вы считаете этот насильственный брак плохой наградой за многолетнюю верную службу, но я никогда не забуду, как вы сражались бок о бок со мной, когда у нас еще не было надежд на победу.

– Я надеялся лишь принести Англии мир, государь, – едко заметил Ройс. – Мир и сильного короля, который найдет способ хранить этот мир, превосходящий прежние средства – боевой меч и осадный таран. Но в ту пору я не ведал, – продолжал он с плохо скрытым сарказмом, – что среди ваших способов окажутся браки между враждующими семействами. Если б знал, – ядовито закончил он, – принял бы сторону Ричарда.

Столкнувшись со столь невероятной изменнической выходкой, Генрих запрокинул голову и разразился хохотом.

– Друг мой, вы всегда знали, что я считаю брак превосходнейшим компромиссом. Разве мы с вами однажды не засиделись допоздна у костра на поле при Босворте? Когда вы вспомните этот случай, то припомните и мои слова о том, что я предложил бы Иакову собственную сестру, приведи это к миру.

– У вас нет сестры, – коротко заметил Ройс.

– Нет, но вместо этого у меня есть вы, – спокойно отвечал монарх. То был величайший королевский комплимент, и даже Ройс не нашел на него возражений. Испустив раздосадованный вздох, он поставил кубок и с отсутствующим видом провел рукой по волосам.

– Перемирия и спортивные турниры – вот путь к миру, – добавил довольный собой Генрих. – Перемирия, чтобы сдерживаться, и турниры, чтобы отвести душу. Я предложил Джеймсу прислать кого-нибудь по его выбору на турнир близ Клеймора поближе к осени. Мы дадим кланам помериться с нами силами на поле чести, не причиняя друг другу вреда. В самом деле, приятная забава, – объявил он, меняя свое прежнее мнение на этот счет. – Разумеется, вам не обязательно участвовать.

Когда Генрих умолк, Ройс спросил:

– Вы хотите еще что-нибудь мне сказать, сир, или я могу просить у вас позволения удалиться?

– Конечно, – добродушно ответил Генрих. – Приходите повидаться со мной утром, и мы еще побеседуем. Не будьте чересчур строги к своему брату – он добровольно вызвался жениться на младшей сестре, чтобы разделить вашу участь. По правде сказать, как мне показалось, ему не пришлось прилагать особых усилий. К сожалению, это невозможно. Да, Клеймор, можете не беспокоиться сообщать леди Хеммел о расторжении вашей помолвки. Я уже сообщил сам. Бедная крошка, она так расстроилась. Я отослал ее из страны в надежде, что перемена обстановки пойдет ей на пользу.