Что от раннего утра

С башенки набатной

Наблюдает, схоронясь,

Царь — не царь и князь — не князь,

Мальчуган занятный.

Взор его горит огнём,

И корабликом на нём

Старая шапчонка.

Нос с горбинкой, пухлый рот

И потёртый отворот

Возле шеи тонкой.

Восьмилетний нелюдим,

Он растёт совсем один

Средь боярских козней.

Вез отца, запуган, тих,

Всех он сверстников своих

Старше и серьёзней.

Так стоит и смотрит он,

Растревожен, удивлён

Всем, что тут творится.

Что поют? Зачем нужна

Китай-городу стена?

От кого укрыться?

Он стоит. За ним в Кремле

Сто бояр сидят, во зле,

В зависти лютуя,

Перед ним его народ

Терпит, строит и поёт

Песню молодую.

Странный мальчик песне рад,

А над ним висит набат,

Провозвестник медный.

Знать бы людям — сколько раз

С этой башни даст приказ

Этот мальчик бедный.

Сколько раз за ним народ

На врага пойдёт в поход,

Чтоб сберечь столицу.

Сколько волею царя

Неповинной крови зря

Суждено пролиться!

Сколько славы и побед,

Сколько горя, сколько бед,

Правды и обмана!..

Кто бы знал, что мальчик тот

Незамеченным растёт

В Грозного Ивана!

БЫЛЬ О ТОМ, КАК НАШ НАРОД НА КАЗАНЬ ПОШЁЛ В ПОХОД

То не песня, не сказанье,

То живая наша быль.

Как под городом Казанью

Заклубилась в поле пыль,

Заклубилась в поле пыль,

Зашумел в степи ковыль.

Поднялись степные птицы,

Слыша гул издалека, —

На татарскую столицу

Грозный царь ведёт войска.

Надо хану дать урок:

Хан и жаден и жесток.

Не даёт по Волге плавать

Русским людям на восток.

На ладьях всегда татары

Грабят русские товары,

А людей уводят в плен,

Гонят к персам — на обмен.

Всем соседям наказанье

Жить поблизости с Казанью.

Вот тогда-то царь решил

Накопить военных сил,

Найтовить пушек новых,

Крепость выстроить свою,

Чтобы толстых стен дубовых

Не сломить врагу в бою.

Между Волгой и Свиягой,

Хоть Казань была близка,

Ловко строили с отвагой

Крепость русские войска.

Войско русское умело

Выполнять любое дело.

Был по времени боец

И строитель и кузнец.

В мирный час пахал он пашни —

Царь ему. землицы дал.

Нынче ратник строит башни,

Стены, крепость и причал.

Эту крепость в центре вражеском

Царь Иван назвал Свияжском.

Собралась в Свияжске рать,

Чтоб татарский город брать.

По казанским стенам старым

Полтораста пушек бьют.

Пятый день они татарам

Передышки не дают.

Шлёт ядро пушкарь умелый,

Полстены отвалит прочь,

А наутро стены целы —

Брешь татарин чинит в ночь.

Помогают пушкам нашим

Тридцать пять осадных башен.

С этих башен, словно град,

Стрелы русские летят…

Сорок девять дней старался

Одолеть Казань Иван.

Сорок девять дней держался,

Не сдавал Казани хан.

Под Казань подкоп прорыли

Государевы полки.

Бочки с порохом вкатили

Высоки да широки.

На пятидесятый день,

Лишь ушла ночная тень,

Закрепили фитили

Да на них свечу зажгли.

Да ещё свечу на воле

Засветили в чистом поле,

Возле царского шатра,

Чтоб узнать — пришла ль пора.

Вот и время подоспело,

Вот и свечка догорела,

Догорела, гаснет свет,

Гаснет свет, а взрыва нет!

В гневе Грозный брови сдвинул,

Строгим взглядом всех окинул:

Почему-де взрыва нет?

А пушкарь ему в ответ:

«Государь, ты свет наш ясный,

Не гневись на нас напрасно,

Не вели меня казнить,

Вели правду говорить.

Длится время не по воле,

Не по воле пушкарей,

Ведь свеча-то в чистом поле

На ветру горит скорей!»

Не успел сказать пушкарь,

Не успел дослушать царь,

Как раздался взрыв могучий

И стена взлетела тучей,

С вихрем огненным взвилась, —

И царю Казань сдалась.

То не песня, не сказанье,

Шли войска из-под Казани.

Оставался от похода

След широкий на траве,

Чтоб поволжские народы

Этим следом шли к Москве.

Но не в ненависти старой,

Не войною, не в набег,

Чтоб не гнали в плен татары

Сотни тысяч человек.

Чтобы русские товары

По реке могли везти,

Чтоб Казань воровкой старой

Не стояла на пути.

Грозный царь своим мечом

Путь открыл, как дверь ключом.

Путь по Волге в Каспий-море,

Где гуляли на просторе

От московских вод вдали

Стран восточных корабли.

А ещё в воспоминанье

О победе над Казанью

Двум умелым мастерам

Царь велел построить храм.

И воздвигли люди эти

Небывалый в целом свете,

Пёстрый сказочный собор,

Что стоит и до сих пор.

Храм Василия Блаженного —

Это чудо красоты,

Это зодчества бесценного

Древнерусские черты.

Двое зодчих — Постник с Бармой —

Создавали этот храм.

Москвичи им благодарны,

Этим древним мастерам!

ОТ МОСКОВСКИХ ДРЕВНИХ ВОД ВОЙСКО К БАЛТИКЕ ИДЁТ

Это было в Кракове, во дворце Вавеле,

Что стоит над Вислою, на крутой горе.

Журавли последние утром пролетели

По короткой, поздней золотой заре.

В королевской комнате потолок дубовый,

На кручёных столбиках королевский стол,

И, раскинув крылья, улететь готовый,

За подсвечник держится бронзовый орёл.

На портретах рыцари, полные отваги,

Дед-король меж ними щурится хитро,

И скользит размашисто по листу бумаги

Белое, гусиное, лёгкое перо;

«…Вашему величеству мы не раз писали,

Что пора подумать, чем грозит Восток,

Чтобы не пришлось нам сетовать в печали,

Если русский варвар будет к нам жесток.

Быстро научаются эти московиты

И владеть оружием и вести войну,

Если ж будут к Балтике им пути открыты,

Как нам быть спокойным за свою страну?

Вашему величеству всё же мы заметим:

Ваша дружба с русскими — опасная игра!

Ныне всё доступно московитам этим,

Быть поосторожней нам давно пора.

Если мы доныне русских побеждали,

Только их невежество помогало нам,

На него рассчитывать можем мы едва ли,

Кое в чём придётся уступить врагам.

За мою назойливость я прошу прощения,

Только откровенен с вами, как с сестрой.

А засим глубокое приношу почтение,

Ваш слуга покорный — Сигизмунд Второй».

…Королеве Англии — Тюдор Елизавете

Повезли из Польши письмо от короля,

Поскакали всадники-герольды на рассвете,