— Они отпустили тебя?

— О, они всем довольны, — Эмили повернулась к Питеру. — Мы еще не представлены друг другу, Питер. Я — Эмили Уилсон Рул.

В действительности, просто Эмили Уилсон, но все уверены, что мы с Тьюзди расписались пятьдесят лет тому назад и мне проще получать почту на его фамилию.

— Рад видеть, что вы не напуганы.

— О, еще как напугана, — Эмили радостно улыбнулась. — Я совсем не хочу умирать. Благодаря Тьюзди я с нетерпением жду каждого следующего дня нашей жизни, — она посмотрела на старика. — А что было до Тьюзди, я не помню.

— Вы можете объяснить, каким образом им удается контролировать ситуацию?

— До сегодняшнего дня они держали меня заложницей, чтобы заставить Тьюзди ездить за покупками. Один из них постоянно находился рядом со мной, направив на меня ружье. После возвращения Тьюзди, они охраняли нас обоих. Появление Линды все изменило. Казалось бы, им потребуется еще один сторож, но для юного Карла наши с Тьюзди мысли — открытая книга.

— Как это?

Гигант откашлялся. Обнял Эмили за плечи.

— Он знает, как драгоценна для нас жизнь. Но не сомневается в том, что мы не бросим Линду ради собственного спасения.

— И в то же время вы уверены, что они убьют вас, если вы откажетесь выполнять их требования?

— Тех людей они убили ради забавы, — ответила Эмили. — Они украли двадцать два доллара да дешевенькое ожерелье. Они убили бы и нас, чтобы поразвлечься, но мы им нужны. Пока они не могут уйти отсюда, они должны есть.

— Если я не появлюсь в городе день или два, кто-нибудь придет в «Причуду», чтобы узнать, не случилось ли чего с нами. В Барчестере живут добрые, порядочные люди. Если мы вдруг исчезнем, они забеспокоятся. И при этом они знают, что мы не жалуем посторонних. Так что, пока я приезжаю за продуктами, табаком, вином и прочими мелочами, никто не станет искать их в «Причуде». Пока они прячутся, им без меня не обойтись.

— Как обращаются с девушкой?

— С Линдой? — Эмили пожала плечами. — Джордж Мангер, тот парень, что притащил ее сюда, свихнулся, Питер. Он поет ей целый день! За исключением того момента, когда приехали вы с Саутвортом. Тогда он отложил гитару и приставил дуло ружья к ее голове.

— Рано или поздно они набросятся на нее, — добавил Тьюзди. — Они заскучают и разорвут ее на куски. Линда очень красивая.

— И вы это допустите?

— Вы сумасшедший, Питер? — вмешалась Эмили. — Если мы только пикнем, они заставят нас смотреть на то, что будут вытворять с Линдой.

— А потом вы с нетерпением будете ждать прихода следующего дня, Эмили?

— Хватит, Питер, — прорычал Тьюзди. — Не будем об этом.

— Я только пытался показать вам, Тьюзди, что у вас есть хоть маленькая, но власть, во всяком случае, пока вы им нужны.

Кофе оказался крепким и горячим. Он как бы напоминал о существовании реального мира, из которого они так внезапно выпали.

Сейчас они сидели и разговаривали, а пять секунд спустя могли, по чьей-то прихоти, лежать на полу, изрешеченные пулями. Слишком деликатным выходил баланс сил. К.К. и его дружки не могли обойтись без Тьюзди, но существовала черта, перейдя которую, они не смогли бы заставить старика помогать им и тогда из охотников они превращались в добычу. Пока Тьюзди мирился со своей совестью, оставались в живых и пленники. Но стоило ему взбрыкнуть, и началась бы кровавая бойня.

Питер глянул на северное окно и узкую полоску лужка, отделявшую «Причуду» от леса. Двадцать секунд — и он уже меж деревьев. Реальная возможность побега. Если по нему откроют огонь, выстрелы привлекут внимание поисковой группы Саутворта. Но, добравшись сюда, они найдут лишь трупы старика, Эмили и Линды.

Крамер, должно быть, знал, что делает, оставляя Питера одного, или надеялся, что тот решится на побег? Может, он притаился за углом, с ружьем наготове? И хотел таким образом обосновать необходимость убийства журналиста перед Тьюзди, чтобы старик продолжал ему служить? Или Карл сразу раскусил его? Он знал, что Тьюзди не обратится в полицию, отправившись за покупками. Неужели он с первого взгляда понял, что и Питер не станет спасать свою жизнь за счет других?

Питеру уже доводилось искать ответ на тот же вопрос. Первый раз такое случилось в Корее, но ставки тогда были иными. Предстояло вырваться из окружения, чтобы передать важные сведения командованию. Оставшиеся на позиции не могли рассчитывать на спасение, но донесение могло предотвратить гибель сотен солдат. Сейчас настоящего выбора не было. В другой раз в маленьком южном городке зал собраний, в котором он находился с полудюжиной негров, окружила ревущая, жаждущая крови толпа белых. Тогда он мог уйти и избежать опасности только благодаря цвету своей кожи. Но он остался и боролся до конца.

И в сложившейся ситуации Питер не мог решиться на побег, зная, что его спасение станет причиной смерти хозяев «Причуды» и Линды Грант.

Но не признавал Питер и безысходных положений. Выход был, требовалось лишь время, чтобы найти его. Им могла помочь сама «Причуда». Он видел лишь холл да комнату, где рисовал Тьюзди. Но огромное здание вмещало десятки комнат, коридоры, чуланы, подвальные помещения. Завладев оружием, они могли бы вести настоящую войну, не покидая отеля, и продержаться достаточно долго, во всяком случае, достаточно для того, чтобы жители Барчестера задумались, а почему Тьюзди не приезжает за покупками. Но все оружие и патроны находились у Крамера. Допустим, он раздобудет ружье, что весьма и весьма проблематично, но требовалось еще собрать всех пленников по одну сторону баррикады. Противник был грозен, но «пока есть жизнь, есть…».

— Я прямо-таки слышу, как ворочаются твои мозги, старичок, — раздался от двери голос Крамера. Он улыбался, небрежно покачивая ружьем. — Тьюзди, вам и мадам пора заняться ужином. Сегодня будем есть по очереди. Какой-нибудь кретин может забрести к «Причуде». И я хочу поговорить со Стайлзом наедине.

Тьюзди беспомощно пожал плечами и вместе с Эмили вышел из комнаты.

Крамер достал сигарету из нагрудного кармана, закурил.

— Мы можем побеседовать и сидя, старичок, — он взгромоздился на краешек стола, не сводя глаз с Питера. — Я все знаю о тебе, Стайлз. Великий борец за справедливость, народный герой. Известно мне и о твоей металлической ноге, и о том, как это случилось. Какая из них? Или я должен выяснить это сам?

— Правая, — побледнев, ответил Питер. Гулко забилось сердце.

— Садись, садись. Старики будут возиться с ужином не меньше получаса. А мы можем получше узнать друг друга.

Питер присел на вращающийся стул перед мольбертом. Пахло масляными красками и скипидаром.

— Тьюзди объяснил тебе, что к чему? — сигарета ходила вниз-вверх между губами Крамера.

— Да.

— Но ты не собираешься сдаваться, не так ли, старичок? Я хочу кое-что добавить к его рассказу.

— Я слушаю.

— Скажу тебе о том, чего Тьюзди, скорее всего, не знает. Я здесь главный, но мое слово не является законом. Полагаю, ты и сам это видишь. Я бы никогда не согласился отпустить Джорджи в город за этой проклятой гитарой. И уж тем более не разрешил бы привести сюда эту девицу. В общем, меня не так уж и слушают. Это ясно?

— Да.

— Если ты начнешь изображать героя, не в моих силах предотвратить то, что может случиться с тобой, даже если б я этого и захотел. Даже если б я решил, что это не в наших интересах. — Пепел упал на воротник рубашки, но Крамер словно этого и не заметил. — Чтобы правильно оценить свое положение, тебе нужно знать, что это за парни.

— Меня больше интересуете вы.

— Лесть не поможет, старичок, — улыбнулся Крамер. — Но одно я тебе скажу. Я хочу выбраться отсюда целым и невредимым и постараюсь осуществить свое желание. Ни ты, ни старики, ни девушка не смогут мне помешать. Я полагаю, что для нас лучше всего оставаться здесь еще две-три недели. Мы ушли бы и раньше, если б этот бестолковый Джордж не переполошил всю округу. Теперь они еще долго будут искать девушку или ее тело. И обращать внимание на каждого незнакомца. Он осложнил нам жизнь.