событий Августа 1991 года. Она была изложена всего на полстранице, сжато,
беспристрастно, но исключительно четко. Вот ее текст:
"...властные позиции в стране принадлежат демократии только в
отдельных ее центрах, и даже эти позиции еще далеки от необходимой
прочности;
- не произошло сознательного и окончательного разворота масс в
сторону демократии, о чем свидетельствует пассивность большинства населения
в дни августовских событий;
- основная часть государственного аппарата, несмотря на его
департизацию, остается на прежних идеологических позициях, и им до сих пор
нет альтернативы;
- в кругах интеллигенции преобладает отрицательное отношение к
частному предпринимательству, так как оно отталкивает от себя своим
бескультурьем и откровенным рвачеством, что, как известно, является
характерной чертой любого начального периода становления капиталистических
рыночных отношений;
- рыночная реформа ведет к мощной безработице;
- сокращение центральных государственных структур бывшего Союза,
массовое сокращение армии и конверсия военного производства даст
дополнительные огромные массы безработных и социально ущемленных людей,
которые могут постепенно сформировать огромную армию контрреформы;
- существуют еще недостаточно организованные, но многочисленные
группы людей, которые по своим убеждениям, готовы при определенных условиях
пойти на создание идеологического центра контрреформы. Создание
идеологического центра при наличии огромной контрреформистской массы в
случае их слияния обречет реформу на неминуемый провал. Механизм же
возможной маргинальной оппозиции еще только начал складываться".
Как явствует из начальной части документа, ЦРУ США вполне
устраивало течение событий в России и СНГ. Однако обнаружились опасные
тенденции, которые не вписывались в планы западной коалиции. В частности
существовала опасность возникновения "оппозиции" правительствам бывших
республик СССР, которая могла бы объединиться в "идеологический центр
контрреформы". На основе этой, надо сказать, весьма трезвой и реальной
оценки американские аналитики выработали основные направления будущих
массированных коалиционных усилий Запада. Хотя "идеологического центра
контрреформы", по их мнению, еще не существовало, для его подрыва и
ослабления, помимо административных и специальных мер воздействия заранее
предполагалось создать международную программу массовой переподготовки
кадров, высвобождавшихся в результате реформы. С этой целью на льготных
условиях, в том числе путем массовых командировок в страны Запада,
предлагалось приступить к обучению и переподготовке интеллектуальной части
"контрреволюционной массы". Американские эксперты полагали, что подобная
льготная подготовка и переподготовка на базе международных центров не
только "создаст необходимый для России слой квалифицированных менеджеров,
но и значительно ослабит формируемый идеологический центр".
В основе указанной программы, по мнению ее авторов, должна была
лежать значительная материальная выгода для тех, кто будет принят и
направлен на учебу, особенно для молодежи. Иными словами, в еще больших
масштабах была продолжена практика подготовки "пятой колонны", практика,
апробированная в самые первые годы перестройки, когда на "переподготовку"
за океан отправлялись "способные молодые люди" типа Станкевича.
Предполагалось также, что указанной программе со стороны сил
контрреформы будет оказываться в России активное противодействие и это в
конечном итоге могло бы привести к желаемому результату - оттолкнуть
значительную часть "интеллекта контрреформы" от идеологического центра. То
есть одновременно ставилась задача подорвать изнутри, заранее как бы
размыть "контрреформистские силы". Эта коварная тактика свидетельствовала о
весьма глубокой, очень основательной проработке проблемы.
Для активного воздействия на саму "контрреформистскую массу"
предусматривалась немедленная организация потоков западной
продовольственной помощи на весь период перехода России к рыночной
экономике. Она ставила своей целью как бы анастезировать неизбежную в
переходный период социальную травму, которую ощутит население. Выступив
против западного товарного щита, противники реформы, так называемые
"патриоты", могли бы оказаться в невыгодном положении и дискредитировать
себя в глазах обывателя, иными словами, и здесь было "двойное дно".
Наконец, для того, чтобы нейтрализовать "контрреформистские
массы" и одновременно способствовать развитию такого нового сырьевого
пространства, как Восточная Сибирь и Дальний Восток, было признано
необходимым использовать в этих регионах огромные экономические возможности
США, Японии и Южной Кореи. Эта задача предполагала создание небольшой зоны
экономического процветания, которая предоставила бы части
контрреформистской массы высокооплачиваемую работу, льготное жилье и
избыток западных товаров. Однако, для решения этой тактической задачи,
учитывая активное экономическое участие в ней Японии, необходимо было
добиваться решения проблемы "северных территорий", требуя от России отказа
от четырех островов Курильской гряды...
Упрощенно говоря, одна из главных функций органов государственной
безопасности состоит в том, чтобы выявлять планы и намерения противостоящей
стороны, отслеживать способы, которые она избирает для их реализации и
информировать о них высшие эшелоны государственной власти для организации
противодействия. Выполняя эти функции, Комитет госбезопасности, наряду с
фрагментами документальных материалов, подобных приведенным выше,
неоднократно получал агентурные сообщения, в том числе и из-за рубежа, о
готовящейся акции по развалу СССР. Причем зарубежные источники, в
надежности и достоверности которых не приходилось сомневаться,
информировали о планах инспирирования и раздувания в республиках СССР
междуусобиц, даже об угрозе развязывания гражданской войны, об отторжении
части советских территорий в пользу третьих стран, о внешнем вооруженном
контроле над армией СССР. Эта важнейшая оперативная информация, которая
свидетельствовала об очень далеко идущих планах наших геополитических
конкурентов, как это и положено, немедленно докладывалась Горбачеву, а
также в соответствующие инстанции (Министерство обороны, МИД и т.д.)
Однако, никакой обратной связи не было.
Работников контрразведки все больше и больше поражало странное
молчание верхов, не реагирующих на эту важнейшую стратегическую информацию.
Нам было неизвестно, какие принимались по ней решения, и уж во всяком
случае никаких поручений в связи с добытыми данными оперативный состав КГБ
не получал.
Не могу утверждать наверняка, но в коридорах Комитета
госбезопасности ходили разговоры о том, что именно это обстоятельство
послужило поводом для выступления председателя КГБ СССР В.А. Крючкова на
закрытом заседании Верховного Совета, где он сообщил о планах Запада по
развалу СССР и впервые заявил об использовании с этой целью иностранными
спецслужбами так называемой агентуры влияния. После этого из Кремля дошли
слухи, что М.С. Горбачев крайне недоволен этим выступлением и чуть ли не
перестал знакомиться с сообщениями КГБ, начал игнорировать их, считая
