— Может, опять надеть его? — посоветовал Ал.

Рене в некотором смущении поднял пиджак и сделал несколько нервных движений, стараясь попасть в рукава.

— Так, теперь ясность есть, — сказал Дон. — Ничего, пусть себе следят. В путь!

Они скоро убедились, что и здесь нет улиц в земном понимании этого слова. То, что они принимали за улицы, было более или менее случайной последовательностью внутренних дворов между зданиями и свободных пространств — площадей. Часто трудно было сказать, где граница этой выставки под открытым небом и пустующей остальной территории. Им встречались отдельно стоящие башнеобразные строения, а иногда такие же башни сбивались в кучи, образовывая ландшафт, сильно напоминавший лес. Их движение вперед больше походило на слалом, нежели на целенаправленный марш. Иногда они блуждали между натянутыми сетками, иногда встречали площадки, где грушеподобные предметы, на которые они еще раньше обратили внимание, стояли шеренгами, как солдаты на плацу.

В который уже раз они оказались перед препятствием — огромным зданием, настолько длинным, что обойти его слева или справа потребовало бы немало времени.

— Похоже на фабрику, — заметил Дон.

Подобно большинству зданий, это тоже беспрепятственно пропустило их внутрь. Лишь в немногих местах оно было ограничено стенами, но и они были сработаны из того прозрачного материала, который они для простоты называли стеклом. Крыша тоже была прозрачной.

Заинтересовавшись чем-то, Рене вышел на открытую площадку и ступил на некое подобие дорожки, кажется ведущей к центру «фабрики».

— Может быть, нам удастся пройти туда, — предположил он, охваченный желанием познакомиться с устройством фабрики.

— Почему бы и нет? — сказал Дон и дал знак идти за ним.

Похоже, это действительно была дорожка, потому что ее ровная полоса последовательно проходила между отдельными строениями. Она была в метр шириной, без ступенек, наклонной, но не до такой степени, чтобы это затрудняло передвижение. Наклоны были вызваны тем, что одни строения были выше других. Машины — если их можно так назвать — были невероятных размеров, нередко высотой в несколько этажей.

— Узнать бы, для чего они, — проговорил Дон.

— По канавкам наверняка что-то должно сползать или стекать, — объяснил Рене. — Отверстия — что-то вроде калибрующего устройства, а внизу с обработанным материалом что-то происходит. — Он оживленно жестикулировал, стараясь попроще объяснить происходящее своим непосвященным в технические детали товарищам. — И разумеется, все это происходит автоматически.

— А вот возьмем и проверим! — сказал Ал и, прежде чем ему помешали, бросил вниз, в одну из канавок, камень. В кармане у него оставалось еще несколько. Но Ала никто не стал бы удерживать: Дон преувеличенной осторожности не признавал, Рене пошел бы на куда более рискованный шаг, лишь бы узнать, как работает это устройство, а Катя вообще не прислушивалась к их разговору.

Послышался резкий удар камня по металлу, потом камень подпрыгнул, упал в канавку, покатился по ней вниз и съехал в отверстие у нижнего конца ленты…

Вдруг воздух прорезал высокий поющий звук, продолжительный и ровный по высоте тона и силе. Четверо друзей замерли в удивлении. Двенадцать больших раскаленных шаров поднимались, как мыльные пузыри, из двенадцати воронок. Шары из шелковистой паутины электрических разрядов взвивались и опадали как струи фонтана на ветру. Там, где исчез камень, задвигались лопасти турбин, что-то глухо перемалывалось. Части машины будто что-то встряхнуло изнутри: колеса сцеплений завертелись, шарниры изогнулись, валы завращались, защелкали реле, затрещали искорки.

Сбросив с себя оцепенение, Катя вдруг воскликнула:

— Вот он! Вот!

Камень снова оказался в поле их зрения. Его несколько раз подбросило на вибрирующей дорожке, потом словно рукой приподняло похожее на колокол устройство из мелкоячеистой проволоки и выпустило над ямой, которую им почти не было видно. Побежав вниз по дорожке, они, удивленные, остановились: снизу поднимался сухой, забивающий дыхание воздух. Стали слышны прерывистые, приглушенные шипящие звуки, где-то, на неизвестной глубине, преломлялась мягкая синева излучения Черенкова. Неожиданно наступила тишина.

— Атомный распад, — прошептал Рене. — Силы небесные!

Они молча продолжили путь, причем дорожка то и дело раздваивалась.

Друзья всякий раз выбирали направление, которое, по их мнению, кратчайшим путем вывело бы их с фабрики.

Но вот Дон, шедший впереди, поднял руку.

— Стойте! Тихо!

Он оттеснил остальных назад.

— Какая глупость! Но это следовало учесть: впереди Джек с его группой. Нам нельзя попадаться им на глаза.

Они укрылись за строением, похожим на пирамиду. — Люди Джека услышали грохот, — заметил Ал. Дон выглянул из-за угла.

— Вон они стоят, Джек и Хейко. А вот и Тонио!

— Они приближаются? — спросила Катя.

— Совещаются, — прошептал Дон и повернулся к остальным. — Очень удобный случай. Только бы они нас не заметили. Понаблюдаем за ними, а потом пойдем следом.

Дон снова выглянул.

— Внимание, они приближаются. Нужно спрятаться!

Рене указал наверх:

— Лучше всего там.

Высокие ступени разной высоты, по которым им предстояло подниматься, не напоминали лестницу, но, помогая друг другу, они преодолели это несложное препятствие. Они достигли площадки в четыре квадратных метра, равномерно усеянной прямоугольными отверстиями. Здесь соперники не смогли бы их обнаружить.

— Лечь, — тихо приказал Дон.

Они опустились на жесткое покрытие площадки.

— Ох, как неудобно, — простонала Катя.

Рене попытался заглянуть в глубь одного из отверстий: непроглядная темнота.

— Надеюсь, это не колодец газоотвода, — пробормотал он.

— Эта штука не функционирует! — зашипел Дон.

Снизу донесся звук шагов. Вторая группа остановилась, очевидно, прямо под ними. Отчетливо слышались голоса:

— …наверняка отсюда. Мой слух меня никогда не подводит!

— Но что это могло быть?

— Может, здесь шляется Дон?

— Разве ты заметил следы?

Голоса удалялись. Удалось разобрать только обрывок фразы:

— Осмотрим хорошенько все…

Дон взглянул вниз. Предостерегающе поднял руку.

— Нам пока не остается ничего другого, как оставаться здесь.

— А не имеет ли смысла?… — Ал запнулся, едва начав говорить.

— Что? — заинтересовался Дон. — Договориться с ними.

— Что ты такое несешь?

— Ты не ослышался: договориться с группой Джека.

— Рехнулся ты, что ли? Спятил? — Дон вышел из себя.

Катя уткнулась подбородком в сложенные лодочкой ладони и прислушивалась к их перепалке не то из любопытства, не то из скуки. Ал решил дать Дону выговориться, и тот на некоторое время этой возможностью воспользовался.

— Если мы объединимся, — попытался объяснить ему Ал, — то сможем добиться более впечатляющих результатов…

— Чего добиться? А как же мы придем первыми? Чистая нелепица!

— Дон, разве ты не понимаешь? Дело не в том, кто кого опередит. Речь идет о куда более важном. Мы обязаны разгадать загадки этой планеты. Может быть, мы проникнем в суть проблем, важных для всего человечества. Ведь тут…

— Умолкни, Ал, прошу тебя! — решительно проговорил Дон. Ал испытующе посмотрел на остальных. Рене задумчиво принюхивался к воздуху, поднимавшемуся из отверстия. Катя подчеркнуто лениво перекатилась на спину, подложила руки под голову и, помаргивая, смотрела на поток света, пробивавшийся сверху. Это был уже не голубой день, а сгущающиеся фиолетовые сумерки.

— Уже поздно, — проговорила она.

— Поздно? — повторил Ал. — А вдруг действительно… поздно?

— В последний раз говорю: хватит! — предупредил его Дон. — Ты остаешься с нами или нет? Если нет, спускайся хоть сейчас. Так что?…

— Ладно уж, — проговорил Ал миролюбиво. Но выражение лица у него было кислое.

— Вот видишь, — сказал Дон удовлетворенно. Снова подполз к краю площадки и поглядел вниз.