На 71-й день после отплытия из Палоса корабли «Санта Мария», «Пинта» и «Нинья» подошли к о-ву Сан-Сальвадор, одному из Багамских островов. Впрочем, кораблями, по нашим понятиям, назвать их трудно: вся экспедиция включала менее 100 человек, а на «Нинье» было всего семь человек. Высадка на неведомый островок была совершена со всей пышностью — с хоругвями, с крестами, в парадных латах (у кого были). Некоторым разочарованием было то, что вместо богатых и цивилизованных жителей золотоносного Ципанго (см. примеч. 103) конкистадоров встретила группа «дикарей», одетых (но не все) в набедренные повязки. Встречали они их тоже торжественно — как богов, вышедших из Восточного Океана. По несчастью, у некоторых индейцев были золотые серьги и другие безделушки, и в конце Колумбова крестного хода его люди уже начали выдирать серьги из ушей и тащить обнаженных девушек под ближайшие кустики.
Не пробыв долго на этом диком островке, поплыли дальше на запад, где были открыты большие острова Куба и Испаньола (ныне — Гаити). Там уровень жизни местных жителей был несколько выше: на Испаньоле добывалось золото, и Колумбова команда всерьез предалась грабежу (в ней было немало бывших пиратов и каторжников). Кубу Колумб опять принял за Ципанго, но обосновался не там, а на Испаньоле, где основал маленький поселок Сан-Доминго.
В марте 1493 г. Колумб вернулся в Испанию. Сообщения его вызвали сенсацию. Колумб был немедленно отправлен обратно с 17 кораблями, и на них 1500 поселенцев и миссионеров.
Некоторое дипломатическое осложнение вызвало то, что «Индии» после плавания Васко да Гамы в 1498 г. вокруг Африки были объявлены владениями Португалии. Мореплаватели вовсе не считались с тем, что в открытых ими странах были своя администрация, свои традиции и религии. Для объявления какой-либо страны португальской достаточно было благословения папы на власть над этими землями. Правда, папа предоставлял его только при условии, что местные жители примут христианство, но с такими тонкостями новые завоеватели мало считались; они нередко начинали контакт с местными жителями прямо с обряда их крещения.
С Португалией все было ясно, но теперь и Испания, оказывается, претендовала на власть в «Индиях», и, кроме того, мысль о шарообразности Земли, видимо, носилась в воздухе. Уже в 1494 г. под покровительством папы был заключен Тордесильясский договор между Испанией и Португалией. Граница между их владениями должна была проходить по океану от полюса до полюса через точку, лежащую в 370 лигах (около 2500 км) на запад от крайнего из Островов Зеленого Мыса. Делили Западное полушарие, в сущности, вслепую, и лишь позже выяснилось, что Тордесильясская граница пересекает континент «Индий» (в Южной Америке) по территории нынешней Бразилии.
Между тем Колумб, с точки зрения Испании, не имел успеха: золота поступало мало, аборигены бежали в горы или гибли. Король Фернандо Арагонский постепенно уменьшал привилегии Колумба и в конце концов послал ему на смену Бобадилью, который отправил его к королю в цепях. Но и Бобадилья не имел большого успеха, и с 1502 по 1507 г. Испаньолой правил Овандо. Он основал новые поселки, запретил обращение аборигенов в рабов, но разрешил сменную подневольную работу. На Испаньоле осталось к тому времени в живых мало аборигенов, и испанцы занялись открытием новых островов и побережий и соответственно грабежами и убийствами в новых районах. Между прочим, практиковалось массовое сожжение аборигенов, уклонявшихся от завоевания. Более легкая смертная казнь применялась в случае принятия жертвами перед смертью святого крещения. Надо сказать, что смертность среди новых поселенцев (от болезней, к которым у европейцев не было иммунитета, реже — от мести аборигенов) превышала 50%.
Колумб, вновь бороздивший эти моря в 1502—1504 гг., был теперь уже лишь одним из многих мореходов Карибского архипелага. В ходе исследований Карибского моря с 1500 по 1542 г. были нанесены на карту и отчасти ограблены (с убийствами местных жителей) все острова и побережья от Флориды до района современного города Веракрус в Мексике (между прочим, в 1539 г. было открыто устье р. Миссисипи). Около того же времени Охеда и Никуэса (а после их гибели Писарро и Бальбоа) обошли с моря богатую тогда жемчугом Коста-Рику, Панаму и часть Колумбии. В экспедиции Охеды участвовал итальянский ученый Америго Веспуччи, позже издавший книгу о новооткрытых землях, которые в его честь затем и получили название Америки. В 1513 г. на перешейке Панамы первый европеец увидел Тихий океан. По преданию, это был Бальбоа; его открытие не помешало другому конкистадору в 1519 г. казнить его «за измену». К началу 1540-х годов не только все Карибское море было исследовано, но отважные искатели «золотых городов» прошли и по всем главнейшим тропам юго-западной части будущих Соединенных Штатов, а также по западным берегам Северной Мексики и Южной и Северной Калифорнии; кое-где здесь они закрепились.
Обходя стороной ту часть южноамериканской суши, которая по Тордесильясскому договору досталась Португалии, испанские мореходы все же обратили внимание и на степные районы вокруг долины р. Рио де ла Плата (Парана) — ныне это Аргентина, — к западу от оговоренной границы. Устье реки было открыто в 1516 г., в 1520 г. вновь обследовано Магелланом. В 1526 г. вверх по реке поднялся итальянский мореплаватель на английской службе Кабот. Он установил, что там нет выхода к Тихому океану, но зато привез образцы серебра[104]. Бассейн Параны был впоследствии сравнительно мирно освоен Иралой. В его владениях (в нынешней Боливии) были найдены богатейшие серебряные рудники Потоси, видимо частично известные уже инкам. В новой области были основаны города Буэнос-Айрес (будущая столица Аргентины) и Асунсьон (будущая столица Парагвая).
Отношение испанского правительства, и лично королевы Изабеллы, к вопросу о будущем рабстве ее новых подданных было колеблющимся. К середине XVI в. было выработано положение, запрещавшее обращение индейцев в рабство и предписывавшее отпуск их на волю, кроме (?) как в случаях каннибализма, мятежа и сопротивления испанской колонизации и христианизации. От этих «послаблений» коренные жители островов Карибского моря ничего не выиграли по той причине, что к 1540—1550 гг. их уже просто не было в живых. Стали ввозить рабов, захваченных в Африке. На континенте Америки вместо рабства испанские «Новые законы» 1542 г. вводили так называемую
энкомиенду,
при которой каждый индеец «коммендировался» к определенному испанскому владельцу, и тот имел право вызывать его на нужную работу; лишь в остальное время индеец мог отдавать свои силы собственному дому и хозяйству. Испано-американские «энкомиенды» подходят под наше определение «илотии» (в широком смысле). Правило о необращении индейцев в рабство, однако, и позже соблюдалось не всегда.
Между тем начался период испанского наступления на континентальные индейские предгосударства и государства внутри материка: государство астеков Мехико (в Мексике), государства майя в Центральной Америке, предгосударства чибчей в Колумбии, андское государство инков.
Первая задача выпала на долю Эрнана Кортеса. Слухи
о
богатстве астекской империи дошли до завоевателя Кубы Веласкеса, и для ее разведки, а затем и покорения он направил Кортеса, снабдив значительными средствами. Кортес отправился в путь в 1518 г., но поссорился с Веласкесом. На побережье Мексики он основал поселок Веракрус, и «сенат» этого новоиспеченного «города» поручил Кортесу завоевать Мехико во имя короля Карла I (императора Карла V). Через разведчиков и через свою любовницу индианку Малинче, служившую ему переводчицей и осведомительницей, Кортес знал, что астеки поклоняются световому, а потому белоликому богу Куэтцалькохуатлю и что белый цвет его, Кортеса, лица внушает астекам суеверный страх. Он двинулся на столицу Мехико, озерный город Теночтитлан у подножия огнедышащей горы Попокатепетль. Посредине города высилась ступенчатая пирамида — храм бога. Сотни испанских бронированных пехотинцев, десятки конников и многотысячные отряды подчиненных Теночтитлану племен, жаждавших от него отложиться, почти год осаждали астекскую столицу. В 1521 г. полуразрушенный город сдался испанцам. Царь Монтесума умер в плену, а позже и последний пленный царь астеков, Куаутемок, взятый ранее в плен, был обвинен в заговоре и повешен.
