Весной 1997 года поддерживающие терроризм государства и исламистские лидеры начали длительный процесс разработки тщательно продуманной стратегии и оперативного планирования, сопровождаемых теологической пропагандой. Этот процесс был направлен на развитие всемирной террористической кампании и вылился во взрывы в Восточной Африке в 1998 году.
Иран всерьез взялся за подготовку стратегических операций в Африке в июне 1997 года. Огромный успех поездки Шейх-ол-Ислама в Африку убедил Тегеран в том, что эффектные операции почти без риска можно начинать прямо сейчас, и прежде всего в Восточной Африке. После того как об этом сообщили Тураби, он собрал тайную встречу руководителей суннитских террористов у себя дома в аль-Маншияхе (пригород Хартума), участники которой постановили резко изменить плачевное состояние исламистского движения, начав наступление на Запад и дружественные ему режимы в мусульманском мире.
Конференция также решила сделать несколько конкретных шагов для начала этой кампании. Первостепенное значение было отдано расширению и обновлению учебных лагерей для арабских «афганцев». Здесь мусульманская молодежь должна была проникаться духом приверженности «афганцев». Бин Ладен и Завахири согласились контролировать управление и финансирование этих лагерей. Большая часть денег должна была переправляться через Европу. На руководящие роли в новом мероприятии были назначены доверенные лица Тураби. Ибрахиму аль-Сануси было поручено наблюдать за лагерями от лица Тураби, а Гази Салах-аль-Дин был назначен ответственным за местные фонды и другие учреждения. Тем временем Нафи Али Нафи получил указания разработать детальный оперативный план для эритрейского джихада, направленный на свержение правительства президента Афверки.
Но система исламистского терроризма серьезно пострадала в результате утечки информации. В середине мая 1997 года органы госбезопасности Саудовской Аравии арестовали Сиди Таиба — бизнесмена, женатого на родственнице бин Ладена. Таиб предоставил следователям сведения о банковских счетах бин Ладена, о его бизнесе в Пакистане и Афганистане и о переправке денег оттуда исламистским организациям в Лондоне, Бруклине, Джерси-сити (штат Нью-Джерси) и Детройте. Таиб также сообщил имена нескольких человек, принимавших участие в отмывании и переправке денег для бин Ладена. Хотя этот список был неточным и разнородным, он позволил ФБР и британской разведке приступить к расследованиям за границей. Одна из наиболее эффективных операций была проведена в Найроби, где информацию Таиба можно было проверить с помощью сведений, полученных от арестованных в Египте исламистов, и получить доступ к местным ячейкам террористов.
Также в середине мая Абдалла Мохаммад Фазиль, которому предстоит сыграть центральную роль во взрыве американского посольства в Найроби в августе 1998 года, отправил бин Ладену и руководству исламистов отчет о положении дел. (В августе 1997 года кенийские органы безопасности нашли этот отчет на жестком диске компьютера в доме Вадиха Эль Хейджа в Найроби и предоставила его ФБР.) Фазиль писал, что его беспокоит безопасность террористической сети ввиду активизировавшейся деятельности органов безопасности. Исламистским организациям в Восточной Африке следовало «знать, что американская, кенийская и египетская разведки ведут в Найроби деятельность, направленную на выяснение имен и адресов людей, связанных с Шейхом [бин Ладеном], поскольку американцы отлично знают, что именно молодежь, жившая в Сомали и являвшаяся членами ячейки Щейха, участвовала в убийстве американцев в Сомали». Деятельность контрразведки была сосредоточена в Найроби не случайно. «Они знают, что поскольку главными воротами для этих молодых людей была Кения, то и центр их деятельности должен находиться в Кении, — отмечал Фазиль. — Нам всем действительно угрожает опасность».
Фазиль подчеркивал, что активизация контрразведки была вызвана получением информации из первых рук. Анализируя операции в Найроби, он заключил, что, должно быть, «в руки врагов попал важный человек, имеющий тесные связи [с бин Ладеном]». На основе этой информации «американцы используют киднэппинг против всех, кто угрожает их национальной безопасности и безопасности американских граждан». Фазиль предупреждал, что «членам ячеек в Восточной Африке угрожает огромная опасность» и что «положение ячейки в Найроби на сто процентов опасное». Эта опасность не оставляла террористам в Найроби «никакого выбора, кроме как думать и упорно работать, чтобы сорвать планы врагов, которые трудятся день и ночь, чтобы схватить любого из нас или получить информацию о любом из нас». Завершался отчет предупреждением всей исламистской сети в Восточной Африке. «Я посоветовал моим братьям в Восточной Африке не быть самодовольными в отношении вопросов безопасности и помнить, что теперь они стали главной мишенью Америки». Фазиль также заверил своих руководителей, что восточноафриканские террористы по-прежнему полны решимости усилить борьбу исламистов против их врагов.
Эта невеселая оценка Фазиля оказала влияние на исламистское руководство. В августе 1997 года Тураби, бин Ладен и лидер йеменских исламистов Абдул-Маджид аль-Зандани провели совещание в Хартуме, где решили начать «настоящий джихад» против Израиля, Египта и Саудовской Аравии, а также устроить официальный протест Судана против инспирируемых США заговоров. Тураби и суданская разведка считали, что эти заговоры тайно подготавливались в нескольких восточноафриканских государствах, в частности — в Уганде, Кении и Танзании. Бин Ладен, Завахири и Зандани полагали, что следует разработать новую стратегию борьбы, чтобы оживить движение исламистов, «вернуть их на передовую линию после периода упадка и сплотить их ряды». Участники встречи определили лишь два священных дела, которые могли придать исламистам новые силы: джихад за освобождение Палестины и джихад в поддержку суданского исламистского государства и за сохранение исламского образа жизни путем противостояния Соединенным Штатам. Исламисты были убеждены в том, что Соединенные Штаты стремятся любой ценой свергнуть правительство Тураби. Активизация деятельности органов безопасности и контрразведки в Восточной Африке, которую Фазиль выдвигал на первый план, подтверждала выводы исламистов.
Выбор потенциальных мишеней и планирование эффектных терактов начались практически сразу после встречи в Хартуме. К примеру, в конце октября 1997 года Хосни Абу Нимрех, палестинец с западного берега реки Иордан, и Мустафа Махмуд Сайд Ахмад изучили и сделали снимки посольств США и Израиля в Найроби. Нимрех даже составил общие планы разрушения американского посольства мощными бомбами при помощи трех автомобилей. А израильское посольство должно было быть разрушенным мощным профилированным зарядом, установленным в номере соседнего отеля. Но к этому времени Сайд Ахмад уже по-другому думал о своем будущем. Он пришел в посольство США с сообщением о планах Нимреха, но его проигнорировали. Ахмад отправился в Заир, а позже перебрался в Танзанию, где был арестован после августовских взрывов. Нет никаких признаков того, что исламисты даже подозревали об этой утечке информации.
Однако Восточная Африка в 1997 году еще не рассматривалась террористами как главная цель. Приоритет по прежнему отдавался зрелищным терактам на матчах Кубка мира по футболу, который должен был пройти во Франции летом 1998 года. Во время заседаний, посвященных организации элитных террористических отрядов, рассматривались многие потенциальные цели — от Аргентины до Филиппин, — но не Африка. На этой стадии Восточная Африка интересовала только Тураби и суннитских исламистов. Иран признавал важность Африки, но не ощущал острой необходимости нанести удар.
Африка вновь возглавила список важнейших целей террористов в результате конфликта между Соединенными Штатами и Ираком. В начале февраля 1998 года Иран и Ирак достигли соглашения о сотрудничестве по вопросам разведки и терроризма. Чтобы ускорить его реализацию, Тегеран и Багдад решили изучить операции, проведенные на тех территориях, где они уже успешно сотрудничали. И Иран, и Ирак держат на территории Судана крупные отряды разведки и сил специального назначения — эти резервы уже использовались во время боевых действий в южном Судане и Сомали, и их можно было использовать для проведения терактов в Восточной Африке.
