Советская разведка своевременно получила из ближайшего окружения Амина сведения о подготовке им коварного сценария празднования 15-летия своей партии: 29 декабря должна была состояться расправа над политзаключенными, сторонниками покойного Тараки, в тюрьме Пули-Чахри. Предательство Амина, видимо, не явилось большой неожиданностью для руководства СССР, которое, судя по всему, никогда и не забывало о его способностях проводить кровавые акции.

— Существуем много версий того, как штурмовали дворец Амина.

— События, развернувшиеся 27 декабря, даже их непосредственные участники описывают по-разному, всякий раз обращая внимание на все новые нюансы. Поэтому четкая картина не вырисовывается. Не претендуя ни в коей мере на полную достоверность, тем более что я лично там не был, попытаюсь изложить события так, как они мне представляются.

Повара-узбеки, работавшие во дворце Тадж-Бек (члены спецгрупп называют его Дар-уль-аман), по заданию советской разведки подсыпали Амину, членам его политбюро и министрам во время торжественного обеда сильное снотворное. Замысел состоял в том, чтобы «бескровным путем» захватить Амина вместе с его свитой, чтобы позже судить. Но из-за строгой секретности готовящихся мероприятий и несогласованности действий разведки и посла СССР в Афганистане, ничего не знавшего о проводимой акции, советские врачи привели в чувство афганского лидера и его приближенных. Да и здоровье Амина оказалось отменным.

Тогда и был введен в действие запасной, тщательно подготовленный вариант — операция «Шторм-333». На штурм дворца пошли спецподразделения КГБ СССР «Зенит» и «Гром» (или группа «А», позднее ставшая основой известного подразделения «Альфа»). Вышеупомянутый «мусульманский батальон», усиленный офицерами отряда «Зенит», блокировал все важнейшие объекты госуправления и подходы к дворцу на случай попытки привлечения Амином верных ему воинских подразделений. Во время штурма дворца вся его охрана, а это — 200 человек личной гвардии и около 300 человек внешней охраны, сам Амин и большинство из его окружения погибли в бою.

— А каковы были потери со стороны штурмовавших?

— Из состава спецгруппы четверо погибли, в том числе и непосредственный руководитель операции полковник Бояринов, которому многие обязаны жизнью. Все офицеры нашего спецназа прошли обучение в возглавляемом им Центре подготовки.

— А потом на политической арене вдруг появился Бабрак Кармаль.

— Да, власть была передана новому лидеру, срочно доставленному в Баграм спецрейсом из Праги, куда он в свое время был отправлен Амином в «почетную ссылку» в качестве посла Афганистана в Чехословакии. Так закончился очередной государственный переворот, в результате которого к власти пришли поддерживаемые Советским Союзом «парчамисты». Никто тогда не смог (или не захотел!) спрогнозировать, что этот переворот активизирует в Афганистане начавшую было затихать гражданскую войну, межклановые и межпартийные разборки.

Новое правительство, возглавляемое Бабраком Кармалем, заявило о себе в первую же ночь, но реальные действия последовали лишь на второй-третий день. Короткий период фактического безвластия очень эффективно использовали не только внутренняя оппозиция, но и внешние противники. Началось повальное дезертирство из афганских воинских частей, причем дезертиры уходили с оружием, пополняя антиправительственные группы, которые уже тогда начали называть бандами, поскольку их действия в большей части имели чисто криминальный характер. В сложившейся обстановке правительство прибегло к силовым методам, начав проводить насильственную мобилизацию, что сразу же вызвало, естественно, недовольство в народе.

Опасаясь вооруженных мятежей оппозиции, афганское руководство стягивало верные ему войска в крупные города, ослабляя тем самым свои позиции в глубинке. И, фактически, то, что, как предполагалось, должна была делать афганская армия, легло на плечи Ограниченного контингента советских войск. Наши войска стали углубляться в провинции, встречая теперь на своем пути отчаянное сопротивление жителей. Многие военные специалисты стали понимать, что борьба ведется не с горсткой контрреволюционеров-фундаменталистов, а с гордым, независимым афганским народом. Но их мнение никого не интересовало.

Правительство Бабрака Кармаля, слепо следуя марксистско-ленинской идеологии, без учета местных условий стало проводить неразумную внутреннюю политику, часто попирая национальные традиции. Уж кому-кому, а Кармалю должна было бы быть известна крайняя нетерпимость афганцев к обиде, а тем более оскорблению. Так, например, женщинам было запрещено носить паранджу. Городское население такой запрет восприняло нормально, сельское же с устоявшимся патриархальным укладом жизни отреагировало крайне отрицательно, особенно мужчины, усмотрев в таком запрете посягательство на мусульманские обычаи. Была также запрещена выплата калыма — выкупа жениха за невесту ее родителям. По традиции, жених и его родственники в случае неуплаты калыма подвергались наибольшему позору и всеобщему презрению. Советники из СССР неоднократно советовали Бабраку Кармалю не будоражить напрасно народ, но он, как говорится, «бежал впереди паровоза».

Обидно, что свое недовольство политикой правительства народ, благодаря активной пропагандистской деятельности мусульманских фундаменталистов, прямо связывал с присутствием «шурави», то есть «советских». Это слово начало приобретать презрительный оттенок, им даже стали пугать детей. Сам Бабрак Кармаль, судя по его действиям, большой храбростью не отличался, так как почти безвыездно сидел в Кабуле в окружении надежной — нашей! — охраны. Стянув к Кабулу верные ему армейские подразделения, действия своих представителей в провинциях и в армии практически не контролировал. Можно утверждать, что реальную власть в стране он так и не приобрел.

— Теперь давайте поговорим о вашем непосредственном участии в афганской эпопее. Известно, что вы были командиром отряда «Карпа-ты-1». Это спецназ КГБ.

— Когда-то говорить об этом было не принято, более того, запрещено, но с той поры много ведь воды утекло. И сегодня практически все сведения о спецподразделениях, даже когда-то секретные, в результате многочисленных публикаций стали достоянием гласности. По прошествии четверти века нет смысла утаивать давно ставшее явным.

— Что же это была за команда, как она родилась, и как вы все, ее бойцы, оказались вместе? Думаю, многим это будет интересно.

— Свое название каждая команда в системе «Каскад» получала по названию главного горного массива в регионе формирования. Наша команда создавалась на территории Украины и Молдавии, отсюда и название «Карпаты». Были еще «Тибет», «Урал», «Кавказ», «Алтай» и другие. Общее руководство этими подразделениями осуществлялось КГБ СССР.

Личный состав подбирался из морально выдержанных, смелых и физически крепких кадровых офицеров оперативных подразделений, владеющих как минимум одним иностранным языком и имеющих достаточную оперативную, преимущественно разведывательную подготовку.

— Когда именно началось формирование вашего отряда специального назначения?

— Вообще-то август считается самым приятным, наилучшим летним месяцем — пора отпусков. Август 1980 года стал исключением для наших офицеров: многих отозвали из отпуска, а сам отпуск был перенесен на следующий год. Группе офицеров, выезжавшей к месту отмобилизования из Киева, на сборы и дорогу дали всего сутки. Другим, к сожалению, не дали и этого времени, так как сбор проводился по команде «Тревога».

— В какой местности создавалась ваша команда, и сколько времени вам было дано на сбор?

— Наше спецподразделение отмобилизовалось под видом очередных учебных сборов на базе в городе Сумы. Формирование, как и положено, было проведено в течение двух суток.