— Послушайте, — обернулся он к Бальтазару. — У меня сейчас важные дела. Поэтому, если не возражаете…

Он шагнул прочь, но Бальтазар положил руку ему на плечо.

— Эта девушка… Тебе не приходило в голову, что у нее могут быть другие интересы?

Дейв потерял терпение.

— Вы, кажется, хотели поднять мою уверенность в себе? Дать мне в руки ключи к успеху?

— Зачем бегать за девчонками, если ты можешь левитировать? — ухмыльнулся Бальтазар.

— Дайте мне хотя бы полчаса, — взмолился Дейв, уступая. — Встретимся в лаборатории.

Бальтазар задумался над его словами, как будто взвешивал, правду ли говорит Дейв. Решив, что ученик искренне намерен вернуться, он достал из кармана амулет на веревочке.

— Возьми, — велел он, вручая амулет Дейву. — Он позволит мне всегда знать, где ты.

Дейв взял амулет и поспешил в кофейню, радуясь, что отделался от Бальтазара хотя бы на несколько минут. Это место пользовалось популярностью у нью-йоркских студентов, потому что цены там были низкие, а столы — большие, на которых удобно раскладывать учебники. Дейв нашел свободный столик и сел. Через несколько минут появилась Бекки, и они приступили к занятиям.

Хотя Дейву не хватало «веселой самоуверенности» Беннета, всё же он, надо признать, в этот раз чувствовал себя гораздо раскованнее. Может быть, потому, что ощущал себя немножко чародеем. Но скорее всего, помогала физика. Разговаривая с Бекки о своей любимой науке, Дейв был самим собой.

Не желая с первого же раза перегружать девушку избытком сведений, он начал с самого простого: попросил перечислить три свойства электромагнитов.

Бекки выпятила губы и стала теребить прядь волос. Казалось, она мысленно перелистывает страницы учебника.

— Проводник с током создает магнитное поле. Поле меняет направление вместе с изменением направления тока, — наконец ответила она.

Он кивнул и стал ждать третьего ответа.

— И… не помню, — пожала плечами она и очаровательно улыбнулась. — Два из трех — не так уж плохо, да?

— Два из трех — это шестьдесят шесть процентов правильных ответов. Не больше чем на троечку, — небрежно бросил Дейв и сам осекся. Прозвучало нехорошо и грубо.

Бекки стрельнула в него глазами.

— Ладно, — сказала она, стараясь не обижаться. — Проверь меня еще.

Он повернулся вместе с вращающимся креслом. Бекки в недоумении уставилась на парня: что он делает? И Дейв завертелся еще быстрее.

— Ты чего? — спросила она.

— Даю тебе подсказку.

Она наморщила нос, потом, догадавшись, улыбнулась:

— С увеличением числа витков проводящей катушки электромагнитное поле становится сильнее!

— Я называю эту игру физическими шарадами, — сказал он, поздравив ее с правильным ответом. — Я великолепно изображаю ионизированный атом!

— Хотелось бы увидеть, — рассмеялась девушка.

Дейв встал и пошел по залу, натыкаясь на соседние столы.

— Я же не буквально! — поддразнила она и отпила глоток из чашки. — Мне нравится это кафе. А особенно — здешний чай с мятой.

— Надеюсь, он поможет сгладить острые углы сложных общественных взаимодействий, — сказал Дейв, надеясь, что ведет себя не слишком настырно.

— Вряд ли, — улыбнулась Бекки.

Наступила тишина. Дейв задумался, что делать дальше. Всякий раз, когда ему выпадал случай объясниться с Бекки, он трусил. На этот раз он решительно вознамерился сказать ей всё, что хотел, даже если после этого она его отвергнет.

— Бекки, хочешь, я тебе кое-что покажу?

Она с любопытством взглянула на него.

— Это не страшно. Ну, не очень страшно.

У Дрейка Стоуна было всё. Суперзвезда в мире иллюзионистов, он жил в пентхаусе, откуда открывался потрясающий вид на Центральный парк. Домик на крыше небоскреба, купленный на деньги, вырученные от бесчисленных рекламных шоу, был отделан в готическом стиле — в виде старинного замка. И, соответственно стилю, сам Дрейк жил в нем как король.

Дрейк воспринимал жизнь как сплошную вечеринку. Сквозь нее проходили вереницы гостей, имевших единственную цель: сказать Дрейку, как он великолепен. И всегда находились люди, готовые усердно служить ему не за страх, а за совесть. В эту минуту таким человеком была маникюрша, тщательно покрывавшая ногти Дрейка черным блестящим лаком.

— Ты чего тут дурака валяешь? — послышался вдруг голос из-за спины. Голос был недобрый.

Все глаза устремились на наглеца, осмелившегося дерзить самому Дрейку Стоуну. В дверях появился Максим Хорват.

— Кто вы такой? — недовольно спросил Дрейк.

Хорват пропустил вопрос мимо ушей и вошел в пентхаус, как к себе домой. Вышел на балкон и обвел глазами чудесную панораму.

— Давненько я тут не бывал. Если говорить точно — с 1929 года. Город изменился. Стало спокойнее, преступность снизилась. Убивать стали меньше. — Он покачал головой, словно это его совсем не радовало. Потом поглядел в упор на Дрейка и фыркнул: — И вот во что превратился наследник Морганы.

Дрейк ударился в панику. Его глаза заметались, потом окинули гостя с головы до пят — от элегантного цилиндра до тросточки. Дрейк охнул и пробормотал:

— Максим Хорват… Я о вас слышал. Вы были злым…

Хорват жестом велел ему замолчать и обратился к присутствующим:

— Прошу меня извинить…

Гости были искренне рады убраться подальше. Через минуту Дрейк и Хорват остались одни.

— Вот как, значит, фокусником стал. На потеху публике.

— Я иллюзионист высочайшего класса, — похвастался Дрейк. — У меня пять шоу в «Гардене», на которых всегда аншлаг, и плюс к тому дополнительная оплата в конце сезона.

Хорвата эти достижения не впечатлили. Этот придурковатый фокусник — прирожденный наследник Морганы! Только поэтому он и добился успеха. Однако в последнее время он стал уделять карьере слишком много внимания.

— Как ты думаешь, Моргана когда-нибудь вытаскивала кроликов из шляпы?

— Послушайте, мой хозяин исчез, когда мне было пятнадцать лет. Как сквозь землю провалился, — пожаловался Дрейк. — Не оставил мне ничего, только Энкантус да смутные указания на всякий случай. Вот я и стал импровизировать.

— Время импровизаций закончилось, — сообщил ему Хорват. — Бальтазар Блейк нашел Главного Наследника Мерлина.

Дрейк обеспокоенно поглядел на Хорвата. Хоть он и долго пробыл в одиночестве, но всё же помнил, что Блейка надо бояться. И Главного Наследника тоже.

— Он носит кольцо?

Хорват кивнул.

— Подождем, пока он останется один, — сказал он Дрейку.

Лаборатория Дейва Статлера была полной противоположностью пентхаусу Дрейка Стоуна — и по роскоши, и по атмосфере. Однако именно сюда Дейв привел Бекки.

— Что это за штуковины? — спросила она, войдя в главный зал.

— Трансформаторы Тесла, — гордо ответил Дейв. — Я использую их, чтобы генерировать нечто под названием «плазма». Я так увлекся этим явлением, что долго не замечал, как оно красиво.

— Красиво? — с сомнением переспросила Бекки.

Дейв кивнул и подвел девушку к защитной клетке.

— Тебе придется войти в мою клетку.

— Хорошо, — рассмеялась Бекки. — Знаешь, мне это говорят впервые. — Сердце Дейва учащенно забилось. Ему подумалось, что, может быть… может быть… Бекки это понравится.

Они вошли в тесную клетку. Дейв щелкнул выключателем, и лаборатория погрузилась в темноту. Единственный блик света исходил от экрана ноутбука.

— Когда ты сказал «ничего страшного»…

— Погоди, — пообещал он. — Увидишь, как будет красиво.

Дейв нажал на кнопку ноутбука, и между витками катушки стали проскакивать яркие электрические разряды. В такт вспышкам зазвучала музыка — причудливая смесь классики и фанка.

— Как ты это делаешь?

— Катушки испускают поле такой высокой частоты, что искры при движении по воздуху создают звуковые волны, — объяснил Дейв.

Мелодия перешла в песню, которую Бекки играла по радио накануне вечером.