— Вы не можете меня уволить, потому что я на вас не работаю. Если хотите, бросьте меня здесь, но не надейтесь манипулировать мною в будущем. Я буду видеться с Сильвией и Калемом, когда захочу.

Раздраженный дерзостью Сквайра, Бирк отбросил всякие претензии на вежливость.

— Не старайтесь рассердить меня, Сквайр; в конфликте со мной вам не выжить. Вы не вернетесь на ферму Ходжа ни теперь, ни в будущем. Вы не станете ни видеться с Сильвией, ни связываться с ней. Вы уже бросили мне вызов, настроив дочь против меня, но я не позволю, чтобы это продолжалось. Я оставляю ваше поведение безнаказанным, потому что вы служили мне, но не принимайте меня за человека, который легко прощает. — Бирк с такой силой стиснул запястье Сквайра, что у бедняги затрещали сухожилия, и он издал протестующий крик. — Мне приходилось уничтожать куда более серьезных врагов, чем вы, Сквайр. Я не потерплю вторичного оскорбления. — Без видимых усилий Бирк отбросил молодого человека к дальней стене узкого коридора.

Сквайр скорчился над поврежденным запястьем. Его голубые глаза блеснули бешеным гневом.

— Ну и сила у вас! — с трудом вымолвил он. — Я мог бы потребовать у Консорциума официального расследования после такого нападения. Сильвия и Калем поддержали бы мою жалобу.

— Даже если бы у моих детей хватило совести предать меня, ни один калонги не осудил бы меня за то, что я защищал свою дочь, — усмехнулся Бирк. — Ваше обвинение инфантильно и обнаруживает полное непонимание реальности. Прочь с моих глаз, иначе я разорву вас на кусочки и вышвырну их в космос! — Бирк сделал угрожающий жест, и Сквайр побежал по коридору, бормоча проклятия. — Вам не справиться даже с самым последним из реа, — крикнул ему вслед Бирк, закрывая дверь.

Он недовольно хмурился — ему не следовало поддаваться гневу. Бирк не намеревался обнаруживать свое истинное отношение к Сквайру до завершения текущей работы. Сквайр был полезным служащим.

Вернувшись к откидному письменному столу над койкой, Бирк уставился на экран с информацией о его сделках с Пером Валисом. Он уже пропустил ленту через сканер и убедился в увеличении своего счета. Но что толку копить состояние, не имея наследников, способных это оценить? Ему хотелось увеличить могущество реа, а не снабжать побрякушками таких недотеп, как Калем, Сильвия и ее ничтожный Сквайр. Новые дети были уже невозможны, так как Бирк в течение многих спанов щедро использовал нелегальный и потому несовершенный адаптатор, но он не намеревался завещать свое состояние кому-либо, кроме кровных родственников.

Несмотря на разноречивые слухи, все проведенные им расследования указывали на то, что он остался последним из клана Реа. Бирк далеко запрятал крее'ва, считая, что именно это оружие уничтожало его народ, и позабыв, что крее'ва действовала по его же команде.

Бирк встряхнулся, с отвращением отгоняя мысли о собственной неудаче. Сквайр — никчемный дурак, не представляющий собой никакой ценности. Лучше было начать обдумывание деликатного разговора с Пером Валисом о расширении их деловых операций. Общий интерес к мисс Тори Дарси мог послужить отличным началом беседы…

Тори сидела на деревянной ступеньке, которую с каждым спаном все сильнее засыпало песком. Желтое арсийское солнце стояло в зените.

Получив краткую записку от Бирка Ходжа с согласием на ее предложение, Тори пыталась свыкнуться с реальностью того, что затеяла. Она видела дядю Пера, идущего к ней по лужайке, но не встала, чтобы поприветствовать его, и даже пожалела, что не сможет покинуть Арси без этой встречи.

Пер Валис походил на многих мужчин-соли, чья юношеская мускулистость с возрастом обернулась толщиной. Коричневая шляпа туго обтягивала череп, а полоска усов выглядела едва заметным пятнышком. Темные глаза казались абсолютно плоскими. Обычный для соли костюм был слегка измят, но голубую шелковую рубашку украшали платиновые пуговицы, а на брюки пошла превосходная шерсть атири.

Дядя Пер слегка запыхался к тому времени, как добрался до Тори. Он неуклюже опустился на ступеньку рядом с девушкой, но уже первая его фраза заставила позабыть о какой-либо неуклюжести:

— Бирк Ходж сказал, что ты решила стать садоводом.

— Я поступаю на работу на ферму Ходжа, — ответила Тори, думая о том, что делать, если дядя Пер прикажет ей не покидать Арси. Противоречить дяде Перу было отнюдь не приятным занятием.

Пер Валис кивнул, задумчиво потирая руки.

— В прошлом у меня были кое-какие дела с Бирком Ходжем. Он может оказаться не лучшим хозяином.

— Он хочет меня нанять.

Дядя Пер окинул Тори ироническим взглядом, заставившим ее покраснеть.

— Конечно хочет, — хмыкнул он. — Амбиций ему не занимать. Но ты могла бы рассчитывать на лучшее. Я устроил бы для тебя выгодный контракт о покровительстве, Тори, несмотря на твою недавнюю неосторожность.

— «Неосторожность» — прекрасный эвфемизм для убитого мужа.

— Ты могла бы трансформировать подозрения твоего покровителя в сочувствие. Рассказать о том, как жесток был к тебе Конати, и пробудить желание защитить тебя.

— Мне известны методы прабабушки, — не без горечи отозвалась Тори, — но я не хочу их использовать. Вы все еще не понимаете? Я вышла замуж за Арнода, так как не хотела, чтобы вы подыскивали мне выгодных любовников, позволяя мне думать, будто они сами обратили на меня внимание. Я сделала, ошибку, поверив Арноду, но, по крайней мере, эта ошибка не была подстроена вами и мамой. Я так устала оттого, что от меня ждут повторения жизненного пути прабабушки Мирель!

— Ты куда больше походишь на нее, чем тебе кажется. У тебя такие же возможности.

— Но у меня нет ее ограничений, если только вы с мамой мне их не навяжете. Прабабушка не смогла получить образования, кроме того, которое было доступно на независимой планете, где ей было суждено родиться. Она обучилась своему ремеслу в силу необходимости, и, полагаю, мне пришлось бы сделать то же самое, не будь у меня иного выбора.

— Интересно, какого? — осведомился дядя Пер, пряча злость за улыбкой. — Расследование по обвинению в убийстве — не слишком хорошая рекомендация для любой традиционной карьеры в Консорциуме. Твоя семья обладает поразительным талантом к древнему и уважаемому ремеслу, так что тебе незачем стыдиться своих природных дарований.

— Стать наложницей — едва ли подходящая жизненная цель. Это занятие основано на лжи и похоти. Это плохо, дядя Пер.

Пер Валис вздохнул, продолжая улыбаться.

— Я думал, ты уже переросла эти наивные идеи. — Он потрепал ее по руке. — Во многих отношениях ты все еще ребенок. Очевидно, мы слишком тебя оберегали. Быть может, спан или два с таким человеком, как Бирк Ходж, пойдут тебе на пользу. Твоя мать будет разочарована, но я поговорю с ней.

Удивленная легкой капитуляцией дяди Пера, Тори воздержалась от реплики насчет «наивности» религиозных принципов калонги, которые лежали в основе закона Консорциума.

— Благодарю вас, дядя Пер, — пробормотала она.

— Надеюсь, ты регулярно будешь писать нам с фермы Ходжа. — Искренний тон дяди Пера мог уничтожить любые подозрения, но Тори заинтересовало, почему он выглядит таким довольным. Пер Валис старательно избегал внимания чиновников Консорциума, и он едва ли считал, что ее пребывание в его поместье может создать проблемы. — Я питаю интерес к этой ферме с тех пор, как Ходж создал ее, — продолжал дядя Пер. — Ты ведь знаешь, как твоя мать восхищается розами.

— Вы хотите побольше узнать о ферме Ходжа или поскорее избавиться от меня?

— Тебе лучше последовать примеру Мирель и научиться скрывать свой цинизм, Тори. — Дядя Пер тяжело поднялся. — Пойдем домой и поговорим с твоей матерью. Мне не хотелось бы видеть, как вы ссоритесь.

— Мама и я постоянно ссоримся. Я только обижу ее, если сразу все расскажу.

— Ты обидишь ее еще сильнее, если уедешь, не сказав ни слова. Пошли. — Он протянул руку.

Тори неохотно позволила взять себя за руку. Прикосновение теплых мясистых пальцев дяди Пера не доставляло ей удовольствия даже в детстве. Казалось, он всегда стремился продлить физический контакт.