— Сам не думал. Просто проснулся очередным утром, посмотрел на нее, и понял, что хочу каждый день видеть ее рядом с собой до конца жизни, — улыбнулся Накимов.

Синицын не стал ничего говорить, смотрел в лучившиеся счастьем глаза Сергея и думал о Миде. Видеть того стало жизненонеобходимым, как дышать воздухом. Но перерыв закончился, и пришлось вернуться к работе.

Альба не скучал. То ли общение с Григорием на него так подействовало, то ли ощущение быть желанным, пусть и для мужчины, прибавило сил. Но Миддлемист стал уверенней, больше и охотнее общался. Никто не понимал в чем дело, окружающие просто радовались.

Сначала Синицына было слишком много, теперь его постоянно не хватало. Парень злился на него за отсутствие и на себя – за ожидание. Он несколько раз хватался за мобильник, находил контакт Грега, а потом яростно заталкивал телефон обратно в карман. Решимости не хватало. Альба понимал, что простой дружбы у них никогда не получится, а как быть с парнем, встречаться с ним и все остальное – не представлял. Сколько может ждать ответной реакции симпатичный харизматичный мужчина от закоренелого одиночки?

В пятницу Мид выкроил время и сделал пару миниатюрных букетов для девушек. Наступил вечер, и пришло время отправляться по домам. Девушки удивились, но с благодарностью приняли неожиданный подарок. Цветы чудесно пахли, да и цветовая гамма букетов идеально подходила к одежде каждой.

Альба хотел попрощаться, но его остановил Никита. Он как раз закончил разговаривать с Михаилом.

— Мид, мы все идем в ресторан. Девчата сказали, ты обычно не присоединяешься, но может сегодня сделаешь исключение?

Мид кожей чувствовал взгляды присутствующих, но серо-голубые глаза Ягдина успокаивали. В них ничего не пряталось, никакого подтекста. Альба кивнул. Девочки переглянулись, а Михаил по-отечески хлопнул Миддлемиста по спине.

Немолодой мужчина считал совместное проведение времени очень важным для взаимоотношения сотрудников, особенно в неформальной обстановке. Когда видишь только деловые качества, перестаешь замечать человеческие. А сотрудник, прежде всего, личность. Более широкое знакомство позволит увидеть его целостно, узнать о вкусах и предпочтениях, о поведении в различных ситуациях. Это станет основой для доверия, лучшее понимание друг друга позволит взаимодействовать эффективней.

Впятером они сели в автомобиль Михаила и отправились в ресторан «Три луны». Там, заняв отдельный кабинет, компания и расположилась.

С ними оказалось весело, Никита много шутил, девчонки смеялись и рассказывали что-то интересное из жизни. Миддлемист в итоге расслабился и припомнил несколько историй из поездок по странам.

К пятнице Синицын походил на выжатый лимон, с совершенно кислым выражением лица он ждал Наташку за столиком. Руководство требовало присутствия Грега на всех собеседованиях, приходилось просматривать сотни анкет и проводить десятки интервью. Директор не доверял кадровым агентствам. Те пришлют информацию, подобрав ее так, что один человек будет идеально подходить на должность на фоне остальных, другие лишь создадут иллюзию выбора. Вот Григорию и приходилось заниматься поисками самостоятельно, находя действительно нужных людей. Радовало, что завтра выходной, и Синицын собирался провести его с Мидом. Оставалось только придумать куда того вытащить.

Шаловливые ручки скользнули по шее и легли на грудь Синицына, Наташа чмокнула друга в щеку и заняла местно напротив.

— Извини, задержалась.

— Не страшно, я совсем не скучал, — сделав знак официанту, Грег скользнул взглядом по идеально стройным ногам и высоченным каблукам шпилек Натальи, темно-синее платье облегало точеную фигуру. – Как всегда великолепно выглядишь, Наташ.

— Знаю, — девушка бегло просмотрела меню и заказала грибной суп и салат с курицей.

— Как у тебя с твоим... Кириллом, кажется? – припомнил Грег.

— Он меня бросил, узнал, что я переспала с его сестрой, — подмигнула Наташа.

— Ты в своем репертуаре, — хмыкнул Григорий.

— Тиш, я вообще не понимаю этого мира. Большинство моих знакомых геи и лесбиянки, что не удивительно в силу моих предпочтений, друзья под стать. Но знакомые натуралы абсолютно все какие-то несчастные, замордованные бытом и тупостью своих половинок. По-моему, природа над нами изволит шутить и правильно делает. Расплодилась куча народа, которая изгадила абсолютно все до чего дотянулась и даже больше, вот тяга к своему полу и установит демографическую стабильность, — кивнула девушка и отпила из бокала с водой.

— Я поражаюсь твоей способности все вывернуть до масштабов планеты.

— Чем богаты, тем и пользуемся в собственных целях. А у тебя как дела? Ты выглядишь каким-то отрешенно счастливым, аж треснуть хочется.

— Да я тут с одним человеком познакомился, — смутился Синицын и склонился над своей тарелкой с равиоли. Начинка из рикотты оказалась диво как хороша.

— Ну-ка, ну-ка, — Наташа подвинулась ближе. – В глаза мне посмотри. О-о-о, тяжелый случай. Узнаю блаженный взгляд влюбленного придурка.

— Почему сразу влюбленного?

— А на придурка согласен?

— Я серьезно! Я и сам не знаю, что чувствую. Понимаешь, меня к нему тянет как магнитом, но вдруг он не тот самый...

— К гадалке сходи, пусть карты раскинет, в куриных потрохах покопается, — сказала Наташа.

— Черт. Я серьезно, — обиделся Синицын.

— Я тоже. С каких это пор ты страдаешь неуверенностью? Тиш, сам часто говоришь, что нужно рисковать, иначе вопрос о том любовь это или нет, тот самый неповторимый или хрен подзаборный – даже не встанет. Ты просто упустишь возможность узнать. Вот и все. Тишка, дорогой, у тебя глаза светятся, — погладила мужчину по руке Наташа. – Черт, я за тебя так рада! Думала, после своего Женьки ты никого в сердечко свое не впустишь...

— Слышать о нем не хочу, — отнял руку Грег.

Даже мысль о своем первом парне причиняла боль. Вспоминалось, как тот втаптывал семнадцатилетнего Григория в грязь, ни во что не ставя. Брал свое, жестко, властно, не считаясь с чувствами, подавлял, а глупый Синицын принимал все как должное, сгорая в огне неразделенной любви.

— Придется. Ты виноват во многом из того, что тогда с тобой творилось. Сам позволял, сам нарывался.

Думать о прошлом не хотелось, и во многом из-за правдивости Наташиных слов. Синицын возвращался в мыслях и к Миддлемисту, невольно думая о будущем с оглядкой на прошлое. От этого в сердце появлялась тревога. Нехватка времени мешала встретиться с парнем, но удивляло другое. В отпуске Грег навещал Альба каждый день, не задумываясь, вставал, одевался и отправлялся в больницу. Да, ему нравилось быть рядом, но оказавшись отрезанным, мужчина понял, что мир не перевернулся, и полюса не поменялись местами. Без Мида можно существовать. Тогда что на самом деле чувствует к Альбу Грег? Влечение? Желание приручить из прихоти? Или сильней, чем он думал, сказалось чувство вины из-за аварии?