— Твоя проблема в том, что глаза не дают в полной мере работать остальным органам чувств. Я всего лишь отсекла их от восприятия. Слушай. Обоняй. Осязай. Если нужно, давай постоим пару секунд, пока немного освоишься. Поверь, так тебе будет легче.

Максим осторожно провел пальцами по гладкой полоске кожи, перекинутой по его лицу и, повинуясь лишь своим ощущениям опустился на колени. Руки сами нащупали на бетонном полу горсть строительного мусора, а нащупав — запустили его в стену…

То, что произошло дальше, Заславский ни за что не взялся бы описывать словами. В то, что он "увидел" эту самую стену, Максим не верил и сам. Воспринимать картинку на основе эха от падающих камушков, было чем-то из области фантастики, но каким-то непостижимым образом, коридор, стены и зияющие проемы дверей вынырнули из кромешной темноты и обрели призрачные очертания. Теперь он, пожалуй, смог бы передвигаться по закоулкам здания довольно быстро, не опасаясь при этом наткнуться на стену.

— Я… я вижу! — задыхаясь промямлил он. — Как же это?

— Видишь? — Ольга, похоже, была озадачена результатом не меньше ее начальника. — Как это?

Заславский представил, как должна выглядеть со стороны их дискуссия, посреди кишащего порождениями темной магии здания, но все же попытался объяснить.

Баташова внимательно выслушала его и выдохнула:

— Невероятно! Если мы отсюда выберемся, надо будет как следует во всем разобраться. Даже не знаю, что на это сказать… — она помедлила. — Ты когда-нибудь замечал, что чувствуешь, что события должны развиваться определенным образом и это потом сбывается.

— Это называется милицейское чутье, — усмехнулся Максим. — Много лет оно было частью моей работой.

— Значит да? — серьезно уточнила ведьмачка.

— Да, — обреченно выдохнул Заславский, потому что в этот самый момент чутье подсказывало ему, что проще ответить на вопросы девушки, чем пытаться воззвать к ее разуму. — Только не говори, что я тоже какой-нибудь там маг, колдун или леший, на худой конец.

— Нет, ты не "ночной", — так же, без тени иронии отозвалась Ольга. — Ты провидец.

— Чего?! — Максим настолько опешил, что даже повысил голос, за что тут же получил весомую оплеуху. — Какой на хрен провидец!!!

— Так называют людей с сильно развитым седьмым чувством, — коротко объяснила ведьмачка. — Среди "ночных" это не слишком частое, но в общем-то обычное явление, а у людей встречается намного реже и, как правило, в зачаточном состоянии. Сейчас не место и не время, но именно это чувство позволяет тебе "видеть" без глаз, смотреть в самую суть вещей. Кроме того, я рекомендовала бы тебе верить своим предчувствиям. А сейчас, давай двигаться вперед. Мы и так потеряли слишком много времени.

— Постой, — Максим без труда поймал Ольгу за руку. Неожиданное странное ощущение пульсировало у него в голове, занимая его целиком. — Я должен тебе кое-что сказать.

— А подождать это не может? — без особой надежны в голосе спросила девушка.

Заславский отрицательно мотнул головой, потом понял, что собеседница его не видит, и произнес:

— Нет! Это не долго, В тот вечер, когда мы входили в клуб Антона, я хотел все рассказать тебе о твоей матери…

— Мы кажется это уже обсудили, — в голосе Баташовой послышались стальные нотки.

— Нет! Ты не поняла! — досадливо отмахнулся от нее Максим. — Я чувствовал, что должен сказать тебе, но не стал, боясь расстроить в столь не подходящий момент. Вот и сейчас я чувствую что-то подобное, но после твоих слов, мне кажется я должен, просто обязан доверять своим ощущениям…

— И… — требовательно поторопила его девушка.

— Мы провели расследование и пришли к выводу, что Антон использовал суккуба, чтобы создать себе армию очень сильных Низших. Он хотел вырастить их с младенческого возраста, воспитав верных и преданных помощников. Это очень умно, не находишь?

— Не ходи кругами, — Баташова вся подобралась. — К чему ты клонишь?

Максим набрал полную грудь воздуха и еще успел подумать, как часто умные люди не замечают очевидных вещей просто потому, что всем сердцем не желают их видеть.

— Ты не задумывалась над тем, что с тобой много лет назад могло произойти то же самое? — на одном дыхании выпалил он и, секунду спустя, почувствовал, как обмякла рука Ольги, которую он до сих пор сжимал в своей ладони.

Когда Борис шагнул за очередной поворот, за которым секунду назад скрылись Ольга и Максим, и наткнулся на глухую стену, он немного растерялся. Именно растерялся, потому что испуг пришел лишь несколькими минутами позже, когда дотошный следователь все проверил и убедился, что выхода из тупика нет, кроме того, откуда он только что пришел, но и он подозрительно изменил свои очертания. Савицкий мгновенно уверовал во все разговоры о колдовстве и утвердился в убеждении что оно, колдовство, несомненно темное. Предательски срывающимся голосом Борис позвал своих спутников. Сначала тихо, пытаясь соблюдать конспирацию, а потом в полный голос, не в силах совладать с разгулявшимися эмоциями.

Когда ему никто не ответил, советник юстиции несколько раз глубоко вздохнул и устыдился своего недостойного поведения. Паниковать не имело смысла и в куда менее опасных ситуациях, а сейчас это было равносильно самоубийству. Будучи человеком расчетливым и прагматичным Савицкий первым делом извлек из кармана сотовый телефон и убедился, что сети нет. На поясе болтался фонарик, но пускать его в ход следователь пока не стал. Света от него было бы немного, а внимание, как справедливо заметила Ольга, он бы привлек к себе наверняка.

— Если в деле замешана магия, — прошептал он себе под нос. — Значит бороться с ней обычными методами бесполезно. Для этого надо, как минимум знать принцип ее действия. Следовательно, попробуем идти параллельными курсами.

Звук собственного голоса немного успокоил Савицкого, и он решил попытаться выбраться наружу, чтобы хотя бы прикрыть возможный отход своих напарников. Борис на глаз определил, где этот самый выход должен был находиться и не спеша, на ощупь отправился туда.

— Не обязательно держать меня за руку, — Ольга раздраженно дернулась, пытаясь освободиться. — Я не кисейная барышня и истерик ты от меня не дождешься!

Когда Максим открыл в себе загадочную способность ориентироваться в темноте, они стали продвигаться заметно быстрее и уже успели существенно углубиться в недра заброшенного здания.

— Я держу тебя для того, чтобы эти твари не смогли заманить нас в очередную ловушку и разделить, — спокойно пояснил Заславский, не выпуская руку своей строптивой подчененной. — Сейчас нам только и не хватало, дружно потеряться. Что же касается истерик, я и не думал увидеть что-то подобное, но знаешь, проявление чувств не признак слабости. Я почти физически ощущаю твою боль, но ты даже не попыталась опровергнуть мои предположения, хотя они и шиты белыми нитками. Поверь, я не хотел заставить тебя страдать.

— Тебе что, так приспичило поговорить?! — уже еле сдерживаясь, процедила ведьмачка, упрямо продвигаясь вперед, к одной ей ведомой цели.

— Ты лучше, чем хочешь показаться, — не унимался Максим. — Просто Вик воспитал из тебя непобедимого бойца, а жить с этим очень не просто. По себе знаю. Иногда важно просто попросить помощи у того, кто рядом, не опасаясь, что он посмеется над тобой, или решит, что ты ни на что не способна…

Он хотел еще что-то сказать и, наверное, говорил бы еще долго, но в этот момент натянутая до звона струна внутри его спутницы оборвалась издав жалобный прощальный стон.

— Замолчи, — Ольга резко развернулась и от всей души влепила своему начальнику пощечину. — Ты ничего не знаешь ни обо мне, ни о моей жизни!

От неожиданности Максим выпустил руку девушки, и она тут же пустила ее в дело. Вторая пощечина получилась не такая сильная, но гораздо более звонкая. Видимо она забрала с собой последние силы остававшиеся в хрупком теле непревзойденной ведьмачки. Девушка предательски расплакалась, уткнувшись в грудь своего бесчувственного шефа, продолжая ожесточенно молотить его до боли сжатыми кулачками, заставляя звенья кольчуги сострадательно позвякивать.