Ее не было полгода. А потом она вернулась, она выглядела ужасно. Через три дня после возвращения Паула открыла газ и засунула голову в духовку.

Флетчеру снова захотелось отвернуться. Неужели на свете нет ничего, кроме неудач, человеческой несостоятельности, безумия, самоубийств и жестокости? Даже Бодейкер и его Паула, которые были явно благополучной семейной парой, вынуждены были трагически расстаться, причем эта трагедия был их собственной, внутренней трагедией. Ладно, надо поскорее войти в дом.

– В доме есть девушка. Это, конечно же, Шейла.

– Ты это знаешь. Ты в состоянии почувствовать?

– Да, я знаю, – раздраженно отозвался Флетчер. – Какая тебе разница, как мне это удается. Говорю тебе ситуация там критическая. И я, естественно, возвращаюсь, чтобы оказать тебе помощь.

– Критическая ситуация?

– Иди в дом.

Передней дверью почти никогда не пользовались, и Бодейкер, как всегда, обошел дом сзади.

Флетчер взял контроль на себя. Он никогда не был человеком решительных действий, но он лучше, чем Бодейкер мог справиться с возникшей ситуацией.

В доме был самый настоящий развал. В гостиной Шейла и Джерри запаковывали большие новые чемоданы, бросая туда все, что им попадалось под руку ценного. Они изумленно уставились на Бодейкера, когда тот вошел в комнату.

– Привет, Шейла, – сказал Флетчер, не обращая ни малейшего внимания на Джерри. После той встречи на берегу моря он еще ни разу ее не видел. Теперь, разглядев ее вблизи, он решил, что она довольно хорошенькая, только вот в глазах у девушки плясал дикий огонек.

Джерри, не отступая от своих правил, выпустил на них поток помойных ругательств, суть которых заключалась в том, что Бодейкер должен был отсутствовать целую неделю, и Джерри интересовало, что он, в таком случае, делает дома в понедельник вечером.

Шейла просто отошла в сторону. В отличие от Джерри, ей показалось, что в Бодейкере появилось нечто, чего следует опасаться.

– Джерри, – тихо проговорил Флетчер, – мне кажется, ты собираешься сбежать.

– Ты совершенно прав, я действительно собираюсь сбежать. И ты мне не помешаешь.

– Вообще-то я бы и пытаться не стал. Естественно, ты можешь отправляться, куда захочешь. Я даже не возражаю против того, чтобы ты взял мою машину, если у тебя, конечно, есть права. Кстати, они у тебя есть?

– У Шейлы есть.

– Отлично. Но ведь тут все не так просто, не так ли?

– Что ты, черт подери, имеешь в виду?

– Ведь ты же не просто убегаешь от меня. Что ты натворил?

– Ну, если тебе так хочется знать… – беззаботно заявил Джерри.

– Джерри! – воскликнула Шейла.

– Если тебе так интересно – я взял триста фунтов из магазина.

– Очень умно. Отличный план. – Казалось, Флетчер совсем не удивлен.

Сарказм всегда легко доходил до толстокожего Джерри, пронять которого ничем другим было невозможно.

– Знаешь, это было совсем не трудно, – вспыхнув, сообщил Джерри. – Раньше-то я никогда ничего у них не брал. Так что они мне доверяют.

– Просто гениально. Конечно же, никто не сомневается в том, что это была не твоя идея. Шейла так здорово все придумала.

Шейла отошла еще на один шаг назад. А потом, удивив Флетчера, заявила:

– Ну, давай, ударь меня. Ведь ты же этого хочешь, не так ли?

Флетчер проигнорировал ее, а Джерри он спокойно сказал:

– Ты сможешь вернуть деньги завтра так, чтобы никто этого не заметил?

– Мог бы, если бы захотел, – Джерри был явно удивлен. – Только я не собираюсь этого делать.

– Именно это ты завтра и сделаешь.

– Ты думаешь, что сможешь меня заставить, ты жирный маленький…

– Давай, Джерри! – неожиданно завопила Шейла.

Она стояла прижавшись к стене, испытывая страх перед Бодейкером-Флетчером, но внутри у нее что-то лопнуло, и ее состояние передалось Джерри.

Джерри набросился на отца, и Флетчер, легко увернувшись от удара, налетел на торшер, который покачнулся и свалился на него. Он лежал на полу не шевелясь, хотя с ним все было в порядке, только в голове появился легкий туман – и в этот момент Джерри схватил его за горло.

С диким отчаяньем человека, сражающегося с предметом своих страхов, как человек в ужасе топчущий змею, Джерри изо всех сил сжимал горло Бодейкера, который был не в состоянии сопротивляться. Он пытался сделать вдох и не мог, чувствовал, как глаза вылезают из орбит, и понимал, что Джерри, ставший пленником внезапного безумия, ни за что не отпустит его, пока в его теле еще теплится жизнь.

Флетчер смутно слышал крики Шейлы, которая подбадривала Джерри. Бодейкер умирал, и он ничем не мог ему помочь.

Джерри был раза в два его сильнее.

Впрочем, он мог сделать для Бодейкера кое что.

И он сделал.

Он отпустил Бодейкера, и тот опустился на пол – глаза у него остекленели, точно он умер.

Но Флетчер успел вовремя совершить переход.

– Прикончи его, дурак! – завопила Шейла.

– Все отменяется, – повернувшись к ней, спокойно сказал Джерри.

– О, Господи! Ты не должен останавливаться! Прикончи этого мерзкого ублюдка.

Ему ужасно захотелось ударить девушку, и он понимал, что, хотя частично это желание и исходило от Флетчера, Джерри привык грубо обращаться с Шейлой, и часто ее бил. Он отделывал ее так же спокойно, как мальчишка поддает ногой камешек по дороге, идя домой из школы. Флетчер полностью контролировал Джерри, который был тут же – возмущенный, мрачный, настороженный, но нисколько не удивленный случившимся. Для Джерри было совершенно нормальным бить Шейлу, потому что он не мог ударить никого другого.

Тем не менее, в планы Флетчера не входило драться с Шейлой.

– Иди домой, – сказал он.

Она ответила ураганом гнусных ругательств, которые, похоже, были их излюбленным языком.

– А ну-ка, прекрати, – с отвращением проговорил он.

– Ты собираешься вернуть деньги?

– Да.

Джерри наклонился над Бодейкером, ослабил галстук и расстегнул ворот его рубашки. Бодейкер был в сознании, хотя каждый вдох причинял ему ужасные страдания, а в глазах светилось понимание того, что произошло. Но даже если бы он и мог говорить, он не стал бы этого делать. Он предоставил Флетчеру действовать.

Неожиданно его окатило волной боли, гораздо более сильной, чем та, что он испытал, когда Джерри его душил.

Шейла изо всех сил пнула его ногой в бок.

В глазах Бодейкера появились слезы, и он с трудом выпрямился.

– А теперь послушай меня внимательно, – сказал Джерри.

– Все кончено, ты поняла? Я не буду тебя бить, мне это не нравится, но…

– С каких это пор? – презрительно фыркнула Шейла и задрала свитер.

Все ее тело было в синяках самого разнообразного оттенка – от черных до ярко желтых. Ее избивали систематически, регулярно, безжалостно, словно это было так же необходимо, как еда и сон. Неожиданно Шейла задышала чаше и возбужденно крикнула:

– Ударь меня, Джерри. Ну, давай, сделай мне больно. Мне так этого хочется. Мне это нравится. Бей меня до тех пор, пока я смогу терпеть. Пока я не взмолюсь о пощаде, но ты все равно не останавливайся. Ну же, возьми меня, Джерри.

Флетчеру стало вдруг так тошно, что он захотел только одного – поскорее избавиться от Шейлы.

– Шейла, – твердо сказал он и вдруг замолчал. Сказать ей правду? Смешно. И тем не менее, она должна была понять, что того Джерри, которого она знала до сих пор, больше нет.

– Мы должны исправиться, пока не стало слишком поздно. Надо начать делать все правильно, как полагается.

Он замолчал, потому что девушка недоверчиво и презрительно рассмеялась.

– Ты, Джерри? – насмешливо переспросила она.

Все бесполезно. Разговаривать с ней в ее настоящем состоянии бессмысленно, это пустая трата времени.

Впрочем, он начал опасаться, что это, вообще, пустая трата времени.

Флетчер подозревал, что сейчас, воздействуя на Шейлу снаружи, даже будучи Джерри, особенно будучи Джерри, он не сможет добиться никаких положительных результатов. Его задачей было исправить Джерри – он вовсе не стремился взять на себя ответственность за Джерри, но уж коли так получилось, он должен был сделать все, что в его силах. А Джерри и Шейлу могла разлучить только смерть – казалось, никто в этом ни на секунду не сомневался – хотя они и не были женаты, или даже помолвлены, и, возможно, никогда не будут. Отношения такого типа никогда не приводят к супружеской жизни. Их связывали похоть, мазохизм и садизм – и ни капельки нежности.