Козорр смотрел на нее в ужасе. Во время своей речи она… незаметно перешла от высокомерного сарказма и насмешки к душераздирающей мольбе.

— Да, сатаи Козорр, я в порядке. Мое сердце радуется, что я могу получить прощение своих ересей. - Никакого сарказма в словах. Честный, тихий крик.

— Калейн, - он произнёс это имя так мягко, как только смог. Он обнаружил, что за последние дни возненавидел само звучание этого имени. - Что он делает здесь с вами?

— Он очищает меня, вычищает из меня грехи и тьму так, чтобы…

— Во имя Валена, прекратите!, - прошипел он. - Правду, сатаи Катс. Скажите мне правду, что он делает с вами.

— Правду, сатаи Козорр? - она заговорила это на этот раз своим собственным голосом, а не чужими словами, помещенными в её рот. Голос наполнился гордостью, почти уничтоженной мучительным приступом. - Вы не хотите слышать правду. - Она резко закашляла.

— Я хочу. Я боюсь за Калейна… я боюсь того, что с ним случилось, и того, что он делает с другими.

— Не слишком значительный повод для беспокойства. Я благодарна… мы все благодарны, что он оставил в живых хоть кого-то из моей касты. Где были ваши опасения, когда он убивал Хедронна в Тузаноре? Да, сатаи Козорр. Я видела вас там. Где были ваши опасения тогда?

— Хедронн уничтожил Серый Совет, - пришёл гневный ответ. - Первоначальный грех был его, а не наш. Калейн был вправе ответить, что он и сделал.

Катс снова зашлась в кашле. - Ваш рот говорит слова, но ваше сердце им не верит, воин. Возможно есть ещё надежда для вашей касты, а с ней и для нашей.

— Меня не заботит будущее вашей касты, - солгал Козорр. - Я хочу правду. Что Калейн делает здесь с вами?

— Он ломает меня, разумеется. Он…, сокрушивший все что мог, делает из меня, то, что вы видите. Он… заново отливает меня по своему желанию. Он приводит меня в соответствие со своими представлениями… - Внезапно она словно задохнулась, опустила голову. - Он идёт. Во имя Валена, он идёт! - Не было больше никакой гордости, никакого сарказма, только чистый ужас. - Помогите мне, пожалуйста! Спасите меня от него! Вы - воин, он послушает вас. Пожалуйста!

Козорр понял, что Калейн действительно приближается уже через мгновение после слов Катс. Это был запах, резкий, горький аромат смерти и тления. Он обернулся, когда возник хромающий Калейн, он хромал очень сильно. Его борода была теперь полностью серый, а его костяной гребень был… во имя Валена… он начал крошиться. Некоторые из наиболее острых пичков уже обрушились. Когда это случилось? Его гребень был в порядке всего несколько дней назад.

Во имя Валена, что с ним случилось?

— Сатаи Козорр, - проскрежетал Калейн, и даже его голос был грязен и злобен. Как он отличается от сильного, яркого воина, каким был всегда. - Рад видеть вас здесь в этом святом месте.

— Да, сатаи, - ответил Козорр. - Я пришёл сюда… чтобы… восстановить свою душу. Я ощущаю здесь присутствие Валена. Это придаёт силу. - Он чувствовал спиной просительный взгляд Катс.

— Он здесь, не так ли? Ещё один день… уже скоро… он возвратится сюда. Он будет идти среди нас, как делал это тысячу лет назад, и он поведёт нас к ещё большей победе, чем тогда. Это будет великий день, сатаи Козорр, когда он вернётся.

— Я знаю, сатаи. Я был избран, чтобы сыграть свою маленькую роль в этом событии.

— Конечно, для некоторых это будет трудное время, - Калейн поглядел на Катс, которая, казалось, сжалась под его пристальным взглядом. - Но мы должны верить. Нас ждут тяжёлые дни перед великим возвращением. Нас будет мучать предатели и еретики, изгои и друзья Врага. Однако, всегда есть надежда на искупление. Не так ли, сатаи Катс?

— Да, сатаи Калейн. Это… так.

— Не хотите ли остаться здесь подольше? Иногда сам Вален является ко мне в этом месте.

— Боюсь я не смогу, сатаи. У меня есть обязанности, и я не должен мешать вам выполнять ваши. Да пребудет с вами Вален, сатаи.

— Он придёт, сатаи Козорр. Он придёт. - Козорр ни разу не посмотрел назад, когда выходил из Зала. Он не мог видеть глаза Катс, обвинявшие его в предательстве. Когда она начала кричать, он ускорил шаги.

— Корпус не повреждён, - сообщил Гуерра. - Они тоже ведут огонь только по орудиям и двигателям.

— Возможно им нравится это не больше, чем нам, - пробормотал Корвин, осмотревший мостик. Никто из команды не радовался необходимости сражаться со своими соотечественниками. И он был более чем уверен, что был целью подозрительных взглядов от некоторых из техников. Все знали, что он и капитан служили на Вавилоне. Обвинения пока не прозвучали, но странная летаргия капитана была… ненормальной.

— Как скоро, прыжковые двигатели будут готовы? - внезапно пролаял капитан.

— Через десять минут или около того, - ответил Гуерра. - Эта часть корабля подверглась наибольшему обстрелу. Инженеры делает все, что могут, но…

— Тогда заставьте их работать ещё усерднее. Это сражение, не принесет никому славы. Как идёт бой?

— Все на своих местах. Ко'Дат делает всё, что может, но…

Корвин внезапно оглянулся. Он словно… почувствовал что-то. Капитан тоже… и большинство остальных. Перед его глазами дверь на мостик взорвалась. Вход… там появились лики смерти. Два, три, четыре… ещё…

Капитан медленно встал на ноги и обернулся, чтобы встать лицом к ним. Он не сказал ничего. Он не нуждался в словах. Он и Корвин оба узнали дракхов, как только увидели их.

Стояла тишина…

Тьма… полное отсутствие света, сила, идущая из мертвых миров на Рим, сущность души, всепожирающая сущность, что подминает, пожираёт всё по мере своего продвижения, гниения и рассеивания…

Тьма может иметь множество различных форма, маленьких и больших. В последнем оплоте человечества, на Проксиме-3, тьма скопилась в множестве мест, проникая сюда по гораздо большему количеству путей, чем можно было бы представить. Тьма была и в отсутствии света, и в испорченной душе одного человека. Одного из многих развращенных.

Рональд Квантрелл был ничтожеством. Некогда талантливый, перспективный политик, он стал одним из многих, кого поглотила тьма минбарского разрушения Земли. Так и не примирившись с его последствиями, он пал и теперь занимал незначительную должность в Министерстве информации, ненамного выше обслуживающего персонала, вечно преследуемый ночными кошмарами.

Его сон был беспокоен, также как и обычно, но скоро он будет спать мирным сном мертвеца.

Сверкнул нож, и больше он уже ничего не увидел.

Тьма… душа одного человека. Одного среди многих.

Донн посмотрела на умирающее тело и улыбнулась, неспешно снимая перчатки, опасность быть обнаруженной её не беспокоила. Она также была потрясена уничтожением Земли, но её личная тьма пришла намного раньше. Как сильный и одарённый телепат Донн участвовала в операциях, о которых знали очень немногие, её привлекали удостовериться, что они не разгласили эту информацию.

Она росла как убийца, росла подобно духу смерти. Здесь не было никого из Пси Корпуса, только Бестер, которого она признавала только на словах, но он был за многие световые годы отсюда. Здесь были только Кларк, Уэллс и другие, кого она игнорировала. Не кого-то конкретно, а их всех.

Квантрелл умирал, и, соединив свой разум с его, Донн мягко вздохнула. Такое… чистейшее… блаженство…

И в других местах буйно разрасталась тьма, и особенно сильно в душах тех, кто мог быть благороден, велик, кто мог бы сражаться и служить одинаково безупречно по обе стороны баррикад, и кто теперь оказался на направедной стороне.

Капитан Декстер Смит, КЗС «Вавилон», чувствовал себя несколько неловко, занимая место, по праву принадлежащее другому. «Вавилон» был кораблём капитана Шеридана, - всегда был, и всегда будет. Возможно, когда Шеридан будет захвачен и доставлен на Проксиму, его призрак будет изгнан.

— Есть что-нибудь от дракхов? - пролаял он. Альтернативы сейчас были вполне ясными. Убить Шеридана, уничтожить вражеское судно или захватить его, используя десант дракхов. Смита нельзя было назвать мягкосердечным человеком, но даже он считал, что лучше уничтожить корабль Шеридана, чем позволить дракхам захватить его.