Бен прокашлялся.

– Теперь я это делаю лучше.

– Что делаешь лучше – вызываешь вражду или бунты?

– Джек! – изумилась Лорелея. Но Бен только засмеялся.

– Не обращайте внимания, он всегда такой колючий. Я так и не понял, почему он меня спас.

Джек скрестил руки на груди.

– Потому что никогда не помешает иметь у себя в долгу важного чиновника.

– Это точно. – Бен погладил себя по груди. – У вас такой вид, как будто вы пережили кораблекрушение. Наверняка хотите освежиться. Пойдемте, я велю приготовить вам комнаты.

Но Джек отказался. Увидев вытянутое лицо Бена, он объяснил:

– Сюда идет британский военный корабль, тебе меньше всего надо, чтобы они узнали, что ты меня укрываешь. Смею предположить, что, когда в следующий раз понадобится снять петлю с твоей шеи, меня здесь может не быть.

Бен побледнел.

– Убедительное соображение.

– Я думал, ты сам поймешь.

– Я немедленно пошлю сообщение Моргану. Часть твоей команды снимает комнаты у Регины. – Бен нервно глянул в сторону дока. – Говоришь, британский корабль?

– Да, причем вооруженный до зубов.

Бен натянул перчатки.

– Моргану следовало меня предупредить.

– Скорее всего он об этом не подумал.

– Ну ладно, у меня дела. – Бен коротко поклонился Лорелее. – Всего доброго, мадемуазель. – Он вскочил на лошадь и ускакал.

– Ты действительно спас ему жизнь? – спросила она.

– Да.

– Ты самый замечательный человек на свете.

– Вряд ли.

Джек повел ее дальше. Улица была забита людьми самого низкого пошиба, к ним то и дело цеплялись проститутки, попрошайки.

– Не очень приятное место, – сказала Лорелея, обходя пьяного. Джек прижал ее к себе.

– Этот остров не зря зовется островом Заблудших Душ. Просто держись возле меня, и ничего с тобой не случится.

У нее не было намерения отходить от него. Нет уж, думала она, глядя, как двое пьяных затеяли драку, ни малейшего намерения. Джек привел ее к большому зданию в конце грязной улицы. Когда-то дом был голубым, но краска давно облупилась.

– Не волнуйся, внутри лучше, – успокоил он.

И правда лучше, поняла она, когда они вошли в холл. Стены были оклеены дорогими рельефными золотистыми обоями, широкая витая лестница вела на второй этаж.

Справа была огромная столовая, слева – салон. Джек повел ее в салон. Он был оформлен в новейшем стиле: обитые темно-бордовой тканью кресла и диваны в стиле чиппендейл. Сидящие в помещении мужчины с грубыми лицами перестали пить и играть в карты и посмотрели на нее.

– Гляньте-ка, Черный Джек жив! – послышался сзади сочный, низкий женский голос.

Вошла пышная женщина лет тридцати. У нее была экзотическая внешность, черные косы уложены на голове короной, скромное коричневое платье оттеняло ее странные, тигриные глаза. Лорелее очень не понравилось, как она посмотрела на Джека.

– Регина! – Он улыбнулся такой чарующей улыбкой, что Лорелее захотелось пнуть его по ноге.

Женщина, которую он назвал Региной, пересекла комнату и обняла Джека. Лорелее показалось, что она обнимала его слишком крепко и долго.

– Мой сладкий, ты выглядишь просто ужасно, – выдохнула Регина ему в ухо. – Тебе не следует становиться похожим на таких, как эти псы. – Она обвела рукой комнату.

Джек наконец-то отлип от этой толстухи.

– Что тебе сказать? У меня были трудные дни. Регина ухватила Джека за подбородок, голодным взглядом уставилась на его рот и облизнула накрашенные губы.

– Я дам тебе лучшую комнату, велю Дэвису приготовить ванну и вообще дам все, что тебе понадобится.

Джек отодвинул с лица ее руку.

– Спасибо. Был бы очень признателен.

Только после этого Регина перевела взгляд на Лорелею. Женщина выгнула выщипанные брови:

– Ничего себе. Я думала, это один из твоих парней.

Лорелея сделала шаг, собираясь обрушить на эту шлюху всю силу своей ярости, но Джек взял ее за руку и сжал ее.

– Это Лорелея Дюпре, дочь сэра Чарлза Дюпре и в настоящее время моя заложница. Мне понадобится одежда также и для нее.

– Ах, Джек, как бы я хотела, чтобы ты взял меня в заложницы, – промурлыкала Регина.

– Возможно, в другой раз.

У Лорелеи отвисла челюсть. Вот оно что. При первой возможности она отравит этого человека! Или еще лучше – задушит во сне! Регина сияла. Но когда она взглянула на Лорелею, улыбка увяла, ее сменил испепеляющий взгляд.

– Джек, ты знаешь, где твоя комната, а для заложницы я найду особое местечко.

Джек покачал головой, бросив скептический взгляд на Лорелею.

– Боюсь, ей придется жить со мной. Я не решусь оставить ей шанс сбежать. Она, знаешь ли, очень хитра.

«Она!» Лорелее надоело, что о ней говорят так, как будто ее здесь нет. Опять захотелось хорошенько пнуть его. Регина надулась.

– Если ты так настаиваешь...

– Настаиваю.

– Ладно. Дэвис скоро придет.

Джек извинился, взял Лорелею под руку и вывел в холл. Они поднялись по лестнице и пошли по коридору, стены которого были обиты панелями.

– «Для заложницы я найду особое местечко», – передразнила Лорелея. – Что она себе воображает?

Джек открыл последнюю дверь, и она вошла в чистую, аккуратную комнату, где главенствовала огромная кровать под балдахином. У него лукаво загорелись глаза.

– Лорелея, я еще никогда не видел, чтобы ты вела себя так запальчиво.

– Толи еще будет! Я задушу эту тетку. А ты лучше найми дегустатора, будешь с ним обедать, а не со мной, жулик похотливый.

Джек плотно закрыл дверь.

– Должен тебя предупредить, не вздумай конфликтовать с Региной. Если ты ее разозлишь, она вполне может прислать тебе чашку с ядом.

Лорелея остановилась:

– Что?

– Она бывает очень порочной, когда рассердится.

– Тогда зачем ты меня сюда привел? Чтобы твоя любовница на меня полюбовалась?

Джек расхохотался:

– Моя – кто?

Она покраснела.

– По ее приветствию было понятно, что вы в интимных отношениях. Я этого не признаю. Ни на секунду.

– Поверить не могу! Ты ревнуешь?

– Да! А ты бессовестный.

Он обнял ее лицо руками и погладил по щекам большими пальцами.

– Ревновать не из-за чего. Я пришел сюда, потому что это единственная гостиница в городе, где проститутки не пристают прямо в холле. Регина может раздражать, но у нее в гостинице чистые простыни и вполне съедобные обеды. А что касается интимных отношений с Региной, поверь, что у меня есть доля разума.

Она подозрительно посмотрела на него:

– Что ты имеешь в виду?

– Лорелея, я вырос в борделе и рано узнал о болезнях, которые можно получить при случайных связях. Я всегда был осторожен в выборе партнерш, и, уверяю тебя, меня не привлекает общественная постельная принадлежность в лице Регины.

Лорелея скривилась:

– Это жестоко.

– Жестоко или нет, но это правда.

Лорелея не была уверена, что ей стало веселее после такого признания. Она с негнущейся спиной отошла к окну и села за стол.

– Почему ты всем болтаешь, что я твоя заложница?

– Потому что наш мир безобразен, и если я представлю тебя как-то иначе, люди тебя сурово осудят.

Эта мысль его ужасно беспокоила, она видела это по глазам, по напряженности тела. Тому было только одно возможное объяснение.

– Так случилось с твоей матерью?

Он напрягся еще больше.

– Да, она начинала не как проститутка, она из приличной семьи и получила хорошее воспитание.

Джек сел на кровать, пригладил растрепанные волосы и стал стягивать сапог.

– Ее отец был майор, он обожал свою единственную дочку. Иногда, когда я пытаюсь заснуть, я могу его вспомнить. По крайней мере общее впечатление.

Лорелея подошла к нему и стала помогать стаскивать сапог.

– Что с ним случилось?

– Не знаю.

Сапог освободился, и Лорелея шлепнулась на пол. Поставив сапог под кровать, она спросила:

– Не понимаю, если твой дед любил дочь, твою мать, как же она...

– Она полюбила морского офицера, который, к несчастью, был женат. Когда он узнал, что она беременна, он пообещал, что она не будет ни в чем нуждаться.