– Что это?

– Он хотел, чтобы я это взял.

– Но ты его не открыл?

– Решил предоставить тебе эту честь.

Лорелея сломала печать и развернула бумагу. Пока она читала, в ней мешались злость и облегчение, грусть и радость.

– Ну? – спросил Джек, когда она закончила.

Лорелея спорила сама с собой, надо ли ему говорить.

Но они решили не иметь секретов друг от друга, даже если это причинит боль.

– Отец твоей матери годами писал адмиралу и умолял привезти тебя к нему. – Ее голос дрогнул, когда она увидела, как на лицо Джека легла тень. – Похоже, у него не было других наследников, он умер восемь лет назад и все оставил тебе.

– Что?!

– Да. Адмирал написал, что у него не хватало духу сказать твоему деду, что он с тобой сделал, а поскольку он не знал, как сообщить тебе о наследстве, он управлял поместьем и деньгами вместо тебя.

Джек потемнел от злости. Желая хоть как-то его утешить, Лорелея притронулась к его руке.

– Но он очень хорошо управлял. А еще адмирал оставил тебе собственное большое имение в Уэльсе.

– Неужели он думает...

– Джек, его уже нет. Разве теперь имеет значение, что он думал?

Джек вздохнул:

– Видимо, нет.

Лорелея отдала ему письмо.

– Ты богатый человек, Джейкоб Дадли.

Он фыркнул.

– Я и так был богатый человек. – Он привлек ее к себе. – Но скажите-ка, миссис Дадли, если бы я был бедным моряком, без всех этих алмазов и прочего богатства, вы бы так же хорошо ко мне относились?

Она засмеялась:

– Конечно, нет, сэр. Потому что мне пришлось бы смотреть, как редеют у вас волосы и отвисает живот.

– Что-что?

– Что слышал.

– Сдается, миледи так давно не видела мой живот, что путает меня с кем-то другим.

– Я его видела этой ночью и должна сказать, это был дряблый холм.

– Дряблый? Холм?

Она прикусила губу.

– Ну, может быть, меня подводит память.

– Это точно.

– Тогда идем, мой пират, отнеси меня наверх и освежи мою память.

Он хищно улыбнулся:

– Как пожелаешь, душечка. Все, что пожелаешь.