– Если только нет еще какой-то реальности, – просиял Айвен, – если нет каких-то других проектов… так вот, сейчас именно это время и такая дата! А то мне этот дуодецембер показался странным. Это и есть наша реальность. Я ее смутно помню, но дуодецембера там точно не было! Январь, февраль, март, апрель, май, июнь, июль, август, сентябрь, октябрь, ноябрь и декабрь. Кто-то возражает? Нет? Готфрид, громко назови пароли… Нет, подожди! – крикнул Айвен. – Рапид, сохрани сведения об участниках "Призрака" в личной папке пользователя Левши.
– Рапид, перезагрузка, – вдруг закричал Ивар, отбегая к троллю.
– Вы уверены? – быстро спросил тот.
– Да! Перезагрузка! – еще быстрее прокричал мальчик.
Несколько мгновений остальные безмолвно и остолбенело смотрели на них.
– Команда выполняется, – тролль говорил бесстрастно и монотонно, забыв о дубине. А потом исчез, дубина осталась валяться на земле.
– Что ты сделал?! – в ужасе закричала Тилли и кинулась было к нему. За ней Айвен.
Но мальчика закрыл собой Иво. Вид у него был очень угрожающий.
Ивар засмеялся:
– Сейчас произойдет перезагрузка, и наши мозги опустеют! Вы тыкались, как дураки, вспоминали, и я тоже вспомнил!
– Вот как?
– Да! И вы ничего не сможете сделать папе! А он продолжит исследования и прославится на весь мир! Ха! Можете забирать свой дурацкий Кристалл, теперь он вам не понадобится!
Кинул камень на землю.
– Ты – сын Артема Николаевича? – ахнула Тилли. – Ты Антоша? Но ведь и твои мозги опустеют.
– Ну и что? Зато папа добьется своего!
– Но ты представь, как он будет переживать, когда ты…
– Не будет, – криво усмехнулся мальчик. – Ему не до меня. У него сплошная наука. Он мне и Рапида показал, чтобы сделать вид, какой он заботливый папа! А сам ни фига не понимает, и я скачал все пароли! Вот вам! Вот!
– Но, Иво, ты почему…
Ивар расхохотался так, что опустился на колени:
– Глупая Тилли! Иво – мой прежний псевдоним, забыла? Когда ты погналась за мной, я сделал свою копию, изменил внешность, а ты сама назвала меня Иваром.
Тилли беспомощно сжала кулаки.
Иво сжимал в руке свой лунный меч.
– Что-то перезагрузка не происходит, – удивленно сказал Годфрид.
– А тебе она зачем? Ты что, свихнулся? – спросила Ингигерда.
– Ну, знаешь, я уже приготовился, а тут приходится ждать.
– Он же сохраняет системные данные! – фыркнул Ивар, но настроение у него опять стало портиться. Он посмотрел на дубину, оставшуюся от тролля, перевел взгляд на Айвена и с ненавистью сказал:
– Он должен перезагрузиться!
В тот же момент рядом с дубиной опять появился тролль. Ивар непонимающе посмотрел на него, потом на Айвена, потом на Тилли.
– Вы меня обманули? – с досадой спросил он. – Ничего не произошло?
– Ты перезагрузил Рапида.
– Но ничего ведь не случилось, – удивился и Готфрид. – Вы с Тилли нам тут ужасов наговорили, а на самом деле…
– Ненавижу вас! – крикнул Ивар. – И все равно вы ничего не будете помнить!
– Не ори! – буркнула Ингигерда. – Нам бы только выбраться отсюда. Если бы ты знал, как надоело быть старой колдуньей!
– Я сохранил все в папке, – сказал Рапид, салютуя дубиной.
24
Матильде снился кошмарный сон. Прошло уже много времени с того момента, когда она последний раз видела его. Как будут развиваться события в этом сне, было известно но, к своему ужасу, проснуться она никак не могла.
Ей снился дом, и дом был старый, наверняка красивый сто лет назад, с лепниной и всякими архитектурными излишествами, и он должен был выглядеть очень прилично. В реальности же представлял собой печальное зрелище. Хотя лифт работал.
Сомнения ее, появившиеся при виде парадного, только усилились, когда она поднялась выше. Лестничная клетка пятого этажа была грязной и ободранной, с дверей квартир облезла краска и кое-где свисал порванный дерматин. А одна дверь, та, в которую ей надо было войти, стояла слегка приоткрытой. Матильда остановилась в растерянности. Нужно ли вообще входить? Но что если внешность дома обманчива? Они собралась купить квартиру, и Матильда присматривала для нее варианты. В этот дом ее послали из агентства по недвижимости. Не станут же ей рекомендовать развалюху. Она ни за что не поселится хоть и в старинной и красивой, но все-таки трущобе. С другой стороны, подумалось Матильде, здесь не запросят дорого. А квартиры в таком доме должны быть просторными, возможности для перепланировки большие, и кто знает, не набегут ли сюда денежные конкуренты и не превратится ли скоро развалина в великолепное здание.
Матильда поискала глазами звонок, нажала и не услышала никакого звука. Позвонила еще несколько раз, с тем же результатом. Постучала, никто не открыл, но за дверью послышались голоса:
– Да никто ничего не заметил – говорю вам! Из-за похитителей им было не до регистратуры. А если потом не досчитаются трупа, то это уж потом.
– Когда вы ее выносили, кто-нибудь видел?
– Конечно! Но не ее лицо. А каталку и носилки не расспросишь.
"Может быть, в этой квартире никто не живет, а работает радио", – пришло Матильде в голову. Или живут, но ушли и забыли выключить телевизор – такое тоже бывает нередко. Она постучала сильнее, дверь от этого вдруг открылась, она вошла и оказалась в большой, заставленной мебелью прихожей. Из нее вели четыре двери. Две из них – это кухня и ванная. Только одна из дверей была заперта, остальные приоткрыты. Что-то тут было нехорошо. Квартира принадлежала старушке, а пожилые женщины обычно запираются, словно в личной крепости, боясь (иногда не зря) разбойников за ее пределами. Нетипичная старушка здесь живет?
Эти мысли пронеслись в Матильдиной голове в один миг, пока она разглядывала двери. В следующее мгновение она уже смотрела на пол. Там лежала старушка. Обитавшая в этой квартире. Типичная, но мертвая. Она лежала на пороге ванной комнаты. Массивная вешалка с куском стены валялась на полу и заслоняла тело, видны были только голова и лицо. И то и другое казались под стать состоянию дома, даже хуже, никакой ремонт им бы уже не помог. Некоторое время Матильда стояла как столб, не в силах оторвать взгляда от жуткого зрелища, потом собралась с духом и подошла поближе.
Да, старушка была мертва. И в этот момент со стороны комнат донесся жуткий треск.
Такое потрясение привело к тому, что она очнулась от удушающего кошмара и – увидела перед собой медсестру. По крайней мере, женщину в белом халате. Та изо всех сил пыталась удержать Матильду на кровати. Но она уже замерла. Боль, накатившая на нее, пригвоздила к месту. Сквозь узкую щель бинтов на лице в сумраке разглядела белый потолок палаты.
Привезли ее в больницу ночью, потому что до аварии был вечер, его она помнит отчетливо, хотя не помнит мужчину, с которым была в машине. Затем был день, и снова наступил вечер? Потеря целого куска времени испугала ее. Она подумала, что ее ждут дома, что-то странное произошло с ней совсем недавно, а никто об этом не знает, потому что рядом не видно знакомых лиц. Страх от кошмара все еще не проходил.
– Простите, – язык ее едва шевелился. – Я не хотела…
Губы еле слушались, и голоса своего она почти не слышала. Однако все зубы, похоже, были на месте. Зато спина горела, а кожа на руках сильно болела. Но зрение она, к счастью, не потеряла.
