Это не пойдет. Давайте чего-нибудь другое. А ну-ка по-быстрому: эпос, или трепещите, несчастные!

Ши прошептал:

— Почитайте ему что-нибудь из ваших Гилберта с Салливаном, док.

— По-моему... гм... по-моему, вряд ли он...

— Читайте же!

Чалмерс откашлялся и дрожащим голосом затянул:

Дальше никак! Ни строчки не припомнить! А не могли бы вы что-нибудь почитать, Гарольд?

— Я вообще ничего не знаю.

— А следовало бы! Как насчет «Барбары Фретчи»?

— Такую не знаю.

— Или «Лепанто» Честертона?

— Да я не... Стойте, а я ведь и вправду знаю одну длинную поэму. Только вот...

— Так читайте же ее! — взвизгнул Чалмерс.

Ши глянул на Бельфебу:

— Дело в том, что она не совсем подходит для смешанной компании. Слушай, монстр, если ты позволишь даме отойти в сторонку...

— Еще чего! — взревел Зверь Рыкающий.— Стихи давай, мелочь пузатая!

Ши с убитым видом повернулся к Чалмерсу:

— Это «Баллада про Эскимоску Нэль». Что делать будем?

— Читать, что же еще делать!

— О господи!

Чалмерс был, конечно, совершенно прав. Но при всем этом Ши начинал уже испытывать к рыжеволосой охотнице нечто большее, чем просто дружеские чувства. Он сделал глубокий вдох и приступил:

Он очень надеялся, что сумеет припомнить несколько адаптированный вариант, поскольку пытаться менять текст на ходу попросту не осмеливался.

Уголком глаза он увидел лицо Бельфебы, которое выражало неподдельное изумление.

Ши бубнил все быстрее и быстрее, желая поскорей разделаться с ужасным эпосом. Наконец он закончил, испустив вздох облегчения, и поднял взгляд на Зверя Рыкающего, дабы посмотреть, как он его воспринял.

Чудище медленно поднялось на ноги. Не вымолвив ни слова и даже не посмотрев на своих пленников, оно с треском углубилось в лес, покачивая рептильей башкой.

Ши тут же перевел взгляд на Бельфебу. Она произнесла:

— Ну что ж, услуга за услугу! С этого момента должны мы стать настоящими друзьями, и случилось бы это намного раньше, оцени я вовремя ваше магическое искусство. Не станешь отрицать ты, что магию, коя способна управляться с таким монстром, лишь белою считать можно. А поэма твоя... Половину слов не уразумела я, хоть и поняла, что повествовалось в ней о битве между воительницей отважной и рыцарем трусливым.

— Гм! Можно, наверное, трактовать и так,— согласился Ши.

— Растолкуй мне некоторые слова, сквайр Гарольд. Вот, скажем...

— Как-нибудь в следующий раз, мисс Бельфеба, если не возражаешь,— поспешно перебил ее Ши.— Сейчас нам в первую очередь надо сориентироваться. Это, случайно, не тот самый лес, про который говорят «где обитают лозели»?

— Этот. Говорят еще, будто бы колдуны нарочно вывели сию отвратительную породу себе на службу — вроде скота.

— Тут и самих колдунов, небось, что грязи? — невинно поинтересовался Ши.

— Ой, просто кишмя кишат! Смотрите не провалитесь в какую-нибудь их западню.

К разговору присоединился Чалмерс:

— Кхе-гм... А не расскажете ли вы нам, где конкретно можно тут отыскать каких-нибудь... гм... магов и чародеев?

Ши бросил на своего напарника сердитый взгляд. Выражение лица Бельфебы заметно переменилось.

— К чему бы это вам такие подробности?

— Дело в том, что мы хотим выручить из беды одного человека, который, по нашему разумению, попал к ним, и считаем, что если бы нам удалось... гм... втереться в доверие к кому-нибудь из...

— Представляется мне замысел сей странным и не слишком-то хорошо продуманным,— холодно заметила девушка.— И все же, коли таково желание ваше, идите прямо, и могу вас заверить, что повстречаете вы предостаточно отвратительных сих негодяев,— Она махнула рукой.— А теперь, добрые господа, ежели не возражаете вы, должна я отсечь уши подстреленному мною ло-зелю...

— Чего-чего ты должна? — обалдело переспросил Ши.

— Отсечь лозелю уши. На память. Есть у меня уже две сотни, да два десятка, да два. Всего доброго, господа.

— Вот это, я считаю,— сказал Ши, когда они тронулись в путь,— и есть настоящая девчонка! А вы влезли со своими чародеями и все испортили!

— Девушка действительно славная, если исходить из того, что она и в вас не всадила стрелу, и не отрезала уши на память. Должен признаться, что лично я больше склоняюсь к более домовитым представительницам прекрасного пола. Сомневаюсь, что сумею выдержать еще какие-нибудь развлечения в этом духе.

— Да уж представляю, каково вам,— отозвался Ши,— Путешествие по Царству Фей — это просто-таки череда всевозможных переделок одна поганей другой.

— Что вполне логично,— задумчиво пробормотал Чалмерс.— Текст «Царицы Фей» свидетельствует, что бесконечная череда бессмысленных и бестолковых столкновений, сражений, переделок и передряг является здесь частью нормальной структуры развития событий... Боже всемилостивый, опять двадцать пять! Что это?

«Это» оказалось крупным черным леопардом, который внезапно выпрыгнул на тропу прямо перед ними и со звуком рвущегося кровельного железа зарычал. Оба скакуна поднялись на дыбы, закусив удила и мотая головами.

— Стойте, док! — завопил Ши, разворачивая Адольфуса и нашаривая за спиной палаш.— Если вы поскачете, он наверняка бросится!

Сам он соскочил с коня, набросил поводья на подходящий пенек и встретил леопарда с палашом в одной руке и со шпагой в другой. Все это становилось таким же нудным и однообразным, как в Гарейденском институте.

«Если я останусь на месте,— размышлял он,— нападать он, скорее всего, не станет, а если нападет...» Помнится, читал он одну книгу — как там она называлась? — про одного литовца, который охотился на ягуаров с копьем. Если зверь прыгнет, надо ловить его на шпагу, если будет подкрадываться и цапать лапой — рубить палашом...

Леопард опять зарычал. Похоже, он пребывал в нерешительности. Затем, к полному изумлению Ши, леопард вдруг раздулся и превратился в огромного льва. Ши почувствовал укол страха. Со стопятидесятифунтовым леопардом справиться еще можно, а вот с шестисотфунтовым львом... Он и смертельно раненный успеет его в клочки порвать, если войдет в клинч. Плохо дело...

— Гарольд! — прозвучал с некоторого отдаления голос Чалмерса.— Все в порядке!