Миссия Дризела была одним из многих средств осведомления руководящих кругов США о европейской ситуации. Тем же, что и Дризел, занимался полковник Артур Конжер. Например, еще в 1918 году он вел переговоры с командующим 3-й немецкой армией и его уполномоченным — майором фон Штюльпнагелем, который выяснял, «в какой мере можно рассчитывать на поддержку со стороны бывших противников для совместного сокрушения большевиков». Конжер оказался весьма восприимчивым к идее «сокрушения большевиков» и даже показал своим немецким собеседникам письмо некоего американского солдата, который писал своему отцу: «Мне кажется, что мы нанесли удар не по той нации, по которой надо было». И в дальнейшем Конжер был членом специальных миссий, которые вели секретные зондажи в Германии, выявлявшие позиции крупного германского капитала. В 1919 году он беседовал с директорами фирмы ГАПАГ, обещая им, что «сближение с Америкой после войны не будет представлять никаких трудностей».
Что касается миссии Дризела, в которой Смит занимал пост помощника военного наблюдателя, то она продолжала свои закулисные контакты до 1922 года; в это время ее передали прибывшему в Берлин первому послевоенному посольству США во главе с Алансоном Хьютоном. В посольстве Смит занял должность помощника военного атташе и, по его собственным словам, стал «авторитетом по вопросам послевоенной германской армии». Однако круг его связей был не только военным — в него входили, например, и обербургомистр Кёльна Конрад Аденауэр, и глава рейнских сепаратистов Дортен, и папский нунций Ратти — будущий папа Пий XI, и многие другие.
Видимо, эти обстоятельства побудили осенью 1922 года посла Хьютона дать именно Трумэну Смиту серьезное задание — отправиться в Мюнхен и собрать данные о новой партии, появившейся на политическом горизонте тогдашней Баварии, — о национал-социалистской партии (НСДАП), возглавлявшейся Адольфом Гитлером. Смит должен был не только собрать необходимые данные о партии у официальных представителей баварских властей, но и побеседовать с самими лидерами НСДАП, чтобы определить ее возможности и перспективы. Кроме того, Смиту предстояло дать ответ на ряд других вопросов, в том числе об угрозе отделения Баварии от Германии, об опасности «нового коммунистического бунта» (ведь только недавно была потоплена в крови Баварская Советская Республика). Может ли Гитлер захватить власть? — вот что интересовало посла США.
За несколько дней — с 15 по 22 ноября — Смит успел побеседовать со многими — сначала с американским консулом Робертом Мэрфи (будущим видным дипломатом), чиновниками баварских министерств иностранных и внутренних дел, генералом Крессом фон Крессенштейном, кронпринцем Рупрехтом, журналистами. Затем он подступился к самим нацистам: первым оказался «духовный отец» нового движения генерал Эрих Людендорф, потом Альфред Розенберг (тогда — главный редактор нацистской газеты «Фёлькишер беобахтер»), ближайшие сподвижники Гитлера Эрвин фон Шейбнер-Рихтер и Эрнст Ханфштенгль и, наконец, сам «фюрер».
Пожалуй, самую развернутую программу нацизма изложил Смиту Людендорф. Вот что Смит записал с его слов:
«1. Германия заражена марксизмом.
2. Война с Россией продолжается в пропагандистской форме.
3. Советская пропаганда поддерживает марксизм в Германии и мешает немецкому народу возродить свое политическое здоровье, обрести национальный дух.
4. Людендорф раньше считал, что большевизм, до того как его уничтожат в Германии, сначала должен быть уничтожен в России. Теперь он изменил свое мнение и полагает, что сперва надо разгромить большевизм в Германии.
5. Если марксистский большевизм продолжит свой победный марш, то Англия, Франция и Америка одна за другой станут его жертвами.
6. Все союзные державы должны быть заинтересованы в борьбе против большевизма. В наступающие годы Германия станет плацдармом этого сражения.
7. Союзники должны поддержать сильное германское правительство, способное разгромить марксизм.
8. Такое правительство не может возникнуть в нынешнем парламентском хаосе.
9. Сильное национальное правительство в Германии должно быть сформировано патриотической личностью.
10. За этим сильным национальным правительством должны стоять соответствующие вооруженные силы».
Далее следовали откровения, касавшиеся Франции, Англии и Италии, после чего Людендорф прямо обратился к США: «Америка должна понять, что только сильное националистское правительство в Германии может спасти страну от хаоса и обеспечить выплату репараций союзникам».
Итак, как бы воплощая духовную связь между кайзеровской экспансией и воззрениями новых, нацистских экспансионистов, последний начальник «большого генштаба» кайзеровской Германии развернул перед своим американским собеседником программу политической демагогии, призванной привлечь симпатии «западных демократий» к гитлеризму. Это была программа, о которой В. И. Ленин говорил: «Германские генералы и капиталисты обращаются к союзникам и говорят им: вы хоть и победили нас, но не очень увлекайтесь в ваших экспериментах над нами, ибо и вам и нам грозит мировой большевизм, в борьбе с которым мы можем вам пригодиться».[2] Можно лишь поражаться, с какой прозорливостью определял великий мыслитель самые потаенные намерения германских империалистов, ибо именно о том, что Германия «может пригодиться в борьбе с мировым большевизмом», говорил Людендорф Смиту. Об этом твердили другие, более влиятельные политики кайзеровской и веймарской Германии — и эта идея осталась на вооружении гитлеровского государства вплоть до второй мировой войны!
Наконец, 20 ноября Смит посетил тогдашнюю квартиру Гитлера на Георгенштрассе, 42 в Мюнхене. В своем официальном докладе Смит зафиксировал следующие программные высказывания Гитлера:
«Движение представляет собой союз деятелей физического и умственного труда против марксизма…
…Парламент и парламентаризм следует ликвидировать. Только диктатура может поставить Германию на ноги.
…Для Америки и Англии будет гораздо лучше, если решающая битва между нашей цивилизацией и марксизмом разыграется на немецкой земле, а не на американской или английской. Если мы (Америка) не поможем германскому национализму, то большевизм захватит Германию. Тогда не будет никаких репараций, а Россия совместно с германским большевизмом ради самосохранения нападут на западные нации».
Эта декларация достаточно красноречива, хотя, как свидетельствует сам Смит, беседа продолжалась несколько часов и, очевидно, содержала много иных «красот», не зафиксированных на бумаге. Сам Смит был скуп в оценках: он ограничился записью о том, что Гитлер произвел на него впечатление «логически мыслящего фанатика».
Здесь можно Смита немного дополнить, благо в нашем распоряжении имеются воспоминания д-ра Эрнста Ханфштенгля — одного из соратников Гитлера на первом этапе деятельности НСДАП. Ханфштенгль — широко известный под кличкой Путци — учился в США (в Гарвардском университете), откуда вернулся на родину в 1921 году и обосновался в Мюнхене. Когда приятель по Гарварду советник посольства США в Германии Уоррен Робинс попросил его помочь Смиту познакомиться с видными политиками баварской столицы, Путци выполнил просьбу, устроив Смиту несколько встреч и бесед.
На прощание капитан Смит, поблагодарив Путци, сказал:
— Все эти Серьезные господа ни к черту не годятся. Они ничего не смыслят, и у них нет никакого представления о том, что делать дальше. Только один из них меня заинтриговал. Уверяю вас, это тот еще фрукт! Он знает, чего хочет, и за ним — будущее! Может, еще не сейчас, но, пожалуй, время его не за горами!
Безусловно, он имел в виду Адольфа Гитлера.
Конечно, сегодня нельзя без некоторой иронии читать записи Трумэна Смита, отдаленные от нас более чем шестьюдесятью годами. Прошедшее время показало подлинную цену заботы Адольфа Гитлера о «нашей цивилизации» и его обещанию «истребить большевизм» — не говоря уже о совсем не юмористических аналогиях между антисоветскими аргументами будущего диктатора о «красной опасности» и аргументами нынешних пропагандистов НАТО. Но для нас важно другое: столь раннее (1922 года!) свидетельство точной информированности военно-дипломатической службы США о целях и методах Гитлера. Кстати, Смит был не единственным, кто узнал о планах Гитлера. В числе собеседников фюрера были американский журналист Карл фон Виганд, корреспондент журнала «Америкэн мансли» Джордж Фирек и некий корреспондент американской газеты «Уорлд». Последнему Гитлер заявил: «Америка — американцам, Германия — немцам… поэтому мы никогда не будем сотрудничать с коммунистами… Правительство должно править силой». Все это Гитлер твердил и Трумэну Смиту.
