Обладавшая глубокой мистической натурой, юная и прекрасная Олимпиада была одержима идеей, что ей предназначено родить божественного ребенка, подобного богу Дионису — в греческой мифологии это был красивый и героический сын Зевса, родившийся из утробы смертной женщины Семелы. Дионис буквально означает «сын бога», а Олимпиада, безусловно, была знакома с трудами греческого историка Геродота, который за сто лет до нее отождествил Диониса с египетским богом Осирисом.[790]

В 357 году до н. э., когда Олимпиада стала женой Филиппа II, Египет находился под властью персов, злейших врагов греков и македонян. В 525 году до н. э. Камбиз, сын легендарного Кира I, захватил Египет и таким образом расширил свою уже огромную империю. Его преемник Дарий I утвердил персидское владычество в долине Нила, подавив крупный египетский мятеж. Потом он повел свою армию на север через Средиземноморье и занял Фракию и Македонию, но потерпел поражение в битве при Марафоне в 490 году до н. э. Через десять лет персидский царь Ксеркс вторгся в Грецию и разрушил Афины, но в конце концов он тоже был разбит в 479 году до н. э.

Хотя Дарий и Ксеркс потерпели неудачу в Греции, страх перед новым персидским вторжением был очень реальным. Соседние страны тоже находились под ударом. В 356 году до н. э., когда родился Александр, Египет освободился от персидского владычества, но снова подвергся нападению и был оккупирован в 350 г. до н. э. Униженный и оскорбленный, Египет испытывал тяжкие страдания под властью нового персидского «царя царей» Артаксеркса III, который был жестоким и безжалостным угнетателем, как и его порочный сын Аре. Их правление было настолько ненавистным, что, в конце концов, они были отравлены одним из их евнухов по имени Богоас, который предложил трон «царя царей» Дарию III. Богоас получил достойную «награду»: его заставили принять яд собственного изготовления.

На короткое время египтянам удалось снова вытеснить персов, и последним фараоном коренного происхождения, правившим в Египте, стал Нектанеб (Нехтнебеф) II, узурпировавший трон у своего брата Теоса в 358 году до н. э. — за два года до рождения Александра. О Нектанебе II существует история, которую стоит пересказать, хотя она, почти безусловно, является вымыслом, связанным со странными обстоятельствами рождения Александра, но сначала нам нужно поместить Нектанеба II в правильный исторический контекст.

После первых успехов в борьбе с персами народ провозгласил Нектанеба II великим героем и освободителем. Почитаемый за свои военные подвиги и за преданность верховному богу Амону (чьим «сыном» он себя объявил), он также имел славу могущественного чародея, что в Древнем Египте воспринималось очень серьезно.[791] Как и Александр Македонский впоследствии, Нектанеб отметил свою коронацию распоряжением о начале широкомасштабной программы реставрации многочисленных святилищ Амона, разрушенных или оскверненных персами. Он уделил особое внимание восстановлению храмового комплекса в Карнаке/Луксоре. Отец Нектанеба в свое время построил часть величественной Аллеи Сфинксов (один из сегментов которой сохранился до наших дней), соединявшей Карнак с Луксором. Нектанеб также реставрировал существующие храмы Амона в оазисе Сивы и построил там великолепный новый храм, остатки которого до сих пор стоят в районе Умм-Убейда, где находится современный оазис.[792]

Мы можем представить, что связь Нектанеба II с храмовым оракулом Амона в Сиве произвела впечатление на молодую Олимпиаду, которая, как мы помним, мечтала родить «сына Амона». Можно ли предположить, что идея забеременеть от фараона, в чьих жилах текла кровь бога Амона и который имел тесные связи с оракулами в Сиве и Луксоре, было одной из безумных фантазий очень впечатлительной и молодой царицы? В этом отношении странные истории, рассказываемые некоторыми биографами Александра, могут содержать в себе зерно истины. Согласно одной из них (у псевдо-Каллисфена), Нектанеб бежал из Египта после персидского вторжения, лишившего его трона, и добрался в Македонию через Грецию. Там он был принят при дворе Филиппа II, которому он представился магом и астрологом. Однако по ночам изгнанный фараон превращался в огромного змея, символ Амона, и в этом облике соблазнил Олимпиаду, которая забеременела от него.[793]

Другую легенду, на этот раз связывавшую царскую родословную Александра Великого с египетским богом Осирисом, поведал греческий хронист Диодор Сицилийский, живший в I веке до н. э. В первой книге его знаменитой «Исторической библиотеки» Диодор повествует о мистическом происхождении неэллинистических и эллинистических народов Греции до разруше ния\Трои. Именно в этой книге содержится история Македона, таинственного «сына» Осириса.[794]

Согласно Диодору, Осирис покинул Египет со своим братом Аполлоном, взяв на себя миссию учить людей выращивать виноград, а также сеять пшеницу и ячмень:

«Два сына Осириса, Анубис и Македон… отправились вместе с ним… Осирис также взял Пана (египетский Мин) в этот поход».

«[После посещения стран Африки и Азии] Осирис… попал в Европу через Геллеспонт. Во Фракии он убил Ликурга, царя-варвара, противостоявшего его планам… Потом он оставил своего сына Македона править Македонией, которая была названа в его честь…»

Диодор не называет своих источников. Принято считать, что в части «Исторической библиотеки», повествующей об истории Греции, он опирался на труды более ранних авторов, таких, как Эфор и Иероним Кардийский. Судя по косвенным свидетельствам, при отборе египетского материала Диодор полагался главным образом на Гекатея из Абдеры.

Гекатей (365–270 гг. до н. э.) жил в Александрии — городе — прототипе античного мира, основанном в Египте Александром Македонским. Там он находился под покровительством Птолемея I Сотера, полководца армии Александра, который стал фараоном Египта в 305 году до н. э. после безвременной кончины своего правителя. Как иностранный путешественник, побывавший в храмах Карнака и Луксора на дальнем юге, Гекатей был свидетелем раннего этапа сплава греческой и египетской культур в Египте. Он написал довольно идеализированное сочинение под названием Aegyptiaca, предназначенное для греческих читателей, и этот текст послужил источником для Диодора, когда тот приступил к составлению собственной истории Египта двести лет спустя.

Давайте посмотрим на контекст пребывания Гекатея в Египте. Во-первых, хорошо известно, что Птолемей I Сотер с энтузиазмом пропагандировал любые идеи, соединявшие недавно основанную «фараонскую» династию македонских правителей с подлинными египетскими фараонами, чья божественная родословная, как считалось, восходила к самому богу Осирису. Поэтому вполне возможно, что Гекатей сочинил историю о путешествии Осириса в Грецию и об основании Македонии одним из его «сыновей», чтобы создать связующее звено между македонским фараоном в Александрии и мифическими предками египетских фараонов.

Согласно египетской мифологии, Осирис имел единственного сына Гора, чьим священным животным был не волк, как утверждает Диодор, а сокол или ястреб. Легко понять, каким образом мифологическая связь между Осирисом и происхождением македонской правящей династии в сочетании со странными историями псевдо-Каллисфена о беременности Олимпиады привела к вере в то, что Александр каким-то образом имел родственную связь с египетскими богами, что обеспечивало легитимность притязаний македонской династии на трон фараонов в Александрии. Эта странная вера и неоднократно повторяющаяся тема символического брачного союза между богом Амоном и Олимпиадой, как мы убедимся в дальнейшем, имели непредсказуемые последствия для будущей истории Египта, и, благодаря культурному проникновению, для остального эллинистического мира.