Земледелие в высокогорьях Анд требует объединенных усилий, потому что широкие долины редки, а на холмах, дабы они могли прокормить стабильное население, приходится создавать орошаемые террасы. Чтобы работать в такой окружающей среде, людям требуются шерсть для теплой одежды и время от времени мясо и жир, а также дополнение рациона фруктами и кокой из монтаньи. Кока в умеренных дозах является ценной диетической добавкой для тех, кто занят земледельческим трудом в высокогорье, поскольку она повышает выносливость и способность переносить холод.
Это был классический случай цыпленка и яйца. Чтобы жить исключительно кочевым скотоводством на высокогорной пуне, не было достаточного количества пропитания. Жить охотой и примитивным земледелием в долинах нагорья значило, в лучшем случае, уцелеть. Подсечно-огневой образ жизни в монтаньи без речных ресурсов бассейна Амазонки предполагал уединенную полукочевую жизнь мелкими изолированными группами.
Эти перспективы резко изменились около 200 года до н. э., когда в жизнь Анд ворвался творческий импульс огромной силы. Там начало складываться, и достаточно быстро, то, что Мурра называет «вертикальными архипелагами», то есть соединение пуны, высокогорных пахотных долин и монтаньи в единые взаимозависимые системы, способные дать пропитание крупным общинам. Эти общины, называемые айльюс, владели всей землей в данной долине — от шестнадцати тысяч футов до самой монтаньи. Такие «вертикальные архипелаги», простиравшиеся часто на шестьдесят или более километров сверху донизу, позволяли скапливаться большой массе людей, которые могли предпринимать огромную работу по строительству террас и орошению в Андах.
В этом блестящем синтезе все то, что было непреодолимым препятствием географии Анд — высокие цепи гор, изолированные долины, скудная пахотная земля и суровые разрозненные экосистемы, стало активом, основой новой цивилизации. Топография, порождавшая разделение и дефицит, была преобразована, притом явно по воле человека, в среду естественно определенного обитания, источавшую впредь достаток и бесконфликтность.
Это событие отмечено в андской мифологии как сотворение мира богом-творцом в человеческом облике — Виракочей. Традиция помещает это событие в район озера Титикака, обширного пресноводного озера, которое находится на высоте 12 500 футов над уровнем моря и располагается, словно огромная масса ляпис-лазури, в окрашенном в серые тона пространстве плато. Давным-давно, в самом начале истории, мир был во мгле. Затем в ночной тиши над темными водами озера Титикака Виракоча создал солнце, луну и звезды и повелел им всходить над чернокаменным утесом, выступающим из озера островом, называвшимся Титикакой, а сегодня — Островом Солнца. Затем, согласно мифу, Виракоча создал все племена Анд — каждое с его особыми одеждами, языком, обычаями — и повелел каждому выйти из пещер, ущелий и стволов деревьев к центрам соответствующих каждому племени мест обитания.
В своих разных версиях этот миф составляет хартию андской цивилизации. В нем заложен общественный договор, который поддерживал ее единство. Хотя, как признавалось, племена имели разные языки, обычаи и одежды, каждое из них, тем не менее, было связано с другими как творениями общего бога Виракочи. Каждое племя обладало статуэткой своего родового тотема, или уакои, отмечавшей — как описано в мифе — сотворение Виракочей племенного тотема-первопредка, субъекта, мыслившегося гермафродитом и не человеком. Факт владения племенными землями закреплялся принадлежностью каждой группы к своему особому месту возникновения — пещере, источнику и так далее, называемому пакарина, буквально — «место появления». Пестрое разнообразие племен представлялось, таким образом, берущим начало от основополагающего принципа единства. Вот почему в столь многочисленных версиях мифа Виракоча обращается к народам «с большой добротой, убеждает их поступать по добру и не причинять друг другу зла или ущерба, любить всех и быть ко всему милосердными».
После испанской конкисты иезуитский священник Пабло Хосе де Арриага, повинный в основательном разрушении андской религии, написал наставление для иезуитских миссионеров, названное «Искоренением идолопоклонства». Этот текст внушал ученикам, что их первостепенной задачей по прибытии в селение было заполучить родословную уаку и уничтожить ее. Еще лучше, если бы удалось отыскать, разрушить или стереть с лица земли пакарину.
Археологические исследования лишь недавно подтвердили, что район озера Титикака занимал особое место в развитии андской цивилизации. Быстрому расширению экологического единства по системе «вертикального архипелага», которое началось около 200 года до н. э., предшествовали примерно четыре столетия земледельческих экспериментов в бассейне Титикаки. Начатые не ранее, чем в 600 году до н. э., эти эксперименты по ирригации на широком пространстве плато вокруг озера Титикака создали особую систему поднятых насыпей, недавно обнаруженных на фотографиях со спутников.
В этой системе вода, поступающая из озера, хранилась постоянно в канавах между насыпями. В жаркое время суток засеянные на насыпях зерновые культуры могли испарять воду, а в холодные ночи вода возвращала тепло солнечного дня, предотвращая повреждение растений от холода. В канавах разводилась рыба, обеспечивая питательный белок, а также удобрения для зерновых культур. По оценкам, между 200 годом до н. э. и 600 годом н. э. под такой формой земледелия было занято порядка трех сотен квадратных миль земли. Сегодня этот метод сельского хозяйства внедряется заново, потому что он дает более высокие урожаи, чем земли с химическими удобрениями.
Этот общинный труд сочетался с тем, что называется тиауанакской цивилизацией. Город Тиауанако, достигший своего политического и архитектурного величия около 600 года н. э., является священным центром Анд. Пребывающий ныне в руинах, он для Южной Америки означает то же, что Теотиуакан для Мексики или Стоунхендж для Англии: легендарное место, талисман, пробный камень. Именно здесь, согласно мифу, был создан мир, в смысле заложенных Виракочей принципов интегрирования андской земледельческой цивилизации. Руины находятся приблизительно в двенадцати милях от берегов озера Титикака, виднеющегося на северо-западном горизонте. Обращенные к восходу солнца, они являются самым знаменитым археологическим памятником в Южной Америке, Воротами Солнца, над которыми высечено изображение Виракочи.
В период наивысшего расцвета культурное влияние Тиауанако простиралось далеко на север, в глубь центральных Анд и за их пределы. Мифы людей Уарочири в центральных Андах, от которых исходит один из мифов о ламах, подтверждают, что в «самые незапамятные времена» именно Виракоча пришел и показал людям, как создавать земельные террасы и строить ирригационную систему. Но в VII столетии н. э., с возвышением военизированного государства Уари в центральных Андах, близ современного Аякучо, впервые в андскую жизнь вошла организованная война. В 1000 году н. э. Тиауанако будет заброшен, поскольку долгая мрачная эпоха опустилась на андское крестьянство. Инки не понимали (если то не было политической уловкой) значения этого наследия, когда переработали миф о сотворении Анд, чтобы включить свое собственное особое порождение Виракочей у Титикаки, и построили изысканное место поклонения на Острове Солнца.
В течение всех этих столетий наставления Виракочи оставались необходимым культурным инструментом для совладания со сложной физической средой Анд. До сих пор не подвластный времени сохраняется у андского крестьянства фундаментальный религиозный принцип земледельческого общества Анд, которому учил Виракоча. Это принцип взаимодействия — взаимодействия между человеком и силами природы, взаимодействия между жизнью и смертью и взаимодействия между самими людьми. И со времен Виракочи около 200 года до н. э. основной темой андской истории оставались почти что сверхчеловеческие усилия крестьянства по сохранению этого принципа в действии, несмотря на следовавшие друг за другом сокрушительные удары судьбы. Невзирая на войны, пришедшие в VII столетии, невзирая на отход Тиауанако около 1000 года н. э. от духовной основы Анд и раздробление андского народа на несколько воюющих племен, невзирая на завоевания сначала инков, а потом испанцев и на современную эксплуатацию и пренебрежение, аборигены Анд настраивали свою коллективную душу на этот древний лад. Взаимодействие, а не ненависть, была и остается аккуратно уплачиваемой ценой за выживание культуры.
