На самом деле никто особенно не принимал карбонариев всерьез. Их считали просто бандитами. Но с начала XIX века в Неаполе, Милане и Калабрии образовались многочисленные секты, зародившиеся в основном в недрах масонских лож и, следовательно, неоднократно запрещавшиеся различными буллами различных пап. Члены обществ carbonari, protectores, independientes, calderari, furegrinos blancos или mafia официально преследовались на территории папских областей организациями, находившимися под контролем Ватикана, такими, как Священный Альянс, а неофициально — при помощи небольших тайных объединений, которые создавались отдельными священнослужителями и осуществляли карательные операции. Среди них были и возродившийся «Черный Орден», и «Круг Октагон», и другие, менее известные объединения, например «Черные одежды», «Общество Тринадцати» или «Последователи Христа».
Агентам Священного Альянса было известно, что во главе карбонариев стоят два человека — Анджело Таргини н Леонидо Монтанари. Но первая попытка арестовать этих людей привела к тому, что один агент шпионской службы был застрелен, а другой тяжело ранен. Бартоломео Пакка жаждал разыскать главарей карбонариев и предать их понтификальному суду.
20 ноября 1825 года Таргини и Монтанари, обманутые неким папским шпионом, выдававшим себя за члена организации карбонариев, были во время встречи с ним арестованы агентами Священного Альянса и солдатами понтификальной гвардии. 21 ноября их перевезли в Рим, 22-го они предстали перед судом, а 23-го были обезглавлены как виновные в нанесении оскорбления римскому папе. Но война между карбонариями и агентами Священного Альянса на этом не закончилась.
Кардинал Риварола, правая рука кардинала Пакка, всерьез занялся тем, чтобы покончить с повстанцами одним ударом. Опираясь на тайную секту под названием sanfedisti («защитники святой веры»), Риварола и агенты Священного Альянса развязали настоящую войну. Тех, кого подозревали в том, что они являются карбонариями или даже только поддерживают это движение, похищали, подвергали допросу под пыткой и в большинстве случаев казнили самым жестоким образом. Полтысячи человек отправились в изгнание или в папские тюрьмы. Когда папа Лев XII узнал о тайных операциях Священного Альянса против карбонариев, которые осуществлялись с молчаливого одобрения государственного секретаря, он отправил в отставку Джулио делла Сомалья, однако могущественного кардинала Пакка не тронул.
С этого момента новый государственный секретарь, Томмазо Бернетти, человек умеренных взглядов и тесно связанный с Консальви, решил держать под строгим контролем агентурную службу, ее деятельность, ее руководителя и, главное, ее действия, направленные против карбонариев. Но, несмотря ни на что, тайная война Священного Альянса с повстанцами не закончилась и на этом.
Следующими попали в руки понтификальной агентурной службы два карбонария — Луиджи Цаноли и Анджело Ортолани. В феврале 1828 года Цаноли удалось выследит), папского посланца, который вез секретные инструкции Бартоломео Пакка монсеньору Франческо Капаччини (через несколько лет Франческо Капаччини оказался в числе тех агентов римского папы, которые осуществляли масштабные акции против карбонариев в Голландии). Паноли следовал за папским курьером до самой границы, после чего убил его и завладел посланиями, которые были скреплены печатями Священного Альянса. Карбонарий укрылся в одинокой хижине где-то в Романье, но люди кардинала Пакка разыскали его. При аресте Цаноли его друг по имени Анджело Ортолани, тоже карбонарий, застрелил одного из солдат понтификальной гвардии.
Оба повстанца были схвачены, преданы суду и приговорены к смертной казни. Луиджи Цаноли 13 марта 1828 года отрубили голову утром, а Анджело Ортолани повесили вечером того же дня. Могущественный кардинал Бартоломео Пакка прекрасно понимал, что значит «око за око, зуб за зуб», и агенты Священного Альянса были готовы действовать согласно этой инструкции.
Вожди карбонариев жаждали отомстить Ватикану за своих осужденных товарищей. В качестве жертвы был выбран не кто иной, как кардинал Агостино Риварола, посланник папы в Романье.
Убийство посланника папы Льва XII было поручено Гаэтано Монтанари, брату Леонидо, и Гаэтано Рамбелли. Проблемы возникли, когда за два дня до даты, назначенной для нанесения удара, портной, который должен был снабдить карбонариев черными одеяниями, чтобы они могли приблизиться к кардиналу Риварола, ошибся и отдал эти одеяния двум священникам. Один из этих священников сотрудничал со Священным Альянсом. На следующий день обоих мстителей арестовали. Монтанари был казнен в конце 1828 года за покушение на убийство кардинала Агостино Риварола, а Рамбелли в том же году повесили за участие в заговоре против папского правления и самого папы. Но эта война не прекратилась и со смертью Льва XII 10 февраля 1829 года.
Кардинал Франческо Саверио Кастильони был одним из самых реальных кандидатов в преемники Пия VII еще во время конклава 1823 года. Рассказывали даже такой анекдот. Однажды во время беседы с кардиналом Кастильони действующий папа, обращаясь к своему собеседнику, сказал: «Ваше Святейшество Пий VIII (имея в виду Кастильони) позже разрешит этот вопрос». Поэтому то, что 31 марта 1829 года Кастильони был избран папой конклавом, во время которого вновь схватились друг с другом zelanti и politicanti, никого не удивило.
Этот краткий понтификат оказался насыщен событиями, которые изменили политическую ситуацию в Европе. Революции, потрясшие в 1830 году Францию, Германию, Польшу, Бельгию и папские области, покончили с Реставрацией. Пий VIII оставил бразды правления своей разведывательной службой в руках кардинала Бартоломео Пакка, человека, который уже пользовался в Римской курии колоссальным влиянием. В числе серьезных проблем, с которыми пришлось столкнуться папе Пию VIII, а следовательно, и Священному Альянсу, были революционные движения, возникновение в пределах папских областей тайных сект и уже традиционно сложные отношения с католической Францией.
Одним из самых блестящих агентов папской разведки в то нелегкое время был монсеньор Франческо Капаччини. Еще будучи папским нунцием в Голландии, Капаччини начал создавать широкую сеть осведомителей. Эти люди проникали и в самые жалкие трущобы, и в салоны аристократии, а Капаччини получал от них множество сообщений совершенно секретного характера, которые касались в том числе и членов Генеральных Штатов — голландского парламента.
Бартоломео Пакка открыл в лице Капаччини золотую жилу и был готов ее разрабатывать. Монсеньору Капаччини были известны даже вещи, касавшиеся членов королевской семьи. Источником информации в последнем случае был некий член Государственного совета, постоянный гость нунциатуры. Информация о гомосексуальных связях, нарушении супружеской верности и прочих интимных подробностях жизни Оранского дома проходила через руки Капаччини и оседала в архивах Священного Альянса в Риме. Пий VIII несколько раз указывал Пакка на методы работы нунция в Голландии, но, с точки зрения главы Священного Альянса, любые методы были приемлемы, если только они применялись в защиту и во имя интересов церкви, Рима, папы и папских областей.
Однажды Франческо Капаччини подал папской агентурной службе сигнал тревоги по поводу одного сверхсекретного дела. «На несколько минут, — писал он, — у меня в руках оказался отправленный послом Голландии при Святом престоле конфиденциальный документ, в котором речь шла о движениях, возникших и развивающихся в пределах папских областей».
Капаччини сумел прочесть этот документ, когда однажды пришел в Министерство иностранных дел Голландии. Ожидая приема у ответственного чиновника департамента по делам религии и воспользовавшись тем, что секретарь на минуту оставил приемную, агент Священного Альянса нашел на столе среди множества пакетов один, на котором имелась пометка: «Святой престол. Конфиденциально и совершенно секретно». Не задумываясь, монсеньор вскрыл пакет и стал читать первую страницу страницу документа.
