И вот, не дождавшись ни писателей, ни коммунистов, в защиту евреев от кремлевского антисемита сказанул словцо губернатор пятимиллионного Краснодарского края. Сразу замечу, что кое в чем я тут не согласен. Раз уж только что была упомянута "бундовская сволочь", то начну с утверждения автора о том, что "в Бунде состоял и Владимир Ильич". Но потом он "резко порывает с сионизмом". И покушение Каплан объясняется здесь тем, что "они (сионисты) не могли ему такое предательство простить, они его, похоже, и умертвили". Все это имеет такую же степень достоверности, как заимствованные, видимо, у сказочника Ф. Чуева "валенки Сталина, подшитые им собственноручно".
Ни в каком Бунде Ленин не состоял, никаким сионистом быть не мог.
За словами о принадлежности Ленина к тем, кого он сам называл сволочью, видимо, стоит намек на старые побасенки о еврейском происхождении Владимира Ильича со стороны матери Марии Александровны, урожденной Бланк. Первым, кто захотел копаться в генеалогии Ленина, был Н. В. Валентинов (Вольский. 1879–1964), большевик, ставший меньшевиком, с 1930 года эмигрант, автор книг "Мои встречи с Лениным", человек интеллигентный, образованный, знающий, что такое исследовательская работа.
Валентинов пришел к выводу, что Бланк не еврей. Во-первых, писал он, "плохо согласуется с его еврейством женитьба на немке Анне Ивановне Грошопф из явно состоятельной и по тому времени очень культурной семьи". Во-вторых, "трудно допустить, что в начале XIX столетия, при Николае I, еврей мог быть в Петербурге семь лет полицейским врачом". Наконец, в-третьих, "уж совсем нужно отвергнуть мысль, что еврей, даже крещеный, мог в то время стать владельцем крепостных душ" (Валентинов Н. Недорисованный портрет. М., 1993. С. 365, 366, 387). В последнем доводе имеется в виду тот факт, что А. Д. Бланк в 1847 году купил имение Кокушкино.
После смерти Ленина ЦК партии поручил его сестре Анне Ильиничне Елизаровой собирание документов по истории семьи Ульяновых. В архиве департамента полиции ей сообщили, что Бланк был крещеным евреем, уроженцем Житомира. Она добивалась у Сталина согласия на публикацию этого великого открытия. Но говорят, что вождь ответил: "Это не прибавит народной любви ни Ленину, ни евреям".
С тех пор, то затихая, то оживляясь, бродили смутные слухи. Уже в наши дни за дело взялась М. Бычкова, специалист по генеалогии. Она установила, что Бланков было несколько, но тот, что купил Кокушкино, "происходил из православного купеческого рода. Начав службу в 1824 году, он в 40-е дослужился до чина надворного советника со старшинством (подполковник), который давал ему право на потомственное дворянство" (Поиск. № 37. 1993. 17–23 сентября). Как известно, Илья Николаевич Ульянов, отец Ленина, дослужив до чина действительного статского советника, тоже имел дворянское звание. Вот такие щирые евреи толпились за спиной Владимира Ильича. Так что он с полным правом называл себя великороссом и писал, что нам, великороссам-марксистам, национальная гордость вовсе не чужда.
Заглянем в справочник "Евреи в русской культуре" (М., 1996), составленный журналистом А. Ф. Козаком. Анатолий Федорович в великой печали: "Сегодня евреев около полумиллиона, в 280 раз меньше всех россиян…" Если так, то почему же их на телевидении в 140 раз больше всех россиян? Ответа нет, продолжаются стенания: "Еврейство в России завершает свой короткий век. Еще два-три десятка лет — и евреи станут на евразийских просторах СНГ реликтами…" Какой кошмар! Допустим, как уже сейчас — выхухоли. Однако, сдается нам, есть основание полагать, что на телевидении их и тогда будет в 70 раз больше всех россиян.
Но Козак безутешен и жаждет хоть как-то помочь беде: "Пока не поздно (!), надо рассказать о представителях этноса, тающего буквально на глазах, подобно последней апрельской льдинке…" Представляете, адвокат, именующий себя Макаровым, — апрельская льдинка? В чем же, однако, причина столь достослезного настоящего и столь трагического будущего? А это, говорит, "результат постоянной антисемитской пропаганды и юдофобской политики коммунистического правительства". Но кто занимался антисемитской пропагандой, кто проводил зверскую политику — кровавый Лев Троцкий? Жестокий Лев Каменев? Коварный Лев Мехлис? Или притворившиеся ягнятами Лев Маневич, Лев Ландау, Лев Кербель? "Останавливаться на этих факторах не входит в нашу задачу", — тут же потупил очи Анатолий Федорович. Едва ли ответит он на вопрос и о том, как при постоянной антисемитской пропаганде и юдофобской политике ему лично удалось стать автором сценариев около десятка художественных фильмов, свыше ста документальных и научно-популярных, да еще отхватить премию? И как смог он протащить фильм "Долгая ночь Менахема Бейлиса", если принять во внимание, что Бейлис был евреем, а не турком? Ведь уже не было в живых ни одного из 83 деятелей русской культуры, выступивших когда-то в защиту Бейлиса, — ни Горького, ни Короленко, ни Блока, ни Куприна, ни Леонида Андреева, ни Мережковского, ни Вернадского… Я уж не спрашиваю о том, как удалось при антисемитской власти так отменно преуспеть в жизни и работе более чем тысяче евреев, включенных в справочник — народные артисты! герои! мультиорденоносцы! суперлауреаты! — и десяткам тысяч, не упоминающихся здесь.
Взять из козаковского справочника хотя бы тоже сценариста Е. Габриловича, как дольше всех прожившего — до 94 лет! — в тисках антисемитского режима. Накатал (да, именно накатал, как оказалось) штук двадцать сценариев и не меньше книг прозы. Наиболее обстоятельно его необъятные писания исследовали знаменитые датские кинокритики И. Розенфельд и М. Гольденберг (настоящие фамилии Розенкранц и Гильденштерн). Они пишут: "В центре внимания Габриловича — простой и скромный советский человек, способный совершить подвиг во имя народа и революционного долга". Да, да, это и видим мы в фильмах по его сценариям. Кто не помнит, например, фильм "Коммунист", "достоверно рассказывающий о героических буднях 1919 года" (Розенкранц), или "Твой современник", "взволнованно повествующий о гражданском мужестве, партийной принципиальности коммуниста — сына коммуниста 20-х годов" (Гильденштерн). Сценарист особенно преуспел в разработке темы революции, образов большевиков, В. И. Ленина: "Рассказы о Ленине", "Ленин в Польше", "Ленин в Париже". Разумеется, получил он Золотую Звезду Героя, полдюжины Сталинских и Ленинских премий, полпуда высших орденов и кучу всяких почетных званий.
Но вот за несколько месяцев до его смерти ему предложили принять участие в качестве "документального персонажа" в фильме Александра Иванкина "Монстр", снятом на американские деньги. Что за монстр? Да, конечно, Сталин. И вылез Мафусаил из-под груды советских орденов, премий, звезд и прошамкал, имея в виду жизнеутверждающее советское искусство: "Я удивляюсь, неужели мы были раньше такими идиотами!" Нет, никаким идиотом он не был, когда сочинял все свои сценарии и книги, а потом бегал трусцой в Кремль за орденами и премиями. Не был он идиотом и перед смертью, прикидываясь идиотом. Всю свою столетнюю жизнь прожил он холуем и прихлебателем советской власти. Как же не внести такого монстра, такую льдинку и сосульку в бессмертную книгу "Евреи в русской культуре". Типичнейшая фигура!
Однако вернемся к выступлению Н. И. Кондратенко. Еще больше, чем зачисление в ряды Бунда В. И. Ленина и формирование бундовского легиона из русских людей, огорчают такие, например, откровения: "В начале века, когда революционеры из-за границы к нам приехали в кожанках, нацепив парабеллумы и окрасив нас, русских, в красных и белых, заставили стреляться (видимо, хотел сказать не "стреляться", а "стрелять друг в друга". — В. Б.), то это был сионизм". То есть человек уверен, что Октябрьская революция произошла не в результате двадцати лет бездарного правления Николая, не вследствие позорного поражения в двух войнах, угнетения народа, разрухи и голода, не из-за расстрелов демонстраций трудящихся, а лишь из-за происков кучки сионистов. Ей, кучке сионистов, удалось размалевать в красных и белых 150-миллионный народ. Его раскрашивали, а он лбы подставлял? Да как же низко вы думаете о своем народе! Мой отец по своему положению — царский офицер — был вроде белый, но в 17-м году он, сын морозовской ткачихи и тульского крестьянина, без колебаний встал на сторону народа и стал красным.
