Одним из своеобразных и ранее невиданных в русской армии соединений стала Кавказская Туземная конная дивизия, также называвшаяся «Дикая дивизия». Это подразделение было сформировано из мусульман Кавказа и Средней Азии, в мирное время освобожденных от воинской повинности. То есть эти люди являлись добровольцами. Львиная доля личного состава состояла из горцев, а существенная часть офицеров были русскими, однако военные власти постарались сделать все возможное, чтобы те русские офицеры, что входили в «Дикую дивизию», так или иначе были бы связаны с Кавказом. Например, одним из полков командовал сын наместника на Кавказе генерал-адъютанта графа И.И. Воронцова-Дашкова — полковник И.И. Воронцов-Дашков.
В «Дикой дивизии» служила масса знати из известнейших в России и на Востоке фамилий. Так, в Ингушском полку служил правнук наполеоновского маршала И. Мюрата — принц Наполеон Мюрат. В Дагестанском полку служил сын Л.Н. Толстого граф Михаил Львович Толстой. Кроме того, именно здесь стремились служить представители мусульманской элиты Империи. Характерно, что количество аристократов, желавших вступить в ряды «Дикой дивизии», существенно превышало количество существовавших офицерских вакансий.
Одной из причин образования «Дикой дивизии» стала угроза вступления Османской империи в войну на стороне Германии и Австро-Венгрии. Как известно, пришедшее в результате младотурецкой революции правительство одним из приоритетов своей внешней политики провозгласило создание так называемого «Великого Турана». То есть единого государства всех тюрок Азии. Помимо собственно Турции в состав такого территориального образования должны были войти Иран и те области Российской империи, что были по преимуществу населены мусульманами. Иными словами — от Азербайджана до Татарстана. Следовательно, Сибирь отрезалась от Европейской России и также, рано или поздно, должна была войти в состав «Великого Турана».
Бесспорно, что образование единого тюркского государства, да еще под главенством турок, являлось утопией. Собственно, это провозглашение являлось не более чем декларацией, призванной замаскировать прогерманскую ориентацию младотурецкого правительства и его неудачи в экономической политике государства. Так или иначе, но исключать влияние турок на русское Закавказье было нельзя. Поэтому, чтобы убрать с Кавказа весь «горючий материал», способный поднять восстание против русских властей, а параллельно и получить в свои ряды храбрейших людей (ясно, что лидеры восстания не могли быть трусами), и было заявлено об образовании данного соединения.
Приказ императора Николая II о создании Кавказской Туземной конной дивизии последовал 23 августа 1914 года. Как видим, произошло это еще до вступления Турции в войну, а значит, русское правительство уже было уверено, что младотурки втянут Османскую империю в войну против Антанты. Турецкая мобилизация, объявленная с началом Первой мировой войны, и эпопея германских крейсеров «Гебен» и «Бреслау» подтверждали эту уверенность.
Бесспорно, что кто-то должен был внушить военному ведомству такую мысль. Образование дивизии было предпринято по почину кабардинцев и балкарцев Нальчикского округа. А затем уже было решено включить в состав соединения всех тех мусульман, что могли оказаться нелояльными к России (в кабардинцах и балкарцах можно было не сомневаться). Рядовых называли не нижними чинами, а «всадниками»; их жалованье составляло двадцать пять рублей в месяц. Единственным поводом для недовольства служило правило, согласно которому мусульманин, представленный к награждению орденом Святого Георгия, получал этот орден с изображением не святого Георгия Победоносца, а специальным крестом с изображением двуглавого орла. Вскоре после начала войны старое правило было отменено, и потому бывшие ранее на этой почве недоразумения прекратились.
В связи с тем обстоятельством, что личный состав «Дикой дивизии» комплектовался из горцев, связанных между собой разветвленными и сложными родовыми отношениями, внутри частей господствовала патриархальность отношений. Рядовой и офицерский состав обращался друг к другу на «ты». Точно так же самый последний воин обращался и к начальнику дивизии, которым, дабы подчеркнуть элитный статус соединения, был назначен вернувшийся из Европы с началом войны брат императора Николая II — великий князь Михаил Александрович. После назначения (зима 1916 года) великого князя командиром 2-го кавалерийского корпуса на посту начдива его сменил командир 1-й бригады ген. князь Д. П. Багратион. Кстати говоря, именно в состав 2-го кавалерийского корпуса, которым командовал ген. А.М. Каледин, с конца 1914 года и входила «Дикая дивизия».
Конечно, никакая личная храбрость не смогла бы заменить воинскую выучку регулярного соединения. Кроме того, «Дикая дивизия» изначально предназначалась для действий против австро-германцев и переброске против Турции, если бы та и вступила в войну, не подлежала. Поэтому, а возможно, и для вящего надзора, унтер-офицерский состав в большей части состоял из русских сверхсрочников и кубанских казаков-пластунов. Горцы здесь имели минимум вакансий. Пулеметная команда была набрана из моряков Балтийского флота — добровольцев. Дивизионную артиллерию составили батареи Донского казачьего войска.
Состав Кавказской Туземной конной дивизии:
— 1-я бригада (полковник князь Д.П. Багратион) — Кабардинский (полковник граф И.И. Воронцов-Дашков (сын Наместника на Кавказе) и 2-й Дагестанский (подполковник князь Г.И. Амилахвари) полки;
— 2-я бригада (полковник К.Н. Хагондоков) — Татарский (подполковник П.А. Половцев) и Чеченский (подполковник А.С. Святополк-Мирский) полки;
— 3-я бригада (генерал-майор князь Н.П. Вадболь-ский) — Ингушский (полковник Г.А. Мерчуле) и Черкесский (подполковник князь А.З. Чавчавадзе) полки;
— Осетинская пешая бригада;
— 8-й Донской казачий дивизион;
— инженерные команды[76].
Боевое крещение «Дикая дивизия» приняла в составе 9-й армии ген. П.А. Лечицкого, входившей в Юго-Западный фронт ген. Н.И. Иванова. Впоследствии дивизия служила своеобразной «пожарной командой» главкоюза, которая перебрасывалась на те участки фронта, где положение было особенно тяжело. Прежде всего это относится к периоду Великого отступления 1915 года. Как и многие прочие соединения русской армии, Кавказская Туземная конная дивизия также послужила основой для создания нового подразделения. В 1915 году из Туркменского конного дивизиона был развернут Текинский конный полк, чрезвычайно отличившийся в Брусиловском прорыве, а затем служивший личным конвоем лидера Белого движения ген. Л.Г. Корнилова.
Храбрость воинов дивизии была чрезвычайно велика. Ею восполнялось отсутствие необходимой для регулярной армии воинской дисциплины. Следствием были блестящие дела в наступлении и обороне, что влекло за собой массовые награждения личного состава дивизии. Когда в августе 1915 года для награждения чинов «Дикой дивизии» Георгиевскими крестами от имени императора приехал великий князь Георгий Александрович, то это неожиданно привело к смешному недоразумению. Оказалось, что большая часть крестов, привезенных великим князем, — 3-й и 4-й степеней, в то время как почти все всадники уже имели эти награды и теперь ждали крестов 1-й и 2-й степеней[77].
Высокие боевые качества Кавказской Туземной конной дивизии были отлично известны противнику. Кроме того, как вспоминают современники, горцы вели войну так, как они привыкли это делать. То есть борьба действительно не на жизнь, а на смерть, когда пленение считается несмываемым позором, а гибель в бою (лучше — с превосходным в силах врагом) — высшей доблестью. Именно так воевали на Кавказе, не признавая Гаагских и Женевских конвенций. Репутация зачастую делала за всадников дивизии уже половину успеха. Так, австрийский словенец, добровольно сдавшийся русским и затем воевавший в составе Сербской добровольческой дивизии (1916 год) и корниловского ударного полка (1917 год и Гражданская война), вспоминал, что сдаться в плен было не просто, так как за всеми славянами в составе австро-венгерских войск строго следили. В июне 1915 года, в ходе боев в Галиции, он с двумя чехами сумел уйти в лес и стал пробираться в сторону русских. В лесу они столкнулись с двумя русскими солдатами, которые желали сдаться в плен австрийцам. После дебатов выяснилось, что на данном участке со стороны русских стоит «Дикая дивизия», чьи бойцы, по словам русских солдат, пленных не берут. Тогда чехи и словенец, решив не рисковать, вернулись назад, отведя с собой этих русских в плен[78].
