Куда более значительным является вопрос, было ли в действительности в царской России национальное угнетение малороссов со стороны великороссов, а если было, то в чем это угнетение выражалось? Ленин на этот вопрос ответил следующим образом:

«Спор идет об одной из форм политического гнета, именно: о насильственном удержании одной нации внутри государства другой нации» (В. И. Ленин. «Итоги дискуссии о самоопределении»).

«Пролетариат не может не бороться против насильственного удержания угнетенных наций в границах данного государства, а это и значит бороться за право самоопределения. Пролетариат должен требовать свободы политического отделения колоний и наций, угнетаемых "его" нацией…

Ни доверие, ни классовая солидарность между рабочими угнетенной и угнетающей нации невозможны» (В. И. Ленин. «Социалистическая революция и право наций на самоопределение»).

Но с таким же успехом можно было бы говорить и, насильственном удержании, скажем, новгородцев или псковичей. Ведь независимая Новгородская республика, со своей традициями вечевой демократии и своеобразной культурой, существовала более 300 лет, с 1136 по 1478 г., когда Иван III насильно подчинил ее Москве фактически на правах полуколонии. А в 1570 г. Иван Грозный вновь пошел походом на Новгород и, учинив там кровавый погром и казнив более 1,5 тыс. знатных жителей города, окончательно «закабалил» новгородцев. Да и диалекты Северной Руси достаточно сильно отличаются, например, от диалектов кубанских или донских казаков. Так почему бы на этом основании не объявить новгородцев нацией, насильственно угнетаемой москалями?

Ведь если последовательно пойти по предложенному Лениным пути, то Россия очень быстро будет растаскана на множество мелких и нежизнеспособных псевдонациональных образований. Впрочем, именно этого и добивались в 1990-е гг. прошлого века наши квасного разлива либералы. Вспомните ельцинские слова: «Берите столько суверенитета, сколько проглотите».

Явная предвзятость русофобского подхода Ленина в национальном вопросе особенно отчетливо видна при сравнении его оценок по отношению к России, с одной стороны, и по отношению к Германии, с другой:

«Война 1870–1871 гг. была продолжением буржуазно-прогрессивной (десятилетиями тянувшейся) политики освобождения и объединения Германии» (В. И. Ленин. «О программе мира»).

Стоит напомнить, что в ходе этой войны Германия захватила и аннексировала две крупнейшие французские провинции Эльзас и Лотарингию. А ведь, скажем, эльзасцы, это народ, возникший на основе онемеченных кельтских племен, говорящий на алеманском диалекте немецкого языка, который отличается от восточнонемецких диалектов гораздо сильнее, чем украинский язык от русского. В период германской аннексии Эльзаса (1871–1918) эльзасцы регулярно выступали против кайзеровской политики их насильственного онемечивания. Далее Ленин пишет в этой связи:

«Немецкий шовинист Ленч… привел одну интересную цитату из сочинения Энгельса: "По и Рейн". Энгельс говорит там, между прочим, что границы больших и жизнеспособных европейских наций в ходе исторического развития, поглотивших ряд мелких и нежизнеспособных наций, определились все более и более языком и симпатиями населения. Эти границы Энгельс называет "естественными". Так было в эпоху прогрессивного капитализма, в Европе, около 1848–1871 гг. Теперь реакционный, империалистический все чаще ломает эти, демократически определенные границы» (В. И. Ленин. «Итоги дискуссии о самоопределении»).

Но для Ленина насильственный захват Эльзаса Германией — явление прогрессивное и вполне естественное, а результат добровольного вхождения Украины в Россию — это противоестественное реакционное событие, приведшее к угнетению украинцев великороссами!

Конечно, Ленин давно умер, и о нем можно было бы уже и забыть, но дела-то его живут до сих пор. А одно из самых печальных последствий творений вождя мировой революции — это распад им же созданного Советского Союза, в значительной степени предопределенный его авантюристической, русофобской национальной политикой. И Ленин все же добился своего. Великороссы больше не угнетают украинцев, единая русская нация расколота на три части, и уже видны контуры, определяющие их взаимную конфронтацию. И не за горами то время, когда последователи идей Ленина, повинуясь «инстинкту самоопределения», затащат Украину в НАТО.

В ходе кампания 1916 г. военно-экономическое превосходство Антанты стало очевидным. Царскому правительству удалось сделать, казалось бы, невозможное — полностью ликвидировать дефицит снарядов. Ведомая русским императором армия одержала крупнейшую победу над врагом в Галиции. Военные действия союзников на Западном фронте тоже были успешными. На горизонте явно замаячила победа.

Война резко изменила соотношение сил между господствующими классами России. Нажитые на военных поставках состояния значительно усилили экономическую мощь и политическое значение буржуазии. В этих условиях крупная буржуазия поставила своей целью захватить власть в стране, а главным препятствием на этом пути было самодержавие.

Однако захват власти после победы России в Первой мировой войне, которая к началу 1917 г. была уже видна, стал бы еще долгое время практически невозможен. Поэтому буржуазии было жизненно важно любой ценой прийти к власти до начала наступления русской армии, планировавшегося на лето 1917 г.

В результате еще в середине 1916 г. группой либералов и крупных русских промышленников во главе с Гучковым был разработан план заговора, предусматривавшего насильственное отречение императора. Однако для того чтобы заставить Николая II отречься от престола, заговорщикам были нужны гораздо более весомые доводы, чем те, которые они могли ему предъявить. Здесь требовалось либо крупное поражение русской армии, либо возникновение масштабных стихийных волнений в стране.

Заговорщикам удалось широко распространить в обществе выдвинутый ими заведомо ложный тезис о неспособности царского правительства довести страну до победы. Они настаивали на том, что правительство должно отчитываться перед Думой. Либеральная печать России разразилась бурей неистового негодования в адрес правительства. Такого негодования не пришлось испытать правительству ни одной из воюющих стран даже в тяжелые минуты поражений.

Гучков, хотя и понимал шаткость своих аргументов, 28 августа 1916 г. обратился к генералу Алексееву с письмом, в котором пытался склонить его на сторону заговорщиков и доказать недоказуемое, что якобы, несмотря на одержанные русской армией победы, поражение России в войне неизбежно.

Содержание этого письма во многом раскрывает коварные планы либералов, в конечном итоге приведшие к революционному взрыву во время тяжелейшей войны, которую русский народ вел против немецких захватчиков, поэтому ниже мы приводим его с нашими комментариями:

«Ведь в тылу идет полный развал, ведь власть гниет на корню. Ведь как ни хорошо теперь на фронте, но гниющий тыл грозит еще раз, как было год тому назад, затянуть и Ваш доблестный фронт, и Вашу талантливую стратегию, да и всю страну в то невылазное болото, из которого мы когда-то выкарабкались со смертельной опасностью…»

Вот как интересно получается — оказывается, разваленный тыл и гниющая власть умудряются в течение двух лет обеспечить боеспособность армии, увеличив производство ружей в 5 раз, пулеметов в 13 раз, при этом еще и ликвидировать дефицит снарядов и патронов. Но самое главное для нас заключается в том, что Гучков признает, что на фронте теперь все хорошо, и, несмотря на это, продолжает настаивать на своей совершенно абсурдной позиции:

«…Ведь нельзя же ожидать исправных путей сообщения в заведовании г. Трепова, хорошей работы нашей промышленности на попечении князя Шаховского, процветания нашего сельского хозяйства и правильной постановки продовольственного дела в руках гр. Бобринского…»

А почему же нельзя было ожидать исправных путей при руководстве Министерством путей сообщения А. Ф. Треповым? Ведь факты говорят как раз об обратном. Разве можно сравнить тот абсолютный хаос, который творился на железных дорогах России в бытность министром путей сообщения кадета Некрасова, посаженного Гучковым в это кресло, с хоть не образцовым, но вполне работоспособным состоянием стальных магистралей в середине 1916 г.? Или же, как можно даже близко ставить полнейший развал экономики России, учиненный прогрессистом и известным промышленником А. И. Коноваловым, с результатами промышленного роста империи, имевшими место всего годом ранее?