– К этому-то вы и стремились с самого начала, не так ли? – догадался сенатор. – Извлечь выгоду для себя!

– А что же еще? – ответил Эвазан с жестокой улыбкой, подталкивая сенатора в дверь лаборатории. – А теперь ложитесь на левый стол. Быстро.

Они с Пондой взгромоздили беспомощного сенатора на стол и пристегнули его ремнями. Эвазан подтянул расположенную слева стрелу чуть ниже и закрепил свободно свисающий металлический шлем над головой пленника. Понда быстро улегся на другой стол. Эвазан повторил процедуру затягивания ремней и прилаживания такого же странного головного убора на голове второго аккуалиша. Затем он отошел к контрольной панели. Он тянул за рычаги и поворачивал тумблеры, следя за данными на экране, отмечающими увеличение потока энергии. Машина громко шипела, ожив от невероятного количества потребляемой мощности. Невооруженным взглядом было видно, что многие из ее частей дрожали, угрожая обрушить всю конструкцию.

Когда индикаторы показали, что достигнут максимум мощности, он дернул за красный рубильник с двумя ручками. По проводам в металлические шлемы на двух головах побежали бело-голубые искры, напоминающие крохотные молнии. Оба привязанных ремнями тела судорожно задергались.

Эвазан не отрывал взгляда от двух циферблатов, расположенных прямо под красным рубильником. Когда стрелка на левом двинулась в одну сторону, ее двойник на правом двинулся в обратную. Всего через несколько секунд обе стрелки замерли на противоположных концах. Посмеиваясь от восторга, доктор резко перевел рубильники в положение «Выключено». Искры быстро растаяли, и потрескивание затихло.

– Дело сделано! Все получилось! – Эвазан задыхался от бурного веселья, бегом направляясь к столу, на котором лежало тело пожилого андоанца. – Понда, у меня все получилось! – сказал он, расстегивая ремни. – Как ты себя чувствуешь?

Но аккуалиш, бывший прежде сенатором, лежал, не шевелясь, явно без сознания.

– Все в порядке, – сказал Эвазан, похлопывая его по плечу. – Скоро ты придешь в себя. Просто полежи и отдохни. Я должен увидеть свое новое тело!

Он вышел из лаборатории и почти бегом отправился к вестибюлю. Глаза его светились от переполняющего его дикого предвкушения. Он распахнул дверь в прихожую и ринулся внутрь. Его восхитительный экземпляр все еще лежал там без движения.

Доктор упал на колени возле молодого человека, пожирая глазами его идеальное тело.

– Именно то, что нужно, – сказал он. – Молодость, сила… и нетронутое лицо. Надеюсь, я не повредил его.

Он протянул руку, чтобы дотронуться до сердца молодого человека.

Рука исчезла в массивной груди, словно плоть поглотила ее!

Доктор отдернул руку, широко раскрыв от удивления глаза.

– Голопокрытие!

Рука метнулась к рукояти бластера. Но молодой человек внезапно сел и нанес ему быстрый удар. В лицо Эвазану врезался кулак. Удар сбил его наземь, и, оглушенный, он упал, раскинув в стороны руки.

Прежде чем доктор пришел в себя, светловолосый молодой человек оказался уже на ногах. Образ его крупного тела заколебался, побледнел и, наконец, совсем исчез, уступив место фигуре худощавого, смуглого человека с черными усами, напоминающего чертами лица хищную птицу. Одна рука его покоилась на кнопке голографической маскировки на поясе, в другой же был зажат мощный термический детонатор, с виду напоминающий гранату. Клапан предохранителя на нем уже был откинут, и большой палец мужчины лежал на кнопке.

– Отбрось оружие в сторону, Эвазан, – проскрежетал мужчина, – или мы вместе взлетим на воздух.

Доктор осторожно вытащил бластер и отшвырнул его в сторону.

– Ты кто такой? – спросил он.

– Меня зовут Гурион. Я долго-долго пытался добраться до тебя. Поднимайся на ноги.

– С твоей стороны было очень умно воспользоваться именно такой маскировкой, – сказал ему Эвазан, вставая. – Иначе ты бы никогда сюда не попал.

– Я так и понял. А теперь, пошевеливайся, ты, кровожадное чудовище! Мы идем на крышу. Там нас подберут друзья. – Гурион многозначительно шевельнул рукой, в которой была зажата бомба. – Шевелись, я сказал!

Эвазан с готовностью подчинился. Они вошли в вестибюль и направились к широкой лестнице. Когда они свернули за угол первой лестничной площадки и ступили на второй пролет, Эвазан бросил взгляд вниз и увидел мерцающую переднюю часть тела Ровера, вползающего через дверной проем в вестибюль. Он улыбнулся про себя.

– Послушай, – обратился он к своему похитителю, стараясь держать его внимание прикованным к себе, – это – безумие. Скоро я стану очень богатым человеком. Я не знаю, какую награду тебе предложили, но я могу заплатить тебе намного больше.

– Меня не интересует награда, – отрезал Гурион. – Моя фамилия – Силизар. Тебе это о чем-то говорит?

Эвазан побледнел.

– У-у меня, возможно, бы… было пару пациентов… – пробормотал он, заикаясь.

Гурион оборвал его.

– Ты лечил мою семью. От болезни желудка, вызванной ядом, который ты же им и дал под видом лекарства! Ты выпотрошил их, одного за другим, словно рыб. Семь человек! Ни один не выжил. Нет, за тебя я не возьму денег. Я сделаю это исключительно ради мести!

Через несколько пролетов они добрались до маленькой двери, которая вела на плоский участок крыши. Когда они вышли наружу, свежий ветер с моря принялся рвать на них одежду. Отдаленная молния озарила сцену на крыше мрачным светом, и низкое ворчание далекого грома прозвучало зловещим музыкальным сопровождением.

Гурион повел Эвазана вдоль края крыши к тому месту, где находился его рюкзак с передатчиком.

– Замри, словно каменный, – предупредил Гурион и поднял бомбу. – Не забудь, что если я нажму кнопку, нам обоим останется жить всего лишь несколько секунд. Во имя всех тех, кого ты убил, я бы предпочел, чтобы ты предстал перед судом. Но я не задумаюсь ни на секунду, если понадобится покончить с тобой прямо здесь!

– Я – статуя, – с готовностью согласился Эвазан.

Гурион подобрал рюкзак и нагнулся над ним, чтобы вытащить оттуда шлемофон. Не спуская с доктора глаз, он заговорил в микрофон.

– Мать, говорит Гурион. Вы слышите меня?

– Мы все также на месте, друг мой. Что случилось?

– У меня здесь наш малыш, и живой. Я нахожусь на крыше. Вы можете спуститься и забрать нас?

– Мы уже в пути! – ликующе ответил голос. – Отбой.

Краешком глаза Эвазан увидел, что дверь на крышу отворилась. Наружу осторожно высунулся один отросток с шариком на конце, исследуя воздух перед собой.

– Через пару минут за нами прибудет космический корабль, – сказал Гурион, снимая шлемофон.

Словно между прочим, доктор сделал несколько шагов в сторону с тем, чтобы Гурион оказался стоящим спиной к двери.

– Ты действительно должен выслушать меня, – умоляюще произнес он. – У меня есть тайна. Прямо здесь. Изобретение. Очень значительное. Настолько ценное, что никто не сможет отвергнуть его.

– Меня это не интересует, – решительно ответил Гурион, не отрывая тяжелого взгляда от своего врага.

Сквозь дверь протиснулась поблескивающая туша Ровера. Медленно, беззвучно он начал скользить вперед. Вспыхивающие молнии отражались от его студенистого тела.

– Но с его помощью я могу дать тебе вечную жизнь, – настаивал доктор. – Истинное бессмертие. Все его хотят.

– Ты действительно думаешь, что несколько жизней, подаренных мне, смогут компенсировать все те жизни, которые ты украл? – спросил Гурион, словно не веря своим ушам. – Да ты – еще более сумасшедший, чем я думал.

Ровер был уже всего в нескольких метрах позади сидящего на корточках мужчины. Передняя часть студенистой массы начала подниматься, его отростки наклонились вперед, готовясь к нападению. Следующая молния оказалась чуть более яркой, и влажное тело Ровера блеснуло в ее вспышке. Гурион увидел двойное отражение Медузы в крохотных зеркалах глаз Эвазана. Он вскочил на ноги и, резко обернувшись, увидел вздымающееся над собой существо.

Он отпрыгнул в сторону как раз в тот момент, когда Ровер бросился на него. Одному-единственному отростку удалось чиркнуть своим кончиком по колену Гуриона с резким звуком разряда. Гурион вскрикнул от резкой боли и пошатнулся. Рука, удерживающая бомбу, упала. Эвазан тут же прыгнул к этой руке. Он вцепился всеми пальцами в запястье Гуриона и сильно встряхнул его. Незапущенный детонатор выскользнул из руки Гуриона и покатился по плоской крыше, остановившись у двери.