У него хватит денег, чтобы переночевать в дешевой гостинице. Может, на этот раз улизнуть от Сандры?
Залман отказался от этой мысли: она ведь начнет беспокоиться и черт-те сколько народу поднимет на ноги, чтобы его разыскать. Но дело даже не в этом. Сандра Янари — единственный в этой жизни человек, которому Залман Ниртахо нужен. Не для того, чтобы снять с дерева кошку или поймать забравшегося в квартиру перекидника, а просто так, сам по себе. Иногда она бывает невыносима, но без нее будет пусто.
Он повернул за угол, и тут ему преградило дорогу напоминание о наводящем оторопь стеклянном вертепе: филиал "Изобилия-Никес" на первом этаже большого жилого дома. Вдоль тротуара стояли щиты, приглашающие взрослых в магазин за покупками, а подростков в школу юных менеджеров. Был здесь и групповой портрет бизнес-семейства: глава фирмы Глеб Никес — подтянутый мужчина с добрым улыбчивым лицом, его жена и верная помощница Берта, похожая на счастливую домохозяйку, трое сыновей, четыре дочери — русоволосые, ясноглазые, энергичные, подающая надежды молодая поросль. Сыновей звали Арчибальд, Бертран и Ричард — твердые, мужественные сочетания согласных, у девушек имена тоже были звучные и красивые — Ариадна, Глория, Лидия, Марианна. Сандра считала, что, несмотря на все эти харизматические уловки, у Глеба Никеса нет никаких шансов стать Осенним Властителем.
Угрожающее Залману существо находилось не здесь, но иногда оно сюда наведывается — само пространство хранило неуловимые следы его присутствия. На него нельзя смотреть, с ним нельзя разговаривать, иначе… Даже вообразить невозможно, какая тогда произойдет катастрофа. Это как в детской страшилке: кто-то прячется в темноте под шкафом, и если он оттуда вылезет — рухнет весь мир.
Залман поспешно свернул в закоулок с ветхими домишками, до безобразия заросшими волчьим бархатом. Он бежал от "Изобилия-Никес", словно повинуясь условному рефлексу. Закоулки вывели к полупарку-полупустырю за высокой решетчатой оградой. Рассмотреть можно не так уж много, но видно, что земля там вздыбленная, через овраги переброшены висячие мостики без перил, с раскоряченных деревьев свисают сети, и в зарослях бурьяна кто-то ожесточенно, но молча барахтается, словно пытается вырваться из западни. Сандра терпеть не могла этот парк, а почему — Залман запамятовал.
Впрочем, когда он, пройдя по тропинке вдоль ограды, свернул на заасфальтированную улицу и увидел ворота с табличкой: "Учебный полигон военно-спортивной школы "Пламенный Легион". Директор — Вир Одис", — он все ж таки припомнил, в чем дело.
Пламенный Легион существовал вот уже три, а то и четыре долгих года, его создательница и бессменный директор госпожа Виринея Одис принадлежала к подвиду С. Мальчишек и девчонок там муштровали, как в армии — "для битвы с порождениями Тьмы". Не обходилось без несчастных случаев, иногда с летальным исходом, однако до судебного разбирательства ни разу не доходило: у Легиона были могущественные покровители, хотя нынешняя Властительница и отказала ему в своей поддержке. Не имея возможности сразиться с силами Тьмы, питомцы Вир Одис дрались с юными менеджерами, и эти инциденты, несмотря на негодование родителей, тоже оставались без последствий.
Госпожа Виринея была высокой статной женщиной с чеканными чертами красивого лица и неизменным ежиком русых волос (традиционная стрижка лесного пехотинца). Залман иногда с ней сталкивался, проходя мимо парка-полигона, и вежливо здоровался (ему казалось, что они знакомы, он со знакомыми всегда здоровался, даже если не помнил, кто есть кто), а она не отвечала, только презрительно кривила твердо очерченные губы.
Сандра утверждала, что они действительно знакомы, да еще как! Якобы эта самая Вир была его девушкой — в то время, когда они были молоды, не как сейчас, застывшей молодостью счастливых представителей подвида С, а по-настоящему. Залману не очень-то верилось. Сандра, по ее же собственному признанию, в детстве была в него влюблена, вот и навоображала невесть что: он рыцарь без страха и упрека, дрался на поединке с самим Темным Властителем, и все женщины были его — и дикая кесу, и Эфра Прекрасная, и даже суровая директриса военно-спортивной школы госпожа Одис.
Он уже прошел мимо массивных чугунных ворот, когда те с грохотом распахнулись, и оттуда выбежали пламенные легионеры в пятнистой форме. Колонна по четыре человека, поднимая пыль, потекла по улице — и за угол. По бокам бежали наставники, подгоняя учеников окриками, была среди них и сама Вир Одис. Как Залман понял из их воинственных выкриков, они собирались принять участие в изгнании Ушлепа из города.
Ему тоже следовало поторопиться, солнце уже миновало зенит. Топот юных легионеров стихал вдали, а Залман повернул к трамвайной остановке. На рукаве засохли пятнышки крови. Наверное, испачкался, когда они с полицейским осматривали разбитый капот — или с того раза осталось? Он не испытывал страха перед возможным наказанием, и все же мысль о совершенном несколько дней назад убийстве его мучила. Словно бросили камень в стоячий пруд, и по воде до сих пор расходятся круги.
Древний трамвай еле полз, дребезжа на стыках, пассажиры нервно прислушивались к доносящемуся издали, из-за домов, реву Ушлепа. Какая-то женщина божилась, что видела на помойке в черте города кесу — тощая тварь в лохмотьях, глаза, будто красные уголья, вся покрыта противной серой шерсткой, жрала какую-то тухлятину и отгоняла рычанием бродячих собак, когда те подходили слишком близко. Это было поздно вечером, в сумерках, и когда очевидица, вернувшись домой, позвонила в полицию, ей сказали, что она приняла за кесу обыкновенного бродягу или пьяного, и никто не приехал.
На площади Авиаторов пропал ток, и трамвай встал. Женщина, видевшая кесу, начала ругать электростанцию за перебои, остальные пассажиры ей поддакивали. Залман сидел неподвижно, в холодном поту. Электростанция — это зло, а они так запросто о ней говорят! Электростанция и "Изобилие-Никес". Если то и другое сдвинуть вместе, произойдет катастрофа, но когда пытаешься объяснить это Сандре, та отмахивается.
Слушать дальше было невтерпеж, и Залман выбрался из вагона наружу. Над площадью господствовало белое, как облака в летнем небе, здание Клуба Авиаторов, золоченая табличка сообщала о том, что упомянутая организация находится под высочайшим покровительством. Неизвестно, окажется ли Осенний Властитель поклонником аэростатов, дельтапланов и геликоптеров, которые по неизвестным причинам не могут летать над Лесом, почему и толку от них немного, и будет ли он осыпать авиаторов своими щедротами, но пока что Клуб благоденствовал. У авиаторов было два летных полигона — в глубине Кордеи и на полуострове Танара. Сандра, одержимая дельтапланеристка, пропадала там целыми днями, если обстоятельства позволяли.
"Помнишь, как я в детстве смастерила дельтаплан из деревянных реек и старого брезента? — она так часто пересказывала эту историю, что Залман ее рассказ запомнил, хотя само событие кануло в небытие вместе со всем остальным. — Мне тогда было восемь лет. Я решила стартовать с крыши твоего дома, вы с Дэнисом были во дворе, и я крикнула вам, что сейчас полечу. Как вы перепугались! Ты оставил Дэниса заговаривать мне зубы, а сам полез на крышу. Внизу были сугробы, и у Дэниса лицо было белое, как снег. Он еще так смешно руки расставил — приготовился меня ловить, если прыгну. Да я бы его насмерть зашибла, пушинкой я никогда не была. Пока он меня отвлекал, ты забрался на крышу, подкрался ко мне и сцапал, ты ведь лазил быстро и бесшумно, как лесной кот. Да ты и сейчас так можешь, если тебя хорошенько попросить. Меня наругали, мама плакала. А ты пообещал устроить, чтобы меня прокатили на настоящем дельтаплане, если я больше не буду так делать — и устроил, ты всегда держал слово. Как же мне понравилось!"
Сандра еще говорила, что третий участник этого эпизода, Дэнис Кенао, потом сорвался с какой-то скалы и разбился насмерть.
