Она резко вскинула голову. Снова она мечтает, а ведь у нее столько дел! Да, нахмурилась Сьюзен, она попалась в эту ловушку и привязалась к Эл. Но это должно со временем утрястись. Она сняла трубку, чтобы позвонить Гейл и сказать: пусть та ждет ее приезда.

Много позднее этим же вечером, вернее, ночью, Сьюзен нетерпеливо расхаживала взад и вперед по большой зале отдела новостей. Статья, над которой она работала, никак не вытанцовывалась. После нескольких часов упорного труда ей так и не удалось придумать главную фразу, а без этого, Сьюзен знала, нет смысла даже пытаться начинать писать статью.

А для нее крайне важна была эта статья о программе волонтеров, помогающих пожилым людям с ограниченными доходами получить достаточное количество полноценных продуктов питания. Нужно было, чтобы читатели поняли, насколько серьезны и программа, и сама тема.

Сьюзен опустилась на стул и поежилась. Эл наверняка знает, как ей помочь. Несмотря на то что расстались они сегодня весьма холодно, Сьюзен была уверена, что он поможет ей, особенно если дело касается статьи. Профессионализм непременно возьмет верх над его чувствами к ней.

Она бросила взгляд в сторону фотолаборатории, но там уже несколько часов не было заметно никакого движения.

— Сай… — окликнула она ночного редактора. — Ты не знаешь, где сейчас Эл Стивен?

— Он закончил около восьми вечера, — отозвался редактор. — Наверное, поехал домой.

Сьюзен нахмурилась. Он ей нужен. И если необходимо поехать в его хижину, чтобы обговорить эту статью, значит, так она и поступит. Сьюзен схватила в охапку сумку, ключи от машины и свитер и кинулась к двери.

Когда спустя несколько минут Эл широко распахнул дверь своей хижины, Сьюзен заметила, как на его лице быстро промелькнули, сменяя друг друга, несколько выражений.

Первое — удивление.

Второе, очень быстро появившееся и столь же быстро исчезнувшее, — удовольствие.

И третье, сменившее предыдущее и оставшееся, — холодная сдержанность.

— Надеюсь, не побеспокоила тебя, — сказала Сьюзен, входя и тихо закрывая за собой дверь.

— Нет, я тут занимался кое-какими пустяками, — проговорил он, возвращаясь на кухню, где на столе на полотенце были разложены части фотокамеры. Он сел и продолжил прерванное занятие.

Сьюзен уселась на табурет.

— Надеюсь, ты не возражаешь против моего позднего визита, тем более без приглашения?

Молчание.

— У меня не ладится со статьей, хотя я занималась ею не один час. Мне нужна помощь.

— Зачем обращаться ко мне? В редакции полно компетентных людей, которые вполне могут помочь тебе.

— Нет, они не могут мне помочь. Я хочу тебя. Мне нужен ты.

Эл вздохнул.

— О’кей. Продолжай. О чем статья и какая у тебя проблема?

Сьюзен начала ему рассказывать о людях, у которых она брала интервью, особенно об одной пожилой леди по имени Эмма: у нее в доме нет почти никакой еды и практически никаких перспектив получить ее в ближайшее время.

От волнения и досады Сьюзен вскочила с табурета и начала расхаживать по кухне. Взгляд Эл постепенно утратил первоначальную холодность и сменился глубокой задумчивостью. Он внимательно слушал ее и механически продолжал полировать линзы.

Наконец Эл закончил, положил последнюю на полотенце, обошел стол, встал в углу и скрестил ноги.

— Так-так, — сказал он. — Давай-ка попробуем сосредоточиться на главном, свести все к основной мысли. В чем тут главный смысл?

— В том, что этим людям не хватает еды.

— Им не хватает еды. Они голодают?

— Да, голодают. По-настоящему голодают, — сказала Сьюзен, глядя вниз. Потом подняла глаза на Эл.

— Думаю, хорошо бы персонифицировать это, — сказал он.

— Да, — отозвалась Сьюзен, посмотрела вниз, затем снова вверх. — Да, Эмма голодает. Эмма голодает. Да, есть! Это первая фраза. Никто не сможет спокойно отложить в сторону статью, которая начинается такими словами. Они прочитают все, до последней строчки, если у меня будет что рассказать об этом. А у меня будет!

То, что случилось потом, произошло так быстро, что ни Сьюзен, ни Эл не ожидали этого.

Сьюзен была настолько счастлива, что удалось наконец-то решить проблему первой фразы, что полностью забыла о том разговоре, который состоялся у нее с Эл раньше. Все, чего ей хотелось, — это разделить с ним охватившее ее чувство безграничного ликования. И она знала, что Эл тоже ощущает его, потому что видела, как в синих глазах вспыхнул свет, видела, как лицо расплылось в улыбке.

Она подлетела к нему и кинулась в объятия, обхватила его обеими руками и притянула к себе.

— Ты — самый лучший, — заявила Сьюзен и приподнялась на цыпочках, чтобы поцеловать прямо в губы. Она знала, что застала его врасплох. Он слегка качнулся назад, потом снова обрел равновесие и обнял ее. Но когда ее губы оторвались от его рта, руки его не опустились. Она продолжала ощущать их плотное кольцо. Откинув голову, Сьюзен внимательно посмотрела Эл в глаза. И там она увидела такое откровенное, неприкрытое желание, которого никогда еще не замечала в нем раньше. И этот тоскливый, жаждущий взгляд сказал ей больше, много больше, чем все слова.

Она положила руки ему на грудь и ощутила ладонями тепло тела, тяжелое и частое биение его сердца. Сильные бедра тесно прижались к ней, она ощущала твердость его мышц, чувствовала запах его кожи, легкое покалывание его щетины.

Он внезапно рванул ее к себе и впился в губы поцелуем, говорившим одновременно о жгучем желании и отчаянной тоске. Ее губы растаяли под этим яростным натиском, и Эл приоткрыл их языком и прижал Сьюзен к себе, обхватив руками, как стальными тисками. Она чувствовала себя совершенно беспомощной в этом объятии, упоительно, восхитительно беспомощной, такой, какой не была еще никогда, ни с одним мужчиной. Колени ее внезапно подкосились, все тело обмякло. Сила его страсти воспламенила ее собственную.

Одна его рука медленно поднялась по спине к затылку. Он нежно, кончиками пальцев повернул ее голову в сторону. А вторая рука в это время скользнула под свитер и задвигалась вверх, разыскивая округлую грудь. Он накрыл одну теплой ладонью сверху лифчика, потом, внезапно став нетерпеливым, сдвинул чашку вверх, и начал медленно большим и указательным пальцами тереть и покручивать ее сосок.

Сьюзен понятия не имела, сколько сможет еще простоять, настолько ослабели ее колени. Его руки обжигали кожу, все ее существо, и она ощутила, как томление охватило ее и потекло вниз живота, жгучее, страстное томление.

Сьюзен услышала частое и жаркое дыхание Эл, когда он наклонился и накрыл ее грудь жадным ртом, поймал губами сосок и начал посасывать и покусывать его, пока тот не напрягся от невыносимого возбуждения.

Сьюзен застонала.

— Подожди минутку, — еле выговорила она, легонько отталкивая Эл.

Она быстро сдернула свитер через голову, разметав во все стороны волосы. Потом завела руку за спину, расстегнула лифчик и позволила ему упасть к их ногам.

Несколько мгновений Эл лишь с трудом втягивал воздух и пожирал глазами ее наготу. Потом медленно перевел взгляд на ее лицо.

— Ты уверена? — спросил он, с трудом выдавливая слова.

Сьюзен кивнула. Она взяла его за руку и повела вглубь, в спальню, остановилась около кровати, накрытой стеганым покрывалом.

Она хотела его. Сьюзен не знала, что готовит ей будущее, и включает ли оно Эл. Все, что она знала сейчас, это если они расстанутся, то ее воспоминания об Эл и том времени, что они провели вместе, не будут полными, если она не познает его целиком. Она должна получить его, прямо сейчас. Может, это эгоистично? Нет, она так не думала. Эл тоже хочет ее.

Он смотрел на нее с такой смесью разнообразных эмоций в глазах! Ей хотелось утешить его, заставить почувствовать себя лучше. Сьюзен начала расстегивать пуговицы его рубашки, а он притянул ее к себе и положил руки ей на поясницу. Когда ее пальцы нашли пряжку пояса, она ощутила, как Эл напрягся и застонал. Он откинул голову и закрыл глаза. Когда она расстегнула джинсы, наклонился и снова впился в ее губы жадным, обжигающим поцелуем. Его руки бродили по всему ее телу, поглаживали грудь, бедра, ласкали спину, потом одним быстрым и легким движением схватили и сдернули и юбку и трусы. Все еще удерживая ее одной рукой, Эл слегка наклонился и второй сорвал покрывало с постели и аккуратно уложил Сьюзен на простыни.