— Предполагалось, что это будет сделано для общественного блага и блага жителей округа, — презрительно фыркнул Эл. — Политиканы вбили себе в голову, что им нужны «дорожки здоровья» по всему округу, и решили превратить нашу частную собственность в большой общественный парк. И они уже затеяли судебный процесс, чтобы обречь на снос наши дома по берегу реки.

— И что вы сделали? — спросила ошеломленная Сьюзен.

— Мы дрались не на жизнь, а на смерть, — жестко ответил он. В голосе его зазвучала суровая непреклонность. — Мы объединились и сделали все, что в человеческих силах. Использовали средства массовой информации, суд и публичное недовольство, не давали покоя ни одному политику отсюда и до самых границ штата.

— И что случилось потом?

— Это сработало. Они в конце концов отступились. Но это была чертовски жестокая драка, — проговорил Эл, качая головой и глядя себе под ноги.

— Но ведь оно того стоило, правда? — откликнулась Сьюзен и погладила его руку.

— Да, стоило каждой проклятой минуты и каждого проклятого цента. Как и для миссис Диксон и ее соседей, если они затеют борьбу с этими башнями и цистернами, если и правда не хотят их, — сказал Эл.

Сьюзен кивнула.

— Посмотрю, может, мне удастся что-нибудь откопать во всей этой истории. Пусть даже для того, чтобы продлить ее хоть ненадолго, дать им лишнее время. Может, что-то подвернется.

Эл расплылся в широкой довольной ухмылке.

— Тогда давай вернемся, — сказал он и поднял ее на ноги, взяв за руку и притянув к себе. Какое-то мгновение Сьюзен думала, что он снова поцелует ее. Эл слегка заколебался. Она уже начала прикрывать глаза, но он взял ее за локоть, повернул и подтолкнул вверх к дому.

— Возвращаемся на работу, звездный репортер!

— Почему вы так долго? — спросила Нора, когда Сьюзен вошла и поставила на стол свою сумку.

— Сначала мы взяли интервью у миссис Диксон и некоторых других жителей, потом у Уолтера Норта, а потом Стивен прокатил меня и показал свою собственность, — ответила Сьюзен.

— Он возил тебя в свою хижину? — удивилась Нора. — Она говорила медленно, тщательно выговаривая каждое слово, почти благоговейно.

— Да, а что в этом странного?

Нора покачала головой.

— Эл крайне редко кого-то приглашает туда. Там были всего несколько человек. И ни одной женщины, насколько мне известно. Он переехал туда вскоре после разрыва с Кейт.

— Ну, это ничего не значит, — сказала Сьюзен и повернулась к своему компьютеру.

— Хм, — откликнулась Нора, хихикнула и тоже вернулась к прерванной работе.

— Прибыла история о водонапорных башнях, — объявила Сьюзен, легко постучав в дверь редакторского офиса.

Бреннан поднял глаза от компьютерного монитора.

— Отлично, — сказал он, поворачиваясь к ней.

— И я уверена, у Стивена скоро будут готовы фотографии.

Бреннан кивнул и начал поворачиваться обратно.

— У меня есть еще кое-что…

— Да?

— Мне бы хотелось еще немного продолжить разработку этой темы.

Бреннан вопросительно вскинул бровь.

— Мне кажется, тут что-то кроется, нечто, не заметное с первого взгляда, — объяснила Сьюзен.

— Хм-м, — промычал редактор, поглаживая пальцем подбородок. — Вообще-то это может вырасти в приличную серию репортажей, если нам удастся поддержать общественный интерес. На этой неделе инициативная группа поселка устраивает большой митинг. О’кей. Отправляйтесь и напишите об этом и о том, что там еще сумеете раскопать.

— Я бы хотела еще побывать в окружном архиве и посмотреть, что удастся там отыскать по этому поводу, если вы не возражаете.

— Конечно, конечно, — отозвался Бреннан, отвернулся к монитору и отпустил Сьюзен небрежным взмахом руки.

К тому времени, как Сьюзен покончила с работой, стояла уже глубокая ночь. Ей удалось выжать из своего плотного расписания достаточно времени, чтобы посетить окружной архив и раскопать довольно интересные факты по поводу тех участков, на которых планировалось строительство водонапорных башен. Она размышляла над своими записями, положив голову на руку, как вдруг услышала прямо над собой голос Эл:

— Уже поела?

Перед письменным столом стоял Эл и вытирал руки полотенцем.

— Нет, и на самом-то деле просто умираю от голода, — ответила она.

— Ну что ж, почему бы тогда нам не вернуться ко мне домой и не прикончить ту бутылку с вином, а я наскребу чего-нибудь в придачу к ней, — предложил он.

— Звучит заманчиво, — сказала Сьюзен, собирая разбросанные бумаги и складывая их аккуратными стопками. Она достаточно сделала за день, и сама мысль о том, чтобы отправиться в удивительно расслабляющий уголок, где жил Эл, заставила ее ощутить почти свинцовую усталость.

— Ничего, если я поеду за тобой на своей машине, Лестер, чтобы вернуться оттуда домой сразу после ужина? — спросила она.

Эл усмехнулся.

— О’кей, встретимся на парковке через пять минут.

Пока Сьюзен ехала вслед за красными огоньками задних фар «блейзера» по скудно освещенной асфальтовой дороге к хижине Эл, в ее душу начали закрадываться сомнения. В редакционном офисе идея совместного ужина у него дома казалась просто отличной. Приятный успокаивающий бокал вина, запах реки и леса… Это определенно поможет ей расслабиться после напряженного рабочего дня. Но с другой стороны, они впервые окажутся наедине в ситуации, далекой от рабочей и деловой. Это почти как свидание.

Внезапно ее руки, сжимающие рулевое колесо, похолодели и слегка задрожали. «Почему это я так странно к этому отношусь?» — спросила себя Сьюзен и тут же одернула, напомнив, что не надо быть дурочкой. Это всего-навсего обычный ужин коллег по работе. Двух друзей. Руки Сьюзен нервно сжимались и разжимались на рулевом колесе. «Расслабься, сейчас же расслабься, — приказала она себе. — Расслабься и наслаждайся. Ты в состоянии контролировать ситуацию», — повторила она несколько раз.

К тому времени, когда они достигли хижины, ей почти удалось убедить себя. Выйдя из машины, Сьюзен подошла к Эл, который ждал ее к двери в хижину, уверенно улыбаясь.

— Вот так, давай мне твою куртку, — сказал он, протягивая руки, когда они вошли. Потом повернулся и повесил ее на вешалку, снял свою ветровку-хаки и пристроил рядом с ее объемным вязаным жакетом.

Эл расстегнул манжеты и начал закатывать рукава рубашки.

— Может, нальешь по бокалу того вина, пока я займусь камином и разведу огонь?

— Конечно, — откликнулась Сьюзен, направляясь к кухонному шкафу.

Доставая бокалы из подвесной полки над холодильником, она смотрела, как Эл разводит огонь. Когда он наклонился положить вниз растопку, Сьюзен заметила, как под тонкой фланелевой тканью прорисовались рельефные мышцы спины, натянувшие рубашку почти до того предела, когда она едва удержалась в джинсах, стоило Эл повернуться за поленом. Сьюзен нервно втянула воздух. Ноги его казались сильными и твердыми, а волосы на руках поблескивали, как золотистый шелк, в разгорающемся пламени камина. И руки, руки тоже выглядели большими и сильными, бицепсы напряглись и выступили огромными буграми, когда Эл потянулся и взял кочергу.

Он потыкал в растопку, убедился, что она хорошо разгорелась, подбросил еще одно полено.

— Для начала этого хватит, — сказал он, вытирая руки о джинсы.

— Побудь здесь и поговори со мной, пока я найду, чем мы сможем пообедать, — сказал Эл, беря у нее из рук один из бокалов с вином. Он сделал глоток, не сводя с нее глаз.

Сьюзен прошла за угол, отделяющий кухонный закуток от обеденной «залы», и присела на высокий табурет.

— Бобы и рис, как тебе, подойдут? — спросил Эл.

Сьюзен пожала плечами.

— Никогда не пробовала, — ответила она.

— Никогда не пробовала бобов с рисом? Девочка, да ты просто не жила до сих пор. Отлично, сегодня я угощу тебя блюдом по особому рецепту собственного изобретения.

Он начал вытаскивать из шкафов горшки и сковородки, периодически поглядывая на нее, но не прерывая своего занятия. Свет от камина бросал отблески на ее светлые волосы, так что они окружали голову почти мистическим ореолом. Она казалась такой естественной, сидя здесь, на этой кухне, будто это ее самое обычное место. Эл почувствовал, что Сьюзен немного волновалась, когда только вошла. Она не смотрела на него, даже когда отдавала ему свой вязаный жакет, и, казалось, искренне обрадовалась его предложению достать бокалы для вина, как если бы он предложил это, чтобы отвлечь ее от мыслей о том, что они здесь наедине, только вдвоем.