В верхней половине капсулы за прозрачным пластиком виден юноша лет двадцати трех, избранный быть посланцем в Будущее. Густые брови, четко очерченные губы, ясные глаза — в общем, весьма приятен на вид. У меня, слегка губошлепого, даже возник некий комплекс неполноценности.

Юноша восседает в кресле, сделанном под его фигуру; учтен и фактор эффективного зрительского обзора — воистину роскошный «королевский трон». А поскольку человек абсолютно неподвижен, на ум невольно приходит ассоциация с «живой скульптурой», На мраморном полу лежит его тень. Все вместе являет собой величественное зрелище...

Лично я к этому парню не питал особого интереса. В конце концов, могли выбрать не его, а любого другого. Для меня он был лишь одним из многочисленных, ничем не выдающихся претендентов, в общем, один из многих.

Однако же после встречи с той девушкой во время обхода, я даже почувствовал некоторый интерес К юноше. «Кто он ей?» — подумал я.

Этот юноша так же, как и я, изучал промышленную электронику, окончив университет S., остался там стажером. Его хобби была классическая музыка, и он часто мурлыкал под нос фугу ре минор Иоганна Себастьяна Баха. В позапрошлом году скончался его отец, и он остался один на этом свете. Все это излагалось с прикрепленной к капсуле табличке; видимо, из достаточно скучного резюме были выбраны наиболее яркие факты.

Между тем выбежавшая из зала в полном смятении чувств девушка запала мне в душу.

...Я еще долго стоял, растерянно моргая. Невероятно. Не может быть! Но это действительно снова была она — та самая девушка...

Прошло уже лет пять со времени «запуска» капсулы будущего. И вот я снова увидел ее. Она стояла, тоскливо вглядываясь в капсулу.

Со временем наш проект утратил сенсационность, разговоры вокруг него поутихли. Газеты и ТВ упоминали о капсуле лишь в начале Нового года, по традиции. И тогда люди вдруг вспоминали и удивлялись: «А что, тот эксперимент с капсулой времени все еще продолжается?» Но потом, в череде других новогодних шоу, ярких, волнующих, драматичных, о капсуле как-то сразу забывали. Она стала мгновением прошлого, напоминающим о течении времени.

Естественно, и в управлении по науке и технике проекту стали уделять меньше внимания. В частности, в целях экономии решили, что в зале вполне достаточно и одного инспектора — меня.

К тому времени на экскурсию в зал заходили лишь гулявшие неподалеку парочки да иногда родители приводили детей. Но теперь посетители бывали здесь не каждый день.

О странной девушке я почти не вспоминал.

И вот, как-то... В тот день с утра посетителей не было. Я сидел в маленькой кабинке рядом с капсулой и читал утренние газеты. Собственно, не читал, а просматривал. Эти свободные часы были самыми бестолковым, но приятным времяпрепровождением.

Вдруг я услышал шаги. Подняв голову, я увидел, что около капсулы стоит та самая девушка.

Солнце уже встало, но еще не налилось яркой краской. Его лучи, проникавшие с террасы, четко обрисовывали фигуру девушки. Помнится, она была в синем платье и в туфлях на толстой подошве, с круглыми носами.

Увидев выражение ее лица, я сразу вспомнил пятилетней давности встречу с ней. Потому что все было так же, как тогда. Девушка стояла перед капсулой, не шелохнувшись, с каким-то отрешенным выражением лица. Ее точеные черты выражали лишь горечь, печаль.

Прикрываясь газетой, я краем глаза взглянул на нее. Стройная фигура и поразительно красивые ноги вызвали во мне какой-то священный трепет.

Как быть? Завести с ней разговор?

Может, спросить: «Вы, кажется, уже бывали здесь?» Я колебался, не зная, как начать разговор. И так и не решился. Руки почему-то дрожали. Перелистывая газеты, я украдкой наблюдал за ней, стоявшей долго и неподвижно, вперив взгляд в капсулу.

Да, в тот момент мною овладело странное томление. Но четко осознал я это только на следующий день, когда она снова пришла. В той же одежде, что и накануне, в той же позе, с тем же выражением лица стояла она на том же месте.

Я не мог ни сидеть, ни стоять из-за охватившего меня непонятного беспокойства.

Все же мне удалось взять себя в руки; как бы ненароком я подошел к ней с намерением завязать разговор. Но получалось как-то неловко.

— До... доброе утро... — сутулясь, промямлил я, подавив тяжелый вздох.

Она слегка удивилась, но, в общем, кажется, поняла меня. «Надо сказать что-то еще, — лихорадочно подумал я. — Тогда ей придется поддержать разговор».

— Ммм... Мы уже встречались. Хотя вряд ли вы запомнили меня, что, впрочем, неудивительно. Впервые я видел вас, когда проект «Капсулы времени» только запустили. Вчера вы тоже весь день смотрели на... то есть, я хотел сказать, на капсулу. Вас так интересует наша капсула времени? Хотя, что странного? Всякое бывает. Некоторые, к примеру, обожают древнего силача Бэнкэя[57] или D51, а из автомобилей предпочитают только «фольксвагены», готовы глазеть на них дни напролет. По-разному бывает...

Я нес какой-то бессвязный, бессмысленный вздор. Она, улыбалась, слушая меня. Причем без всякой насмешки, которая частенько сопровождала меня по жизни.

— У вас хорошая память... — Вот то немногое, что она проговорила в ответ — медленно и очень тихо.

Я не мог не заметить, что ее улыбка омрачена какой-то тенью. Захотелось поднять ей настроение, и я предложил попить вместе чаю. Недалеко от капсулы был у меня собственный обеденный столик.

— Вы долго уже стоите, ноги, верно, устали. Может, присядем, чаю попьем? Впрочем, что я, у меня только кофе, да и то растворимый...

Я спешно принялся кипятить воду, расставил на столе чашки. И тут она нараспев произнесла:

— Я прихожу сюда вовсе не на капсулу смотреть. Разве дело в капсуле?

Я поднял голову, и мой взгляд натолкнулся на пустые, ничего не выражающие глаза юноши в кабине.

— Он ваш друг? Семьи у него, как я слышал, нет...

Я сам понимал двусмысленность своего вопроса.

В ответ она, обращаясь то ли ко мне, то ли к кому-то еще, прошептала:

— Меня... Аки бросил меня.

Стараясь скрыть свою заинтересованность, я все же спросил:

— Вы, значит, с ним, то есть с Аки, были...

— Извините, я так резко выразилась, но... но... иначе ведь не скажешь...

Эта фраза точно адресовалась мне. Мне захотелось как-нибудь незаметно сменить тему, и тут, как раз в подходящий момент, вскипела вода.

— Ну вот, кофе готов. Вы ведь выпьете со мной чашечку? — Я нарочно придал фразе утвердительную интонацию, потому что ужасно боялся, что она мне откажет.

Она кивнула, бросила взгляд на Аки, потом медленно опустилась в кресло.

— Пожалуйста, пейте, не стесняйтесь.

Пристально взглянув на меня, она заговорила с таким жаром, с таким напором, словно прорвало плотину:

— Аки... Забыл меня Аки... Он всегда улыбался, когда мы встречались. Глаза у него не были такими равнодушными, как сейчас. Аки... Он мечтал отправиться в будущее на машине времени... в капсуле... Потому все меньше думал обо мне, стал забывать. Я тоже хочу забыть тебя, Аки...

Ясно было, что сейчас разом вырвалось наружу то, что долго копилось в ее душе.

Разрыдавшись, она опустила голову на стол. Что-то белое и сверкающее скатилось с ее длинных пальцев. То была жемчужинка.

С каким-то неловким чувством я допил кофе. Не представляя себе, что делать, я уставился на укатившуюся под капсулу жемчужину.

До сих пор в мои обязанности входило: осмотр контрольно-измерительных приборов, наблюдение за поведением Аки и работа с посетителями. С того дня чаепития с девушкой вошли в плавный ритм моего распорядка.

Она стала приходить в зал с капсулой времени каждый день. Звали ее Миа.

— Так и зовите — просто Миа, — попросила она.

Приходила Миа всегда рано утром. Когда, проверив приборы, я возвращался в зал, она уже сидела на стуле напротив капсулы, напряженно всматриваясь в нее.