- Ты отличный друг, Аркадио, - перебила она, - Но дело не в деньгах. Дело в этом…

Австралийка ткнула пальцем в строчку:

* Продолжаются поиски малых туристических судов в районе Африканского рога.

Суперкарго покрутил в пальцах сигарету.

- Хэх… У тебя там кто-то?

- Один парень, - со вздохом подтвердила Берилл, - Его зовут Калеб Роллинг.

- Хэх…- повторил суперкарго, - а как его туда занесло?

- Он яхтсмен-одиночка. Такое хобби.

- Хобби? Ага! Но зачем это делать около Сомали? В Австралии море не хуже.

Она снова вздохнула и пожала плечами.

- Калеб говорит: адреналин. Он любит неспокойные воды в «цветных морях».

- Ну, дела… - Аркадио почесал левое ухо, - А ты пробовала с ним поговорить?

- У нас с ним не такие отношения, - ответила Берилл, - Все сложнее, чем… Я не могу объяснить это сходу. Возможно, ты прав, и я должна была с ним поговорить, но сейчас бессмысленно обсуждать это. Калеб там, и… Я просто не знаю, что делать.

- Не знаешь что делать, – произнес молодой суперкарго, - делай по инструкции.

- А про это есть инструкция? - удивилась Берилл.

- Конечно, есть. Называется: «Принципы поиска пропавших на море». Пункт первый. Составить список привычек и стереотипов пропавшего. Давай, быстро вспоминай его привычки. В таких делах каждая минута на счету! Рассказывай, я записываю.

…

Дата/Время: 23 - 24.12.24 года Хартии. Вечер - ночь.

Индийский океан, Экватор, на 50-м меридиане

=======================================

Молодой сомалиец, одетый в невообразимо грязные штаны и относительно чистую бежевую рубашку (видимо, недавно присвоенную), пихнул Калеба локтем в плечо. Австралиец сдвинул наушники радио, настроенного как всегда на «Shambala-wave».

- Что? 

- Вот что! Скажи янки! На твоей яхте мирра есть?

- Ты уже пятый раз спрашиваешь. Я говорю: нет.

- Нет, - печально повторил пират, - Столько янки и ни у кого нет мирры. А что есть?

- В каком смысле? – не понял австралиец (которому за сутки уже надоело объяснять пиратам, что он не американец, а его судно – не яхта, а мини-яхта «Galion-bento»).

- Что есть, - пояснил сомалиец, - Это в смысле что есть. Вообще.

- А-а, - сказал Калеб, - посмотри в аптечке на полке в рубке слева от штурвала.

- Ха! О! Ха! – обрадовался тот, крикнул что-то старшему пирату. Старший подумал четверть минуты, а затем тоже что-то крикнул. Половина из двух с лишним десятков сомалийцев бросилась в который раз обыскивать четыре плененных корабля (от 20-метрового сейшельского круизного катера до миниатюрной 6-метровой мини-яхты), пришвартованные к борту пиратского сейнера. 

Калеб Роллинг зевнул, посмотрел на темнеющее небо и снова надвинул наушники. Имущество австралийца сейчас состояло из этих наушников с радио-плеером, майки, шортов, блокнота с авторучкой и бронзовой фенечки-блессинга на шейном шнурке. Остальные предметы, включая даже сандалии, реквизировали «Волонтеры береговой охраны Пунтленда» (как традиционно именовали себя пираты). Исчезновение связи и сообщение по радио о начале очередной международной анти-пиратской операции, вынудило «волонтеров» отложить возвращение с добычей на свою базу, и теперь они  нешуточно страдали из-за исчерпания запасов «мирры» (наркотика). Единственным сомалийцем, не испытывающим абстиненции, был юнга-подросток (вероятно, еще не успевший подсесть на это зелье). У юнги было имя: Мустафа, но, старшие коллеги  обращались к нему просто «эй!». Не дорос парень до того, чтобы звать его по имени.      

Сейчас, пользуясь тем, что черной работы временно нет, юнга подсел к пленному австралийцу, чтобы послушать музыку по радио. Для этого он просто прислонился к наушнику головой (точнее ухом). Калеб Роллинг с тоской подумал, что у мальчишки наверняка есть насекомые, которые сейчас начнут осваивать внезапно открывшиеся  горизонты… В общем, потом придется стричься наголо… Если будет это «потом».

Отвлекшись усилием воли от пессимистических мыслей, Калеб погрузился в легкую медитацию под любимые ритмы «Shambala-wave», и вдруг, сквозь мелодию отчетливо послышалось «Калеб Роллинг, гражданин Австралии. Мы знаем, вы сейчас в сложном положении, но есть способ вам помочь. У вас есть авторучка с лазерным маркером. За полчаса до полуночи начнется восход Луны. Вам надо прицелиться в ее верхушку как можно точнее, включить маркер и держать, пока не сядет батарейка. Повторяем…».

Нельзя сказать, что Калеб всерьез рассчитывал на позитивный результат, но, не считая этичным игнорировать советы людей, явно прилагающих максимум усилий, чтобы ему помочь, он выполнил эту инструкцию. Игра с лазерным лучиком не вызвала у пиратов никакого беспокойства, тем более, Калеб убедительно делал вид, будто подсвечивает касательным лучом записи в блокноте. Наверное, он бы мог даже не «шифроваться». Внимание большей части пиратов сейчас занимали фармацевтические эксперименты с содержимым конфискованных аптечек, а юнга, наслушавшись буддистских мелодий, попросту задремал, улегшись на палубе рядом с австралийцем. Итак, лазерный диалог Калеба с Луной происходил практически тет-а-тет... До определенного момента.  

Когда все началось, австралиец сперва подумал, что эксперименты с аптечками дали результат – в смысле, кто-то из сомалийцев нашел сочетание эликсиров и таблеток, от которого «сносит башню», и теперь ловит «глюки» и строчит из автомата по звездам. Поскольку среди звезд, встречались те, что стояли низко над горизонтом, часть пуль случайно попадала в своих коллег пиратов, слонявшихся по палубе. В этой рисковой ситуации, единственным разумным шагом было лечь, чтобы уменьшить ту площадь организма, способную поймать пулю. Поскольку рядом находился юнга, Калеб чисто рефлекторно поступил так, как если бы рядом был австралиец: накрыл сомалийского мальчишку своим телом. Тот дернулся, просыпаясь, и сразу замер, услышав стрельбу.

Еще несколько секунд грохота очередей в темноте, а потом раздался гудящий шелест пропеллеров, с разных сторон вспыхнули ослепительные прожекторы… Теперь стало понятно, что происходит спасательный рейд. Калеб осторожно поднял голову и сразу увидел несколько фигур в камуфляже, движущихся по палубе. Слегка шокированные  пленники сидели на палубе, моргая на яркий свет. Пираты лежали неподвижно. Хотя, внезапно, один из них дернул рукой… Ближайшая фигура в камуфляже мгновенно и, кажется, небрежно повернула ствол пистолет-пулемета. Короткая очередь - и голова лежащего превратилась во что-то вроде дырявого арбуза с вытекающей мякотью.

- Зря тратишь боезапас, Додо, - проворчала другая фигура, - Прикинь: это была просто агония. Подергался бы и перестал.

- Так надежнее, ком, - ответил стрелок.

- Вопрос… - буркнул тот.

- Хэй, ком, - окликнула третья фигура, останавливаясь рядом с Калебом, - вот тут.

- Ага, - произнесла фигура, которую называли «ком», и присела на корточки, - Salute, amigo! Мы спецотряд по борьбе с naval bandidis. Ты, пожалуйста, встань с цели. Или сдвинься. Нам, как бы, надо дочистить.

- Что? – переспросил Калеб.

- Я говорю: привет, друг. Я лейтенант Аттила Мокко. Все отлично, сейчас всем будет организовано все необходимое. Обед-ужин, кофе-чай-какао, доставка на транзит-бот с последующей отправкой домой. Ну, все такое… А сейчас, пожалуйста, сдвинься, ОК? Понимаешь, друг, ты закрыл цель, подлежащую зачистке.     

Со второго захода до Калеба дошло, о чем идет речь. Также, он понял, что спецотряд состоит из канаков. Это значило, что он, австралиец, в полнейшей безопасности, а вот Мустафа… Мустафу с легкостью пристрелят.

- Слушайте, лейтенант Аттила! Это ребенок! В него нельзя стрелять!

- Да ладно тебе, - укоризненно ответил лейтенант, - Какой, нах, ребенок.

- Я не позволю убить ребенка, - ответил Калеб, и вцепился в лежащего под ним юнгу.