— Здесь, дома. Наверное, что-то случилось с телефоном.

В разговоре возникла пауза. Они оба почувствовали безнадежность ситуации.

— Как долго ты будешь отсутствовать? — спросила Пенни и вся напряглась в ожидании ответа.

— Точно не знаю. Лет пять, может, меньше.

Пять лет! Похоже на кошмарный сон… но через минуту она проснется, а Дэвид будет рядом; он улыбнется и скажет, что это всего лишь шутка.

— Господи, Дэвид…

— Прости меня. Пен. Я не ожидал, что все так получится. — Дэвид помолчал некоторое время. — Я люблю тебя. Ты ведь знаешь это, да? Я очень сильно люблю тебя.

— Я тоже люблю тебя, — прошептала Пенни.

— Ты будешь греть для меня местечко в постели?

— Конечно, — судорожно сглотнув, промолвила Пенни.

— Прости меня, — снова повторил Дэвид. Пенни чувствовала, что он тоже с трудом сдерживает себя.

Пенни охватило непреодолимое желание увидеть Дэвида, дотронуться до него.

— Когда ты уезжаешь? — спросила она. У нее мелькнула мысль немедленно вылететь в Лондон.

— Через час. Я сейчас в отеле возле аэропорта.

Пенни с трудом пыталась отыскать нужную мысль. Ей так много хотелось сказать Дэвиду, но слова застревали в горле.

— Куда ты летишь?

— В Майами. — Голосом, дрожащим от пробудившегося желания, Дэвид добавил:

— Мне так хочется, чтобы ты сейчас оказалась рядом со мной и я смог обнять тебя.

— Ох, Дэвид, мне тоже хочется оказаться рядом с тобой! Я люблю тебя. Я никогда не перестану любить тебя.

— И я. — Помолчав немного, Дэвид продолжил:

— Ладно, мне пора на самолет. У тебя все будет хорошо. Пен.

«Нюанс» твой, они не смогут его отнять. Береги себя, любимая. И помни… Ты знаешь, о чем я говорю, — прошептал Дэвид, и связь оборвалась.

— Дэвид! — повторяла Пенни, заливаясь слезами. — Дэвид! — Но ей уже никто не ответил.

— Все в порядке, дорогая, — успокаивающим тоном произнесла Эстер, забирая у Пенни трубку и кладя ее на рычаг. — У тебя все будет хорошо. А мы будем рядом, позаботимся о тебе.

Пенни закрыла глаза, и только тогда весь ужас этих слов дошел до нее. Дэвида нет, а она осталась с Эстер и Уолли Делани. Какая несправедливость! Такого не должно было случиться. Почему жизнь оказалась столь жестокой и отказала ей даже в последней встрече с Дэвидом?

— Извините, — промолвила Пенни, не в силах даже посмотреть на Эстер, — но мне надо немного побыть одной. Возможно, вы сможете приехать позднее…

— Почему бы тебе просто не пройти наверх, дорогая?

А я подожду здесь на тот случай, если вдруг что-то понадобится, — предложила Эстер.

Чувствуя себя слишком разбитой, чтобы спорить с ней. Пенни кивнула, поднялась со стула и медленно вышла из кухни. Мысли ее сейчас занимал только один вопрос: испытывает ли Дэвид в данный момент такие же чувства, что и она.

Спустя час Пенни уже сидела, свернувшись клубочком, в кресле гостиной. Рядом полыхал камин, разожженный Эстер. Хотя Пенни немного успокоилась, лицо еще хранило следы слез, пролитых в одиночестве в спальне. Ее опять знобило, но уже не так сильно, как раньше, а приступ рвоты, казалось, даже прояснил мысли. Осознание того, что самое худшее уже случилось, а значит, закончились изматывающие предчувствия и страх, принесло наконец желанное облегчение.

Услышав, что в гостиную входит Эстер, Пенни подняла голову. В руках старушка несла поднос с пепельницей, бутылкой красного вина и двумя наполненными бокалами.

— Я не буду, — покачала головой Пенни, когда Эстер предложила ей один из бокалов. — А вы пейте.

Поставив поднос на стол и поправив поленья в камине, Эстер уселась в кресло напротив Пенни, которая тем временем смотрела сквозь запотевшие окна на моросящий дождь и думала о том, что Дэвид сейчас садится в самолет, вылетающий из Лондона.

— А почему Уолли сопровождает Дэвида? — поинтересовалась она, как бы проталкивая слова сквозь комок, сдавивший горло.

Эстер, причмокивая, затянулась сигаретой и отхлебнула приличный глоток вина. Вдруг почувствовав, что не желает даже смотреть на нее. Пенни спросила себя: почему, собственно, она находится в обществе этой противной старухи, которую ей в любых других обстоятельствах, возможно, было бы жаль.

— Он должен передать бумаги адвокатам и Стерлингу, — ответила Эстер. — Уверена, когда он вернется, то сам тебе обо всем расскажет.

Пенни кивнула. Тот факт, что Уолли, похоже, не будет предъявлено никакого обвинения, ни с какой стороны не волновал Пенни. Волновал ее только Дэвид. Повернувшись и посмотрев на Эстер, Пенни уже не ощущала гнева. Сочувствие в глазах Эстер показалось ей таким же искренним, как любовь в голосе Дэвида.

— Зачем вы сделали это? — спросила Пенни. — Зачем вы свели меня с Кристианом, зная, как будет страдать Дэвид? Нет, вы, разумеется, этого не знали, да? — Она вздохнула, вспомнив слова Дэвида о том, что Эстер многого не знала.

В глазах Эстер засветилась печаль.

— Только после твоего бегства с Кристианом Дэвид рассказал мне о Габриелле, о Дженни и о том, как Кристиан… — Она замолчала, закусила губу и опустила взгляд на бокал с вином. — Как ужасно Кристиан поступил с Дэвидом, увезя тебя таким образом! — пробормотала Эстер. — Клянусь тебе, дорогая, если бы я знала, что он задумал, я бы тут же остановила его. Я испортила жизни моим мальчикам, потому что мне надо было гораздо внимательнее слушать то, что пытался сказать мне Билли.

Понимаешь, он говорил о Дэвиде. Он пытался говорить мне о Дэвиде, а я думала, что он говорит о Кристиане.

Пенни напряглась, она уже не слушала Эстер. В ее сознании всплыли неясные слова предсказателя, встреченного в Гонконге. Плохое самочувствие, ожидание результатов анализа крови, воспоминания о том, как предсказатель сжал ее пальцы в кулак, — все это сдавило сердце Пенни холодным обручем страха.

Заметив, что Эстер молчит. Пенни спросила:

— Вы можете рассказать, что произошло за эти две недели? И почему Дэвид позвонил мне только в последний момент?

— На самом деле я знаю немногим больше, чем ты. Но не сомневаюсь, Уолли сможет рассказать, когда вернется.

— А когда он вернется?

— Думаю, завтра. Может быть, послезавтра.

Пенни сделала глоток чая с лимоном, который ей приготовила Эстер, и задержала взгляд на потрескивавших в камине поленьях.

— Где сейчас Кристиан? — поинтересовалась она.

— В Майами.

— А Габриелла? — промолвила Пенни почти шепотом.

Эстер замешкалась с ответом. Пенни повернулась и посмотрела на нее в упор. При виде лица старухи сердце ее заныло в тревоге. Эстер явно знала больше, чем говорила.

— Он любит только тебя, дорогая, — заверила ее Эстер слегка дрожащим голосом. — Тебе это должно быть ясно из того, как он кинулся спасать твою жизнь. Мой бедный мальчик, он знал, на какой риск идет, но все равно сделал это, так что ты не можешь сомневаться в том, как сильно он любит тебя.

— А я и не сомневаюсь. Но вы не ответили на мой вопрос. Где сейчас Габриелла?

Лицо Эстер исказила гримаса, затем, вздохнув, она с обреченным видом уставилась на свой бокал.

— Она с Дэвидом, — тихо промолвила Эстер.

Пенни почувствовала, как всю ее медленно захлестывает волна ревности и негодования.

— И как долго они вместе? — Главное, не поддаться отчаянию и узнать все до конца, чего бы это ни стоило.

— Насколько я знаю, с момента его приезда в Марсель.

Пенни поднесла ладонь ко рту, острая боль безжалостно впилась ей в сердце.

— Так вот, значит, почему он не звонил.

— Наверное, это так, — с унылым видом подтвердила Эстер. — Разумеется, я не могу утверждать с полной уверенностью, но думаю, ты не ошибаешься.

Пенни посмотрела на нее:

— И что, по-вашему, это означает?

Эстер задумчиво вскинула брови.

— Это может означать многое, но я предполагаю, что она пытается вести какую-то свою игру, в то время как адвокаты торгуются с окружным прокурором. Но если даже Габриелла намерена помочь Дэвиду, боюсь, ему будет только хуже от этого.