— Джулиана.

— Ох, извини! — Щеки Кейт стали пунцовыми. — Это я, сдуру ляпнула. Но ты, наверное, поняла, что я хотела сказать?

В это мгновение зазвонил телефон, и разговор подруг прервался.

Эшли задумалась. В словах Кейт была логика. Они и прежде беседовали на эту тему, и Эшли знала, что Кейт немного ей завидует. Но разве она сама не завидовала Кейт?

Как, впрочем, и Элламарии с Дженнин. Как-то раз Элламария сказала, что неплохо бы свалить все их характеры в один общий котел, чтобы каждая из четверки могла заимствовать из него те черты, которые ей более всего по душе.

На что Дженнин тут же откликнулась: «Но разве не потому мы цепляемся друг за дружку, что совсем разные?» Эшли и припомнить не могла, сколько раз за последнее время благодарила Господа за то, что он послал ей таких подруг.

— Что ж, я побегу, — сказала Эшли, вставая. — Хоть разок пораньше лягу и высплюсь.

Кейт улыбнулась:

— Я всегда тебе рада.

— Спасибо, — улыбнулась в ответ Эшли. — Но, кажется, я уже придумала, как быть дальше.

— Да?

Эшли приподняла пальцем кончик носа и еще раз улыбнулась.

А на душе у нее скребли кошки. Больше всего на свете ей не хотелось сейчас оставаться одной. Особенно сегодня.

Она боялась, что не вынесет этого. Эшли испытывала острую необходимость в общении.

Такси растворилось в ночи, оставив Эшли перед входом в ресторан. Холод стоял лютый, и она поплотнее укуталась в шарф, спасаясь от пронизывающего ветра. Она уже начинала жалеть, что приехала сюда.

Дверь ресторана распахнулась, и на улицу вышла женщина. Она громко смеялась, а потом обернулась к своему спутнику, который шел следом. Обнявшись, они зашагали по улице — веселые и счастливые. Эшли проводила их завистливым взглядом и вновь подумала о Джулиане. Потом посмотрела на часы.

Самолет вот-вот приземлится, так что он сейчас наверняка ждет в аэропорту. Его красивое лицо, как всегда, бесстрастно, но, перехватив чей-то взгляд, Джулиан сразу улыбнется.

Так уж он устроен. Всегда улыбается.

Она вздохнула. В какой-то мере именно эта его улыбка и привела ее сюда. К их ресторану.

Снова зарядил дождь, и Эшли, наконец решившись, толкнула дверь и вошла в ресторан. Людей в зале было немного, и, осмотревшись по сторонам, она быстро заметила того, кого искала. Подошедший официант предложил взять у нее пальто, но Эшли отказалась, пояснив, что еще не уверена, останется ли ужинать. Ее сердце судорожно колотилось. Каким-то необъяснимым образом ей казалось, что она должна встретиться с Джулианом. Интересно, что бы он подумал, узнав о том, что привело ее сюда.

Когда она приблизилась к столику, за которым сидел одинокий немолодой мужчина, тот приподнял голову и его морщинистое лицо тут же расцветила улыбка. Он выжидательно посмотрел на дверь, затем снова перевел взгляд на Эшли.

— Здравствуйте, милая, — сказал он. — Вы одна?

Чуть замявшись, она ответила:

— Да.

— Понимаю, — кивнул он.

— Вы не возражаете… — Голос Эшли предательски дрогнул, она прокашлялась. — Вы не возражаете, если я присяду?

— Нет, что вы. — Он жестом указал на свободный стул и подозвал официанта. — Что будете пить?

— Минеральную воду, пожалуйста.

Старик понимающе кивнул.

— Двойное виски, — сказал он официанту. — А для меня — как всегда.

Глядя на изборожденное морщинами лицо, она невольно задумалась, каково быть таким старым, когда вся жизнь уже в прошлом. Его голубые глаза понимающе и испытующе смотрели на ее лицо из-под стекол очков.

— Не возражаете, если я закурю? — спросил он, извлекая из кармана пачку сигарет.

— Нет, пожалуйста, — ответила Эшли.

— Вас угостить? — предложил он, протягивая ей пачку.

— Спасибо, — поблагодарила она и взяла сигарету.

— Курить уже немодно, — заметил он.

— А вы не пробовали бросить?

— Пожалуй, нет. Для меня это одна из немногих оставшихся в жизни радостей. Особенно сейчас, когда все на тебя косятся. Это позволяет даже ощущать себя своего рода мятежником.

— Что ж, давайте поднимем мятеж вместе, — сказала Эшли, прикуривая от его зажигалки.

— Есть будете? — спросил он. — Советую взять оленину. Если вы, конечно, не вегетарианка.

— Нет, я не вегетарианка, — улыбнулась Эшли.

— Прекрасно.

— Почему?

— Многие люди не понимают, что становятся заложниками собственных принципов и лишают себя маленьких радостей. А вот лично для меня, например, только что зажаренный бифштекс из оленины — настоящее удовольствие.

— Но ведь вы не осуждаете людей, исповедующих собственные принципы? — поинтересовалась Эшли.

— Нет, Боже упаси. Я только против фанатиков, которые пытаются навязать собственные убеждения другим. Если верить газетам, так вообще все, чем мы занимаемся, вредно для здоровья. Особенно курево и спиртное. То есть именно то, что доставляет мне наибольшее удовольствие. А теперь еще и нельзя есть самое вкусное, и даже дышать обычным воздухом, оказывается, тоже вредно. Летом вредно загорать, а зимой вместо обычных дождей, оказывается, льют кислотные. Ботинки нельзя носить, потому что они сделаны из кожи, а теплую шапку — потому что она из меха. Если хотите, могу продолжить.

Старик пригубил свой напиток и поставил стакан на стол. Его глаза вдруг озорно блеснули.

— А знаете, что я сегодня натворил? — спросил он, наклоняясь к ней, чтобы никто их не подслушал.

Эшли покачала головой.

— Никогда не догадаетесь, какой фортель я отколол. — Он заговорщически подмигнул и, видя, что уже достаточно заинтриговал Эшли, продолжил:

— Я закурил прямо в вагоне метро и выкурил целую сигарету! Придал себе грозный вид, нахмурил брови и всем своим видом показывал: только посмейте сделать мне замечание! Конечно, я здорово рисковал, но я люблю чувство опасности.

— Да, вы и правда рисковали, — согласилась Эшли. — А… кто-нибудь возразил?

— Нет, представьте себе, никто даже не пикнул! — с гордостью сказал он. — Дело в том, что, кроме меня, в вагоне не было ни души!

От неожиданности Эшли прыснула, а затем звонко расхохоталась. Ей вдруг сделалось так хорошо, что захотелось обнять и расцеловать старика. Немного успокоившись, она спросила;

— И часто вам приходится так играть с судьбой?

— Да, случается, — с серьезным видом кивнул он. — На прошлой неделе, например, я купил пушистую меховую шапку и, выйдя из магазина, отважно нахлобучил ее на голову. Так вот, вы не поверите, но никто не подскочил ко мне и не облил краской. — Он снова задорно улыбнулся. — Однако я надежды не теряю и ношу ее каждый день.

Подошел официант и поинтересовался, не желает ли Эшли заказать что-нибудь. Она взяла меню и быстро пробежала его глазами.

Однако от одной лишь мысли о еде ей стало тошно.

Старик пришел ей на выручку:

— Принесите даме оленину, Джордж. С овощным гарниром.

— Нет, что вы, я не хочу есть! — воскликнула Эшли, беспомощно переводя взгляд с одного на другого.

— Ничего не могу поделать, мадам, — сказал официант. — Таковы наши правила.

Старик не выдержал.

— Послушайте, Джордж, я ведь, кажется, уже сделал заказ, — сухо напомнил он. — Принесите даме оленину с овощами.

Довольный, что больше не придется пререкаться, официант поспешно испарился.

— Но ведь я в самом деле не хочу есть, — растерянно пролепетала Эшли.

— Верю, — кивнул старик. — Зато я хочу.

— Но ведь вы уже…

Старик предостерегающе приподнял руку.

— Вы правы, — сказал он, — но я с удовольствием съем еще одну порцию. В противном случае Джордж может предложить вам удалиться, а мне не каждый вечер выпадает счастье ужинать в обществе столь изысканной и прекрасной, хотя и безмерно опечаленной женщины, которая наверняка хотела бы видеть рядом с собой кое-кого другого. Ваше настроение как-то связано с молодым человеком, с которым я вас частенько здесь видел. Не так ли?

Эшли кивнула.

— Он скоро женится, — неожиданно для самой себя выпалила она.