– Стас, – Седой говорил с трудом, – уводи нас в свою пещеру. Люди на пределе. Всем нужен отдых. День будем отлеживаться, а ночью уйдем к дороге. Все! Предел! Разведчик может эффективно работать на выходе трое суток. На четвертые – начинает уставать. Я уже не говорю о боестолкновениях…
– Согласен с тобой, командир! Все, что могли, мы уже сделали, – твердо ответил он. – Твое решение правильное. Мы здесь шаримся уже неделю. Сейчас я соберу людей и отправимся. Ты готовь себя помаленьку… Идти-то сможешь?
– А куда я, на хрен, денусь?!
Глава 14
20 февраля 2000 г. 9-45.
Скальный массив в квадрате 18–78
Разведчики ушли от двух небольших групп моджахедов, очевидно, патрулирующих местность, и ввалились под каменный свод, как к себе домой.
– Стас! – тяжело дыша и утирая пот с обожженного лба запасной шапкой, сказал Седой. – В завале, на самом верху, нужно разобрать небольшое отверстие и натаскать под него сушняка. Там мы разожжем костер. Правый проход завесим мокрыми спальниками – их не будет трепать ветром от тяжести, и снаружи его нужно замаскировать ветками. Те, кто замаскирует вход, влезут обратно через дымовой проход. Нам всем нужно обсушиться и обогреться.
– Все понял! – и Стас пошел выполнять приказание.
Вскоре в углу пещеры запылал почти бездымный костер, прогревая внутреннее пространство. Стало значительно теплее.
– Где наши «двухсотые»? – спросил Седой подсевшего к нему Паршакова.
– Мы прикопали их в глубоком снегу, в овраге.
– А если?..
– Вряд ли, командир. Там глубина снежного покрова больше метра. Никто не найдет: ни звери, ни «духи». К тому же сейчас в лесу такое движение, что в округе ни один заяц не появится, пока здесь война не закончится.
В пещеру нырнул сменившийся с дозора Макосей и сразу подошел к Седому.
– Командир, «духи» накапливаются. Притащили еще два миномета на тракторе. В сторону гребня пошли. Наши, если пойдут сегодня, как раз под огонь попадут.
– Наши рации выведены из строя, мы даже эту информацию в штаб передать не можем.
– Секундочку! – сказал вдруг один из авианаводчиков. «Капитан Толстиков», – вспомнил Седой. – Наша рация еще «дышит», и я могу передать своим координаты минометной батареи. Вы сможете показать на карте, куда увезли орудия? – обратился он к Макосею.
– Куда их установят, я точно не знаю, но направление было вот сюда, а дальше – гребень, дальше некуда!
Капитан стал вызывать свой радиоузел, но рация только хрипела и кашляла.
– Ты не свяжешься отсюда, – сказал ему Седой. – Над нами и под нами тысячи тонн камня. Здесь сигнал экранируется. Тебе нужно выйти на воздух. Там связь будет. Макосей, иди прикрой наводчика, пока он радио передаст.
– Есть! – ответил Макосей и выполз вслед за капитаном Толстиковым.
Вскоре они вернулись. Лицо капитана сияло, и Седой понял, что сеанс связи состоялся.
– Я передал информацию, – доложил капитан. – И сообщил о нашем бедственном положении…
– А с чего ты взял, что оно бедственное? Тебя кто-то уполномочил передавать такую информацию?! – разозлился Седой.
– Ну, скажем так: взял на себя смелость… – замялся капитан.
– Смотри, блин, смелый какой! – завелся Седой. – Что-то я в бою тебя не видел!
– Так вы же сами приказали нам зарыться куда-нибудь и носа не показывать, пока вы воюете!
– Ну да! Вам же на войну только пистолетики выдали… Куда ж вас под пули подставлять?
– Вот! Сами же признаете, что не дали нам проявить себя в бою! – воскликнул капитан.
– А тебе очень хотелось?
– Честно?
– Ну, давай честно!
– Если честно, было очень страшно… Мне никогда в жизни не было так страшно… Спасибо вам… всем… – голос капитана дрогнул.
– Да ладно тебе! – махнул рукой Седой. – Потом благодарить будешь. Когда выберемся отсюда. А это будет ох как проблематично…
В наушнике у Седого щелкнуло, и дозорный доложил:
– Командир, внизу, на дороге, вроде как звук «саушек». Накапливаются…
– Точно?
– Да куда уж точнее!
– Быстро все валите с постов! Все в пещеру! Пулей!
Едва четверо дозорных ввалились сквозь щель в пещеру, земля задрожала от сдержанного гула. Даже сквозь толщу камня разведчики услышали мощный залп «САУ». Каменный свод содрогнулся от мощных взрывов, и с него посыпались мелкие камни.
– Господи, что это?! – ужаснулся авианаводчик.
– Самоходные артиллерийские установки «Мста-С», – пояснил ему с нескрываемой гордостью арткорректировщик. – Калибр снаряда 152 мм, минимальная дальность стрельбы 26 километров… Батарея из восьми «САУ» в минуту может выстрелить до 3 тонн снарядов. Амбец теперь минометам «духов»!
– Мм-да, – промычал Седой. – В них еще попасть надо…
– Попадут! – уверенно сказал артиллерист. – Начнут бить по площадям, накроют все!
– И нас в том числе, – хмуро добавил Седой.
Артиллерист осекся и замолчал.
Но канонада была недолгой. Через пять минут стрельба «САУ» стихла.
– Все, как всегда, – прокомментировал Седой. – «Саушки» сюда добрались – они же на «гуснях», а колесные «Уралы» с боеприпасами – хрен. Вот расстреляли штатный боезапас, и теперь никому на фиг не нужны, поскольку снарядов у них нет и не предвидится. А вот недобитые «духи» начнут давать «звездюлей» «саушкам» по пристрелянным ориентирам.
Он не ошибся. Не прошло и десяти минут, как глухо забухали чеченские минометы…
Глава 15
20 февраля 2000 г. 20–00.
Пещера разведчиков
В дыру, запорошенную снегом, влез дозорный, похожий на кокон из ваты. Сердце Седого оборвалось. Он сразу понял, что случилось. Надев просохшие наконец-то берцы и накинув бушлат, командир выбрался наружу и, провалившись по пояс, зажмурился: мокрый, тяжелый снег валил крупными хлопьями, залепляя глаза.
Он влез обратно в тепло пещеры и сел на камень, сжав виски руками.
– Ты чего, командир? – спросил Стас, осветив его светом фонаря.
– Амбец! – ответил Седой, не поднимая головы. – Снег валит. К утру будет по пояс. Как нам прорываться по пояс в снегу?
– А если выйти сейчас?
– Снег слепит. Видимость нулевая. Пока еще не завалило полностью, нужно отправить раненых. Завтра мы их вынести уже не сможем. Носилки придется тащить на плечах – представь, какие это будут мишени! Готовь наших наводчиков, нам они больше не нужны, а при прорыве будут только обузой. Пусть несут раненых. Тюлень и Суслик ходячие – пусть уходят вместе с ними. Прикроют огнем, если что. Да, и дайте с Паршаковым по одному разведчику в сопровождение. Вдруг нарвутся… Но лучше бы не нарвались. Вряд ли «духи» сейчас бдительно охраняют свои рубежи, даст бог, пройдут наши.
– Все же не понимаю, почему сейчас не выйти всем? – спросил Стас. – Если уж раненых отправляем?
– Стас, при такой видимости группа рискует рассеяться по лесу. Это раз. Второе – у нас нет связи, нет паролей для пехоты. Сейчас мы свалимся толпой с гребня, не обозначив себя, и что будет? Правильно: в спину – огонь «духов», в упор – огонь своих.
– А как же пройдут наши с ранеными?
– Так для наших с ранеными носилки и есть пароль! Вряд ли мотострелки откроют огонь, обнаружив небольшую группу, выносящую раненых. Для них сейчас главное – незамеченными пройти позиции «духов». Поэтому разведчиков дайте опытных, чтобы группу вывели!
– Понял, командир! – ответил Шульгин и пошел в темноту пещеры искать Паршакова.
Раненых укутали, выдрав из подсохших спальников одеяла, и ремнями привязали к носилкам, изготовленным из плащ-палаток, натянутых на жерди. Седой осмотрел раны Суслика и Тюленя и сделал им свежие перевязки. Проверив снаряжение разведчиков, уходящих в сопровождение раненых, он вдруг перекрестил группу и тихо сказал: «С богом!»
После ухода группы в пещере воцарилась полная тишина, только костерок тихо потрескивал угольками. Каждый думал сейчас об ушедших в ночь, в снег, в неизвестность. И каждый внутренне ожидал, что вот-вот, вот сейчас прозвучит предательская очередь…
